Книга Стрелы гламура, страница 54 – Алина Кускова

Дверь открылась, и в проеме показались люди. Виктория обрадовалась и кинулась навстречу, ей показалось, что впереди шел Назаров. Увидев Виноградова, она опешила и отступила назад. Марина, почти не двигаясь, подняла голову и пригляделась. Она сразу поняла, что ничего хорошего ждать не придется. Позади Виноградова топала Алена, за ней следом шел лысоватый старик с противным выражением на скуластой физиономии. Троица подошла ближе к девушкам и остановилась в двух шагах от них.

– Чай, не рады?! – хлопнул себя по коленкам старик. – Не узнаете мужа и любовника? Такой гарный мужик, а ему не рады. Вот видишь, Афонька, а ты еще на ней хотел жениться!

– Гена, дорогой, – произнесла Марина, не сводя с него пристального взгляда, – мы же любим друг друга! Все мое – твое и все наше – твое. Разве ты забыл?

– Ничего я не забыл, – взвизгнул Виноградов, – первый раз ее вижу! – заявил он и указал на Марину. Та от возмущения захлебнулась своими же словами, вместо которых в воздухе пронесся свист.

– Первый раз? – сощурила глаза Алена. – Тогда тебе должно быть все равно, что с ней будет.

– Все равно, – поддакнул ей Афиноген.

– На, возьми, – протянула та ему какой-то предмет, – докажи, что все равно. – Она поглядела на Марину: – Что, стерва, думала, раз огламурила мужика, так он сразу твой?!

– Фи, село! – скривилась Марина. – Пронзила стрелами гламура! Стрелами амура то есть. Выражаться стильно не умеешь.

– Я сейчас как выражусь, – разозлилась Алена и нетерпеливо стукнула длинной ногой о бетонный пол. – Бери, тебе сказала!

Виноградов побледнел и дрожащей рукой взял то, что она ему протягивала. В тусклом свете гаража блеснуло лезвие ножа.

– Чик ножичком, – радовался Тарас Богданович, – и все! Нет свидетелей, нет проблем. Лучший свидетель – мертвый свидетель.

– Мы ничего не видели и не слышали! – закричала Вика, – только сидели здесь и молчали.

– А почему вы здесь оказались? – поинтересовался Ювелир.

– Хотели увидеть Виноградова, – развела руками Вика.

– Вот и глядите на него в последний раз! – Алена толкнула Афиногена к девушкам.

– Фенечка, – пролепетала Виктория, – ты не сможешь…

– Опять Фенечка! Сколько раз я просил тебя так меня не называть! Фенечка?! Я смогу! Убью!

– Геннадий, – прокричала Марина, прячась за покрышки, – ты такой сильный мужчина, что не сможешь убить слабую женщину!

– Не смогу, – согласился с ней Виноградов, вспомнив, что она его когда-то любила.

– Решай скорее, Афонька, – поторопил его Тарас Богданович, – к кому ты присоединишься. Или к нам, живым и невредимым, или к этим двум потенциальным трупам.

– Как вы можете так рассуждать, – укорила его Марина, – а еще пенсионер!

– И зачем мы только связались с Виноградовым и драгоценностями! – запричитала Виктория, семеня к автомобильным покрышкам, поближе к подруге.

– А! – Приходько вскинул вверх указательный палец. – А говорили, что ничего не знаете! Кончай с ними, Афонька, или я сейчас закончу с тобой!

– В каком смысле?! – возмутился Виноградов. – Я натурал. Алена, образумь отца или тебе не за кого будет выходить замуж. Нашли мальчика, чик – и все. Я не хочу в тюрьму, я хочу жениться!

– Дурак, – всплеснул руками ювелир, – может быть, ты в четвертый раз поймешь, что это одно и то же!

– Попрошу без оскорблений! – заявил Виноградов и бросил девушкам моток веревки. – Завяжите сами себя! А я пока подумаю. С одной стороны, можно сделать чик, свидетелей нет.

– Ты ошибаешься, мерзавец! – раздался властный голос Назарова, державшего впереди себя пистолет.

