Онлайн книга «Руки прочь, профессор»
|
– Давно? – не удерживаюсь от шпильки. Получаю вполне закономерную реакцию от моего собеседника – недовольно вздувшиеся крылья носа, сжатые губы. Он понял, что я в курсе того, что случилось с Анькой. – Не настолько, чтобы считать себя образцовым папашей, – хмуро отрезает он, – но после того, что с ней было, она больше года выходила из дома не дальше ближайшего фитнес-клуба. Только когда вы познакомились – начала снова походить на себя. Снова начала жить, даже на вечеринки эти ваши выбираться с тобой за компанию. Мы боялись за неё. Что ты будешь плохо на неё влиять. Поэтому я решил навести справки о тебе и твоей семье. Это была обычная формальность. Я не ожидал, что отец новой подружки моей дочери окажется серым бухгалтером мафиозной группировки. – Кем-кем? Я охреневаю настолько, что аж глаза на лоб лезут. Благодаря сверкающему нам издалека светофору, притормозивший Игорь Андреевич получает возможность глянуть на меня искоса и усмехнуться. – Да, реакция неподдельная. Впрочем, я и не думал, что папаша тебя в эти дела посвятит. Папенька твой, Катя, наркоторговцу бабло отмывал. Хорошо отмывал, качественно. Акциями больше для прикрытия торговал. Он пытался натаскать твоего братца, только не вышло у него ни шиша. – Вовчик был в курсе? – Был, – Игорь Андреевич коротко кивает, – но отцовской хватки у него не было, мозгов не хватило. Да и после того, как вылезло, что твой папаша свои схемы тайком от дружков проворачивал – доверия его сыночку не было. Его развели, обобрали, вышвырнули вас на улицу. Сделали мелким нарко-курьером. Честно скажем, такая твоя родня не очень-то льстила тебе, Катерина. А уж когда ты сама в стриптиз пошла… Он тоже знает… Это не удивительно – он вынюхал столько информации, что мне и не снилось. А мой секретик я и не так сильно хранила, как папаша свои тайны… Я чувствую себя слегка обреченной. Рассказывать ли Капустину, что у меня не было выбора? Что мне дали отсрочку в маминой клинике, но найти за неделю пятьдесят штук было практически невыполнимой задачей? Что в неурочный час я вспомнила про стритизершу из кружка, и… Это оказалось моим светом в конце тоннеля. Нет. Никаких объяснений. Не хочу так унижаться. Было бы за что! Мама не была виновата в том, что с нами случилось. Ну, может, только в том, что Вовчик был и её любимчиком, но… Разве можно было только из-за этого позволить ей умереть? Я могла побороться за её жизнь – я и боролась. По той же самой причине, по которой я ловила сорвавшуюся с балкона Капустину. Человеком так просто перестать быть, на самом деле… Один раз ты сделаешь неправильный выбор в таких ситуациях, и до конца жизни из глаз твоих на мир будет смотреть равнодушное зверье. – Игорь Андреевич, – пальцы ковыряют дырку на джинсах, на колене, – вы говорите, папины… дружки узнали, что он проворачивает серые схемы. С чем? С их деньгами? – Честно, я знаю немного, – с сожалением откликается Анькин отец, – и все, что я узнавал, я узнавал лишь по факту случившегося. Обрывками. Я и говорю— то тебе это все, потому что хочу попросить прощения. Я долгое время настаивал, чтобы моя дочь прекратила с тобой общаться. Но только благодаря тебе я сегодня не в морг на опознание ездил, а всего лишь в полицию. – Я была не одна. Были спасатели. – Свидетели в один голос говорят, что спасатели помогли тебе Аню вытащить. А удерживала её уже ты. Хотя сама могла сорваться. – Я действовала на инстинктах. – Похвальные инстинкты. Я бы сказал – очень героичные, – настаивает Игорь Андреевич. Я тихо вздыхаю. Знала бы, что он этим меня прессовать будет – под любым предлогом на метро бы убежала. В голове и так гудит. Откровение про папин промысел вызывает огромное количество вопросов. А тут еще Капустин со своим желанием воздать мне должное. Ну какое тут вообще должное?! Ловила придурочную бывшую подружку я и не из-за ожидания благодарности. А потому что иначе просто не могла. – Не сердись, – устало просит Игорь Андреевич, – этот день был сложным. Моя дочь хотела кончить жизнь самоубийством. Мы должны принять меры. Впереди тьма тьмущая проблем и ни единого лучика надежды на что-то адекватное. – Отлично держитесь, – замечаю я, потому что на самом деле он выглядит человеком в колее. Хотя он, можно сказать, отделался просто испугом. – После четырех таблеток успокоительного как не держаться, – ухмыляется Капустин, – если бы не они, я бы просто прибил эту… мою дочь. И за руль бы не сел. – После успокоительного тоже не рекомендуют за руль, – мрачно откликаюсь я. Вздыхаю. Сжимаю пальцами переносицу. Надо успокоиться. Успокоиться и перестать уже мусолить в голове одну и ту же мысль. Ройх не приехал, это не моя проблема. По всей видимости, у него более важные дела. Ну или… Или он внял моим просьбам. Так просто? У ехидного внутреннего суфлера очень неприятный тоненький голосок. Ну, да, так просто! А какая была рекламная компания! «Я тебе не позволю, бла-бла-бла…» С каждой секундой усталость размазывает меня все сильнее. С каждой секундой пережитые сегодня за день, страх, ужас, шок берут с меня положенную мзду. И все что мне хочется… Немного. Так немного. Съежиться клубочком на своем сиденье. Обнять колени. Вытянуть телефон из кармана. Набрать… Только набрать, и прижать к уху телефонную трубку. Можно… Можно поныть ему в трубку, что я задолбалась? Может же Анькин отец отвезти меня не в общагу, а по другому адресу? Может… Может, я все выдумала, что ему на меня наплевать? Может, очень даже наоборот? Гудок, второй… Сброшу не позже четвертого! Если он не… Четвертый гудок обрывается на середине. – Да. От терпкого его, хрипловатого усталого тона у меня все внутри екает. – Юл, я… – Я очень занят сейчас, – слышу я ровный и совершенно бесстрастный голос, – свяжусь с тобой позже. Как хлесткая пощечина – брошенная следом трубка. Стоит ли удивляться, что пока моя рука опускается на колено – из обоих глаз успевают протянуться две горячие жгучие дорожки. Ничего не поменялось. Как была я девочкой, которую можно трахать всю ночь, а потом швырнуть в лицо джинсы, так и осталась. Нет, я понимаю, могут быть дела. Работа. Но одиннадцатый час ночи, между прочим. Какая уж тут работа? – Все в порядке? – спрашивает Анькин отец, явно заметив мою беззвучную, но все-таки истерику. – Нет, я просто устала, – выдыхаю и снова утыкаю нос в телефон. Это обычно хорошо отшибает собеседникам желание поговорить. А откуда столько уведомлений на внутреннем дисплее? Уведомления с фейсбука, уведомления с инсты, уведомления с ВК… |