Книга Волчья ягода, страница 38 – Юлия Флёри

– За реакцию пять! – со смешком похвалил её Новак и попутно скрипнул зубами, размышляя над тем, как это обыграть. – Ты давай пока отдышись тут, минут через пять подойдёшь.

– А ты?

– А я пойду выкручиваться!

– Не перестарайся там, – бросила Мира совет вдогонку, на что Рома только неодобрительно покачал головой.

Вернувшись в кабинет, он извинительно улыбнулся.

– Прошу прощения, – тут же кивнул. – Прошло слишком мало времени после смерти отца… Она… она просто не готова к восприятию новой действительности.

– Весьма вызывающее поведение, – самодовольно поддакнула тётка в очках, – вы не находите?

– Это стресс. Всё произошло на её глазах.

– Вот как? Я не знала таких подробностей.

– Да… мы все были на вечере, посвящённом Дню семьи. Давид с женой решили уехать домой пораньше, ну, а Миру я, считай, отпросил. Я должен был подвезти её ближе к десяти. Этому, кстати, есть свидетели.

– Я извиняюсь, свидетели чего? – заковыристо уточнила тётка.

– Свидетели того, что между мной и Газаевым были доверительные отношения. Согласитесь, далеко не каждому своему знакомому можно доверить шестнадцатилетнюю дочь, да ещё и на официальном мероприятии. Всё же это ответственность.

– Ну да, ну да… А вы, значит, не боитесь трудностей, так?

– Да какие трудности? Так… обычный подростковый максимализм.

– Вы так думаете? Может, хотите ознакомиться, что по этому поводу считает специалист? Вот здесь есть заключение, – тётка раскрыла папку и постучала по подшитым листам ярко накрашенным ноготком.

Рома деликатно придержал пухлую ладонь.

– Я безгранично доверяю психологу, но, зная ситуацию изнутри, могу себе позволить иметь собственное мнение. После смерти супруги Давид практически сразу женился. Его можно понять: Милена была роскошной женщиной. Вот вам и конфликт. Мира не из тех, кто станет раскрывать душу перед посторонним человеком. Не удивлюсь, если в том же заключении можно прочесть о том, что контактировала со специалистом она весьма неохотно.

– А вы знаете, именно так и написано, – интригующе заверила тётка из опеки и Рома мысленно выдохнул.

– То есть, называть причину проблемы Мира отказывалась. А если нет причины, то легко сделать поверхностные выводы, будто она просто капризничала. Допускаю, что так и было, но со временем каприз перерос в нешуточное противостояние.

– А вы, Роман Борисович, несмотря на достаточно молодой возраст, имеете представление о сути проблемы.

– А то! Я обзавёлся мачехой в двадцать лет и, не поверите, был этому, мягко говоря, не рад. Сказать к слову, я имел возможность жить отдельно. Мира такое право не получила. А, учитывая весьма непростой характер, можно себе только представить, что происходило в доме. Точно скажу, что Милена была явно не готова стать матерью подростка, который ненавидит весь мир и её в частности. Отсюда вам и выплеск негатива, конфликты, недовольство обществом.

– Да, да, в школе у Мирославы Газаевой тоже были проблемы, – с готовностью поддакнула тётка.

Новак мысленно возвёл глаза к потолку: где ещё у Миры могли быть проблемы, оставалось только догадываться.

– Признаюсь честно, я не изучил вопрос настолько глубоко, но вполне допускаю, что в процессе погружения в ситуацию мне придётся столкнуться с некоторыми трудностями.

– И вы к этому готовы? Двадцать четыре года, полное отсутствие опыта в воспитании детей, вследствие ведения бизнеса вы будете ограничены во времени, – тётка задумчиво развела руками. – Ну как вы себе это представляете?

Тётка томно вздохнула, а Рома смущённо улыбнулся.

– У меня плохо с пространственным воображением, всё же я человек дела, – издалека зашёл он, но мгновенно сориентировался и выложил в папку с документами объёмный бумажный пакет. – Пофантазируйте за меня, – вызывающе предложил он и захлопнул папку, возвращая её этой бюрократической крысе.

– Не знаю, не знаю, – игриво пропела та, взволнованно зарумянившись. – Такой молодой, такой занятой… Личная жизнь, опять же, не устроена…

– С доступностью современных девушек, вопрос личной жизни решается одним телефонным звонком, – излишне агрессивно не согласился Новак, чем взволновал тётку ещё сильнее. Она заёрзала на стуле и весьма неоднозначно побарабанила ногтями по пластиковой папке.

– Вполне возможно, но это совсем не тот пример построения модели отношений, который следует видеть неокрепшей детской психике.

– Я не настолько стеснён в средствах, чтобы поселить Миру в однушку, на кухне которой буду устраивать ту самую личную жизнь. И давайте честно: что вас смущает? Я человек со всех сторон положительный, психически здоровый, материально обеспечен. У меня есть возможность и, главное, желание позаботиться о девочке именно сейчас. А с вашей помощью у меня это обязательно получится.

– Всё это, конечно, так, но, может, вы знаете, что на попечительство над Мирой Газаевой претендует ещё один человек?

– Знаю. В смысле, я этого человека знаю, а Мира нет. Как вы считаете, захочет ли она окунуться в очередной кошмар? Шаров, кстати, подал официальное заявление?

– Пока только известил нас о своих намерениях, – нехотя и явно увиливая от прямого ответа, улыбнулась тётка.

– Ну отлично! А я в своё время предоставил вам весь необходимый пакет документов. И на моей стороне главный аргумент: согласие самой Миры. Сколько вам понадобится времени на принятие решения?

– По закону мы должны подобрать девочке попечителя в течение месяца. Как вы понимаете, за это время господин Шаров успеет не только подать заявление.

– Какие проблемы: сегодня вы можете назначить меня временным попечителем, а в течение месяца дать официальное согласие. Я ведь имею право контролировать круг общения моей подопечной?

– Вы так настойчивы, – удивилась тётка, и Новак сверкнул глазами, – а в моём распоряжении есть запись с камер наблюдения в уборной.

Рома фыркнул.

– Камеры в уборной? А это вообще законно?

Тётка беспомощно развела руками.

– Антикоррупционная безопасность, – пояснила она.

– И как, работает? – хмыкнул Новак, указав взглядом на переданный минуту назад конверт.

Вместо ответа тётка продемонстрировала запись на своём компьютере. Новак безразлично передёрнул плечами.

– И что? Метод кнута и пряника ещё никто не отменял. Мира опомнилась, извинилась за свою несдержанность. Согласитесь, если бы она мне не доверяла, то провернуть подобное едва бы позволила. Уж с приложенными характеристиками не поспоришь.

Дверь кабинета тихо открылась, Мира переступила порог. Новак среагировал мгновенно и нахмурился:

– Ты что так долго?