По всем правилам жанра испуганная Виктория в порыве радости должна была бухнуться в обморок. Но она этого не сделала, она получила такой мощный прилив сил, исходящий от родного и любимого голоса, что выскочила из-за покрышек и выбила у Виноградова из руки нож.

– Молодец, Виктория! – похвалил ее Назаров, сметая со своего пути Тараса Богдановича и освобождая вход, где уже толпились Гаврик с Максимом. – Алена?! – Он на миг остановился, Тарас Богданович тут же улучил момент и врезал Назарову под дых. Тот схватился за грудь, не сводя глаз с Алены.

«Если так, – подумала Виктория, – то так Назарову и надо! Мог бы меня спасать, а не на Алену глядеть!»

– Ты, – выдохнул Назаров, – как ты могла?!

– Некоторые, между прочим, здесь практически умирали! – ревниво заметила Виктория.

– Будем разбираться или морды бить? – деловито поинтересовалась Марина, высовываясь из-за автомобильных шин.

– Бить буду! – Алена схватила двумя руками тяжелую покрышку и занесла ее над головой Марины. – Только подойди! – Марина ужаснулась. Вся укладка пойдет насмарку!

– Вот идиотка! – сказала она вслух и осеклась. – Ой, идиот. Мужик! – закричала она неожиданно. – Здесь мужик!

– Марина, здесь много мужчин, успокойся, – произнесла Виктория, улыбаясь Назарову, который успел нейтрализовать Тараса Богдановича. На Виноградове висел Гаврик и бил его головой в живот.

– Она – мужик! – заорала Марина так, как будто Афиноген ее уже прирезал.

– Что?! – Виктория обернулась и уставилась на Алену.

Алена стояла, держа руками поднятую над головой покрышку, и ничего не могла поделать. Предательски соскочившая юбка обнажила нижнюю часть ее тела. Она, эта нижняя часть, выпирала мужским достоинством.

– Папаня, – плаксивым голосом обратилась Алена к отцу, – он теперь на мне не женится!

Тарас Богданович, стоящий на карачках у двери, только отмахнулся от нее.

– Всегда хотел девку, – разоткровенничался он, – но этот – дура! Эх, Алешка!

– Что?! – очнулся от ударов Виноградов, сбросил с себя Гаврика и подбежал к Алене. Та все стояла с поднятыми руками и тихонько завывала. – Это что такое? – Виноградов уставился в неприличное место.

– Это твой жен, Афиноген, твой четвертый жен, – сказала Виктория мстительно.

– Боже мой, какой пассаж! – всплеснула руками Марина. – Хорошо, что здесь нет детей.

– Что у нас с ней было?! – Назаров схватил Виноградова за грудки и стал трясти как грушу.

– А я откуда знаю, – ответил тот, – главное, что у меня с ним ничего не было!

– Виктория! – закричал Назаров, – я люблю только тебя! И всегда любил, честное слово!

– Еще бы, – презрительно фыркнула Марина, – в сложившихся-то обстоятельствах.

– Я ему верю, – заявила Виктория и побежала к Назарову.

Хотя неожиданное перевоплощение Алены слегка деморализовало силы правозащитников, но они быстро оправились. Преступников связали и оставили в гараже. Сами расположились в комнате, куда прибежала радостная тем, что все завершилось без жертв, Ольга. Ей в мельчайших подробностях рассказали все, что видели и слышали сами. Больше всех говорила Марина – ей не терпелось поделиться своими переживаниями по поводу плена. Она даже решила написать книгу и опубликовать ее под названием, которое придумала, сидя в застенках. Собственно, название таким и было – «Сидя в застенках». Оно еще требовало доработки и осмысления, но Марину ничто не могло остановить, даже приезд мужа. Он позвонил ей из Парижа и сообщил, что возвращается, но ненадолго. Европа признала в нем талантливого художника, и он собирается серьезно поговорить с Мариной о переезде туда на постоянное место жительства. Виктория смахнула навернувшуюся слезу и пожелала подруге счастливого пути. У нее намечался свой путь.