Книга Мой идеальный смерч. Часть 2. Игра с огнем, страница 104 – Анна Джейн

Я нажала на кнопку, толкнула дверь и оказалась на улице, на которой, кажется, стало за это время еще теплее.

Дэн увидел меня и приветливо улыбнулся. Я кивнула в знак приветствия и подошла к нему.

– Сон мой, привет. Какая ты сегодня… необыкновенная.

Я молчала.

– Отлично выглядишь. Образ воинствующей леди тебе очень идет.

Я хмурилась.

– Моя разрушительница, ты проглотила язычок? Кто так нарядил тебя? Твоя подруга Марина, не так ли?

Я повела плечом.

Смерч попытался меня обнять, но я его оттолкнула. На его лице мелькнула досада.

– Ты так рада меня видеть, что не в силах вымолвить ни слова? И боишься моих прикосновений? Как мило. – В своем репертуаре интерпретировал он мои действия. Нет, вот это уверенность у человека! – М-м-м, какие духи. Они мне нравятся. – И Дэн – а кто еще мог назвать меня разрушительницей? – обошел вашу непокорную слугу кругом, как новогоднюю елку. Наклонился к моим волосам, на которые Лида недрогнувшей рукой набрызгала едва уловимые терпкие духи, и, не скромничая, провел по ним рукой.

Я ткнула его пальцем в грудь, уперла руки в боки, презрительно склонив голову набок, из-за чего и без того короткий Маринкин топик оголил живот, куда гад Смерчинский с большим и явно нездоровым интересом и уставился.

– У меня там цветов не растет, – это было первое, что я сказала ему этим вечером. Отлично началось «как бы первое официальное свидание», ничего не скажешь.

– Если я тебя туда поцелую, там будет расти пожар, – серьезно сказал мне Дэнни. – Обещаю.

– Он и так во мне.

– Ого! Только от одного моего вида? – сделал вид, что безумно удивлен и польщен, Смерчинский. – А я горячий парень, да?

Я рывком стянула с себя не слишком удобные солнцезащитные очки и волком глянула на Смерчинского, сузив глаза, ярко подведенные черным карандашом и умело накрашенные серо-коричневыми тенями. Я чувствовала, что новая волна этого самого пожара появляется у меня не на теле, а в душе: вот-вот подпалит крылья заметавшегося орла.

Этот парень, смешливый принц лютиков и расчетливый манипулятор одновременно, скрывает от меня кучу всего. Обманывает, недоговаривает, управляет, как хочет, делает из меня посмешище, так еще и издеваться смеет?

– Я так и знал, – изрек невпопад Смерч, поправляя упавшую на глаза коричневую челку.

Он изловчился и чмокнул меня в щеку. Мое хмурое лицо, по-видимому, стало совсем уныло-злобным. И Дэн отстранился.

– Что ты знал? – слегка удивилась я и нервно сглотнула. И даже никак не обозвала. Почему? Да все из-за того же страха. Если Смерчинский расскажет мне сегодня все свои странные замыслы относительно меня, Тролля и Ника, я, наверное, разочаруюсь в нем. Или пойму, что на самом деле совершенно не нужна идеальному мальчику. Или стану не нужна. Или… или… или… Еще множество «или». И чтобы избавиться от сомнений, что несут в себе эти три простые буквы, я хочу узнать правду прямо сейчас. Потому что ожидание подобно смерти.

«Мы боимся правды. Мы очень боимся его правды», – согласились головастики, уныло качаясь в такт грустной и напряженной мелодии, взявшись за лапки – чтобы не было так страшно.

– Я так и знал, – повторил он, задумчиво оглядывая меня с ног до головы. – Мне придется долго делать из тебя взрослую девочку, Маша.

– Взрослую? Да что вы все заладили, что я ребенок? – тихо, но со злостью спросила я. – Ладно, поговорим об этом позже, Смерчинский. А сейчас…

– А сейчас ты разрешишь мне тебя поцеловать? – невинно перебил меня этот охломон. – Я честно скучал. Хочу награды.

– А сейчас мы пойдем в какое-нибудь укромное местечко… к примеру, в тот парк, и ты…

– Почему ты всегда предлагаешь мне уединиться где-нибудь в парке? Я ведь тебе пару раз говорил, что сейчас я не такой экстримал, чтобы делать это в людных местах. У меня дома…

– Заткнись! – звенящим голосом выкрикнула я. – Заткнись и дослушай меня до конца. Сейчас мы идем в парк. И ты расскажешь мне все.

– Что – все? – Дэн продолжал улыбаться своей уже ставшей для меня фирменной «смерчинской» улыбкой: обаятельной, обезоруживающей и широкой. На его, как и всегда, гладко выбритых щеках появились хорошо знакомые милые ямочки, в ярко-синих радужках едва заметно отражались кончики темно-коричневых ресниц, на которых искрились внутренние звезды Дэна. Да, с недавних пор мне казалось, что в Дэне есть звезды, как бы абсурдно это ни звучало. У меня разноцветные наглые головастики, у него – яркие, то ли игривые, то ли мудрые звезды, у Димки – искры, то прячущиеся в зрачках, то вдруг цветной взрывной россыпью появляющиеся в уголках его глаз.

– Правду, – едва сохраняя спокойствие, ответила я. Внутри пожар тревоги только рос, и орел был бы не прочь, если бы кто-нибудь залил его огнетушителем.

– Правду?

– Да.

– Какую же?

– Большую и волосатую, как мое котэ.

– Как котэ… – Он задумчиво, глядя куда-то в небо, набрал полную грудь воздуха.

– Хватит повторять за мной, – рассерженно свела я брови. – Пошли в парк, и ты расскажешь мне, зачем ты заставил меня поверить, что ты влюблен в Князеву, и почему я должна была вместе с тобой играть в «разлучников». Все, иди за мной.

– Маша. – Магия его мягкого голоса попыталась завладеть мной, но я силой воли не дала этому случиться.

Я прикрыла глаза, чтобы не дать себе закричать.

– Денис, или ты идешь за мной, чтобы все рассказать, или ты идешь в любое другое место, но без меня.

Он ничего не сказал на это, пожал лишь плечами и пошел следом. А я, когда мы молча приблизились к парку – истинной зеленой достопримечательности района, не оборачиваясь, кинула через плечо:

– А, да. Кого там боится наш милый Тролль? И что она тебе не сказала сразу? Часто ты выступаешь для нее нянькой?

– Ого, откуда такие сведения? – чуть помолчав, произнес он, не спеша нагонять меня и продолжая шагать сзади. Во мне проснулось немного злорадства. Дэнв явно удивился. Да-да, малыш, не изумляйся так, Маша все знает!

– Птичка на хвостике принесла, – коснулась я на ходу пальцами листьев кустарников.

– Представить даже не могу, что за птичка, – признался парень. – Ольга тебе рассказать не могла. Значит, кто-то подслушал нас. Ты не могла, потому что ждала меня на крылечке, да и вела себя по-другому. Чащин или твоя подруга по имени Лида, – вдруг уверенно сказал он, проанализировав что-то в уме. – Четыре из пяти – это кто-то из них.

– А может быть, это Кларский подслушал, – сказала я резковато, поразившись тому, как быстро он разгадал мою загадку.

– Вот видишь, значит, точно кто-то подслушал, – поймал меня на слове этот умник. – Странно. Опять происходит то, что я не предусмотрел. Что-то не так, – загадочно произнес он.