Книга Трофеи берсерков, страница 61 – Александра Мурри

— Все тебе будет, все самое лучшее, — пообещала, смеясь сквозь слезы.

Увиденные картинки еще больше разбередили душу, чем недавний рассказ. Ада ясно увидела, каким могло быть ее детство — полным любви, заботы, тепла. И все это у нее отобрали.

Вытерла протянутым Шнурсом платком слезы и сопли. Потом все обдумает, не сейчас. Сейчас слишком много всего. Если позволить себе окунуться в этот водоворот сильных, противоречивых чувств и мыслей, она в нем утонет. Захлебнется болью и бессилием что-либо исправить.

— Как я смогла принять образы? У меня же нет дара говорящей, — спросила, пытаясь отвлечься.

— Сема самый сильный из моих питомцев, самый искусный и опытный. Он с кем угодно может общаться.

— А Клык?

— Нее, ему до Семена еще далеко. Он хоть и способный, но недостаточно развился. Да и учиться у него особо времени не было. Я сразу, как смог, отправил его в клан рысей.

— Так он там с заданием был?!

Шнурс кивнул.

Вот же проныра хорек! И ведь никто и не догадывался, что «крыса» она и на самом деле крыса, только в переносном смысле.

— Тринадцать лет назад, когда у рысей начали твориться все эти нехорошие дела, многие предпочли уйти. Пока не поздно, пока их еще отпускали, а не вынуждали подстраиваться и молчать в тряпочку. Там не осталось никого из друзей твоего отца, да и просто сколь-либо сильных, в чем-то выдающихся оборотней.

Это понятно, Ада заметила и на своей шкуре прочувствовала: действительно не осталось.

На колени Шнурсу забрался ревнивый Клык. Карлик и его не обделил лаской, одной рукой гладил по голове замолчавшую Аду, второй стал поглаживать хорька. И не прервал монотонного движения ладоней, когда двое у него под боком заснули.

Сам Шнурс почти не спал, с возрастом сна становилось все меньше и меньше. А нерадостных дум и забот все больше. В данную минуту он пытался не мучаться прошлым, забыть на мгновение о своей вине и посмотреть в будущее. В то, что ждет малышку в клане беров. Подарок этого хулиганистого мальчишки Дениса он, конечно же, заметил. Да и Клык поведал достаточно много о том, что происходило по дороге в Йонви.

Карлик добродушно усмехнулся. Похоже, в сказке наконец-то появился принц, который всенепременно спасет малышку принцессу.

Ада проснулась одна. Ни Шнурса, ни Семена, ни Клыка поблизости не видно. Лежала, свернувшись клубочком в кресле, заботливо укрытая пледом. В прорехи между задернутыми зелеными шторами проникал солнечный свет. Как ни странно, чувствовала себя хорошо отдохнувшей, как-то непривычно спокойно и умиротворенно. Может, конечно, ей вчера что-то подмешали в какао, и именно поэтому она спокойно проспала до позднего утра, но голова была ясной и светлой. Как проясняется погода за окном, так и в настроении грозовые тучи разошлись, показалось голубое небо.

Не успела, как следует, оглядеться, как открылась входная дверь, и в комнату, согнувшись под тяжестью огромного, заставленного едой подноса, вошел Шнурс.

— Позавтракаешь со мной, красавица? — спросил, пристраивая ношу на стол перед Адой.

— Давай, спасибо, — согласилась та, зевая и разглядывая обилие вкусностей.

Шнурс бодро расставил полные тарелки с пышущей жаром кашей, блюдо пирожков, баночку брусничного варенья, чашки и чайник. Одернул шторы с окон в стороны, и в комнату ворвался яркий свет. Зачем-то прихватил с подоконника горшок с цветущими фиалками и водрузил на середину и так полностью заставленного маленького стола.

— Жизнью надо наслаждаться! — подняв указательный палец, назидательно произнес и протянул Аде большую ложку.

Уплетая кашу так, что уши шевелились, как бы между прочим, с набитым ртом, обронил:

— Смотрю, носишь медальон Дениса.

Девушка подавилась кашей и промолчала. Как он понял, что украшение от Дена? Самое смешное, что она как раз думала, где искать бера. В том, что будет искать, ничуточки не сомневалась. И даже намеревалась как-нибудь невзначай выведать у прыткого карлика возможные места, где мог быть Денис. Только вот не знала, как обойти ненужные сейчас объяснения, не хотелось вдаваться в подробности, рассказывать, что, как и почему.

Ада ни с кем не желала обсуждать чувство, которое испытывала к Денису, такое радостное, искрящееся и одновременно мягкое, робкое и томительное. Этим хотелось поделиться только с одним мужчиной, с тем, кто его вызывал.

— Имя приняла? — осведомился об этапе развития связи карлик.

— Какое имя?

То, что Ден звал ее Идой и что она отзывалась на новое имя, пришло в голову не сразу.

— Ну, медальон же носишь? — не понял Шнурс.

— Это просто так, — попыталась увильнуть от ответа Ада.

— Та-ак… Да похоже, ты ничего не знаешь, малышка! Как же это?! — Шнурс даже ложку отложил, так был возмущен.

— Ну… Я знаю главное.

— Рассказывай, что этот хулиган с тобой делал? — тоном строгого дедушки спросил Шнурс.

— Он, нет… ничего, — покраснела, невольно вспоминая поцелуй, прикосновения, еще один поцелуй и еще другие прикосновения.

— Это серьезно, малышка. Это не ничего, а очень даже много. И обычно происходит только после Выбора. Это навсегда. Денис подарил тебе медальон зверя, берсерк признал в тебе свою хозяйку. Он твой. И ничего тебе не объяснил?

Ада не ответила, переваривая услышанное. С утра мозгу требовалось больше времени, чтобы усвоить и понять услышанное. Хотя, скорее, дело в полной невероятности сказанного. В памяти пронеслись все выходки Дена, его странное поведение и слова.

Шнурс тоже некоторое время помолчал, думал, как лучше поступить и пытался понять причины поведения Дениса. И, признаться, понимал их.

Что ж, раз так… Привычная роль шута и здесь выручит.

— Сказал, что ты самая красивая для него, прекрасная, как цветок в нежных лучах восходящего солнца?

— Не-ет…

— Что он твой, что ты покорила его сердце с первой секунды встречи?

— Нет.

— Цветы, шоколад дарил? В таверну, на спектакль водил?

Ада подняла настороженный взгляд на карлика. Он издевается?

— Ох уж этот молодняк! Глупые, вот что за поколение растет? Ничего у них в головах не задерживается, ни крупицы из тех знаний, что я им даю, вкладываю, вдалбливаю изо всех сил! Дубина стоеросовая, а не соблазнитель! Учить их еще и учить.

Карлик недолго разливался соловьем, ругая безмозглых пацанов, не умеющих ухаживать за понравившейся девушкой. Шнурсу очень нравились разные театральные постановки, даже пытался внедрить такой предмет в свою программу обучения маленьких беров. Но никто его в этом начинании не поддержал.

Ада слушала вполуха, что не осталось незамеченным.

«Беги же, малышка… И хоть ты его сейчас и не найдешь, пусть это будет для тебя главной репетицией. Решись и попробуй, все у тебя теперь будет хорошо», — думал карлик, умело вплетая в поток шутовской болтовни сведения о маленьком домике на озере, любимом месте младшего сына правителя.