Книга Система-Самоцветы 3: Темные грани, страница 47 – Александр Герда

— Да? Ну надо же как интересно! Даже не предполагал, что Система раздает некоторым способности терапевта. Выходит, что тебе такую все-таки выдали? — с нескрываемой злостью спросил он.

Причина его нервозности мне была вполне понятна, поэтому я даже не стал обращать на это внимание — кому интересно слушать, что у тебя проблемы? Наркоманам точно нет.

— Слушай, Витя, ты не рычи, я же не как враг к тебе пришел, а наоборот помочь, — в ответ он лишь презрительно хмыкнул. — Твоя болезнь называется «эйфория» и мне очень хочется тебя от нее избавить.

После моих слов он оторопело посмотрел на меня и у него отвисла челюсть. Хотя он довольно быстро взял себя в руки и улыбнулся.

— Даже не буду спрашивать, откуда тебе это известно.

— А я и не собираюсь рассказывать, так как к нашему разговору это не имеет никакого отношения, — сказал я и пожал плечами. — Какая разница откуда? Главное, что мне это известно, и я хочу тебе помочь.

— Ты мне очень поможешь, если скажешь, что принес мне пару доз «эйфории».

— Вот чего нет, того нет.

— Тогда какого хрена ты приперся? Морали мне почитать о вреде наркотиков и их воздействии на человеческий организм? Если так, то можешь валить отсюда — разговор окончен.

— Вот здесь ты ошибаешься. Без тебя я отсюда не уйду, поэтому предлагаю тебе поехать со мной.

— Куда поехать? Может быть в какой-нибудь наркологический центр для реабилитации?

— Типа того.

— Макс, я не могу понять — ты что, совсем дурак? Какие врачи мне могут помочь, если меня все время ломает и трясет как в лихорадке?! Да и вообще, с чего ты взял, что я хочу отказаться от «эйфории»?

— Понимаю. Вот именно поэтому мы к врачам и не поедем. Нас ждут более продвинутые специалисты, которые попробуют тебя избавить от этой гадости навсегда.

— Бля, ну ты и в самом деле тупой! Давай вставай и вали отсюда!

— Витя, ты что, не понял — мы уйдем отсюда вместе.

Видимо использовав последние резервы своего организма, Северов вскочил с кресла, но я ждал подобного развития событий поэтому был готов к этому. Я спокойно поднялся, посмотрел на его искаженное от злости лицо, дикие вытаращенные глаза и принял простое решение — хорошенько прицелился и двинул ему в челюсть. Способность сокрушительного удара сделала свое дело и добавки не потребовалось — Витька полетел обратно в кресло и вместе с ним опрокинулся на пол.

Да, в других обстоятельствах мне было бы непросто совладать с Северовым — наставник был очень опасным противником и, скорее всего, мне бы и вовсе это не удалось. Но сейчас, учитывая то, что в данный момент он напоминал лишь бледную тень самого себя, победа была быстрой и легкой. Теперь дело за «сапфирами».

Я вытащил из кармана телефон и набрал Беляева. Сейчас самым главным было, чтобы он взял трубку. Секунды тянулись бесконечно.

— Слушаю, Максим, говори.

Вот это просто отлично! Все-таки «сапфир» не забыл и не обманул.

— Я готов, куда нужно ехать?

— Твой друг с тобой?

— Да, я его привезу. Сам он ехать не хочет, поэтому придется связать его скотчем.

— Само собой, что не хочет… Ладно, это твои проблемы. Вези его к нам. Ты знаешь парк «Сосны»?

— Да нет, конечно, откуда.

— Ну мало ли, — усмехнулся Беляев. — Я же знаю где располагается Янтарный Дом. Опытному самоцвету не помешает овладеть подобными знаниями.

— Учту, — пообещал я.

— Ладно, слушай — это район Щукино, по Строгиновскому шоссе. Поищи в интернете парк «Сосны», он тебя выведет. Когда найдешь и упрешься в большие синие ворота, наберешь меня еще раз.

— Ты мне скажешь секретное слово?

— Нет, я тебя встречу.

— Окей, — сказал я и отключился.

Я сунул телефон в карман и посмотрел на лежавшего на полу Северова. Скоро он уже начнет шевелиться, так что времени терять больше нельзя. Я быстро сходил за своей курткой, затем кое как вытащил его из квартиры и захлопнул за собой дверь.

Когда я выволок его на улицу и грузил в салон машины, я заметил, что эта картина заинтересовала пару прохожих, но они решили понаблюдать за ситуацией со стороны. Впрочем, это неудивительно — так уж повелось, что у нас предпочитают держаться в стороне от всяких проблем, в лучшем случае полицию вызовут, а так просто посмотрят или на телефон сфотографируют. Долго я не возился, Витька был на удивление легким, да и сопротивления он, понятное дело, не оказывал. Я уложил его на заднее сидение, вытащил из бардачка скотч и упаковал его самым тщательным образом. Извини, Витя, я понимаю, что когда ты очнешься тебе будет больно, но по-другому никак нельзя, мне эксцессы в дороге не нужны.

К моему удивлению за те сорок минут, что я ехал до «Сосен», Северов не слишком сильно мне досаждал, я думал все будет гораздо сложнее. Лишь сразу после того, как пришел в себя, он начал было брыкаться как конь и чуть не выбил мне заднюю дверь ногами, но вскоре понял, что его попытки ни к чему не приводят и затих.

— Соболев, ты куда меня, сука, везешь? — рычал он, но я ему не отвечал.

Он какое-то время обзывал меня самыми разными словами, и применял такие витиеватые ругательства, что я даже диву давался, но и это занятие он прекратил. К моему большому облегчению — вести машину, когда тебя кто-то постоянно отвлекает и поносит самыми грязными оскорблениями, такое себе удовольствие.

Благодаря навигатору базу «сапфиров» я нашел быстро. Съехал со Строгиновского шоссе и буквально через несколько минут уперся в огромные синие ворота, на которых был изображен желтый ключ — эмблема Сапфирового Дома. Я достал телефон и набрал Беляева. Он не стал отвечать мне, а просто сбросил мой вызов. Через несколько минут ворота открылись и из них вышло трое — Влад и еще парочка «сапфиров», которых я, само собой, видел впервые в жизни. Я вышел из машины и открыл заднюю дверь, из салона на меняя испуганно смотрел наставник.

— Я хочу, как лучше, Витя, так что не переживай, эти ребята знают, что делают, — заверил я его, но само собой он моей заботы не оценил.

Увидев незнакомых людей, он злобно посмотрел на меня и спросил:

— Соболев, ты на хрена меня к «сапфирам» привез, урод?! Что тебе нужно, сукин ты сын? — я не ответил, и парни начали вытаскивать Северова из машины.

Он не сопротивлялся, в таком жалком состоянии в котором он находился, это было просто бессмысленно. Лишь перед тем, как его увели за ворота, он повернулся ко мне и сказал:

— Я тебе кишки выпущу, понял?

Ну, это я уже по ходу поездки сюда слышал неоднократно, так что особого значения словам наставника не придал. Смысл? Его можно понять — он испуган, вообще не понимает, что сейчас происходит и нафига все вот это вот, поэтому его злость была вполне понятна. Ну а на ком он должен ее срывать, если не на мне?