Онлайн книга «Потерянное одиночество [= Поздний вечер вторника ]»
|
Мы помолчали, обдумывая продолжение разговора. – Ты сама понимаешь, что прижать какого-то середнячка на Совете, призвать его к ответу – это одно. А вампы – это совсем другое. – Понимаю. Но, Седрик, вампы – сотворенные, они должны нам подчиняться. Они должны знать, кто хозяин положения. – Пати, я не смогу открыто, в лоб выступить против них. – Оп-па, приехали. Почему? – Да, потому, Пати, потому! Если они скажут, соврут: «Нет у нас никаких флерсов», – что делать дальше? Ничего! Только плевок ложью в лицо, от которого придется молча утереться. Перемирие до сих пор не нарушено, и это устраивает всех. А если не волков, то кого я смогу повести против вампов? Людей? Да, людей смогу, но лишь в крайнем случае, чтобы уничтожить лежки, потому что, сама понимаешь, потом придется или перебить эту команду, или возиться, стирая память. И то и другое хлопотно, знаешь ли, и без крайней необходимости людей никто никогда не подключает. – Седрик, ну подскажи, что делать, – жалобно попросила я. Он с удивлением посмотрел мне в лицо. – Пати, у меня на чужую слабость инстинкт хищника просыпается. – Да? Извини, слишком много с людьми общаюсь, с ними бы сработало. Итак, Руфус, сняв печать с флерса, хотел отдать его вампам. Забрать должны были две волчицы, – я напрягла память, – Верити Райс и Тринкси Рвач. Забрать и доставить вампу Грегори, он хозяин «Бас-гитариста» и «Бэггера». Доставить должны были в «Бэггер»… да, точно, в «Бэггер». И я выжидательно уставилась на Седрика. – Ведь можешь думать, когда хочешь, – ухмыльнулся он. – Эти две волчицы не мои, даже имен не слышал. Значит, тебе придется договариваться с вожаком стаи, он вменяем и неглуп, договоришься, если совсем не напортачишь. Я открыла было рот: – А ты не мог бы… – Что? Пати! Мы с ним на ножах, у меня своя стая! Ты ведь знаешь это! – Забыла, – промямлила я. В ответ – раздраженное фырканье. – В общем, договоришься допросить этих сук. Свари эликсир правды, если умеешь. Умеешь? – Нет. – Плохо. Будь готова вытягивать с них информацию. – Да запросто, – ляпнула я. Седрик смерил меня взглядом. – Сомневаюсь. Ну да ладно. Я со своей стороны попробую прижать одну грязнулю, может, она знает что-то, а не знает, так разузнает, поразнюхивает. «Грязнулями» называли слабых черно-красных за мутный, как бы грязный цвет силы. Слабые же черно-зеленые удостоились прозвища «болотные» – с таким запахом их силу воспринимали сотворенные. Хоть я почти не ощущаю силу на запах, но тетушка Агата в моем восприятии будто использовала духи с запахом болотной гнили, а Руфус же просто вонял трупом, как и все вампы. – Седрик, как мне разговаривать с вожаком? – Не так, как со мной. – Ну, ясно… – Нет, Пати, тебе не ясно. Он должен увидеть умную, сильную, властную filius numinis. Я знаю, что ты такая, потому что долго общаюсь с тобой. Но ты все время прикидываешься… розовой идиоткой, причем, весьма успешно. – Я поняла тебя. Merci за комплименты. Я смогу у него попросить волков для сопровождения? Рано или поздно мы узнаем, где они, если они не в «Бэггер», то я что-нибудь придумаю и допрошу Руфуса непосредственно, ну или твоя грязнуля узнает. Короче, я ж не сунусь в их лежку сама даже в полдень, там же могут быть «фуа-гра»… – Кто? – Седрик аж вперед подался. – Ну, я так называю тех, от которых вампы жрут постоянно-периодически, кого не убивают сразу. – Ренфилды, Пати, их сейчас называют – ренфилды. Но почему «фуа-гра»? – Да потому что вампы ценят их, как гусей, из которых можно неоднократно получать деликатес фуа-гра. Седрик несколько секунд осмысливал услышанное, а потом расхохотался. – Ты молодец, очень точное сравнение. – Так вот, могу я попросить у вожака трех-четырех волков для охраны? Вампы будут спать, и перемирия они никак не нарушат. – В принципе, да. Если произведешь благоприятное впечатление и сможешь что-то предложить взамен. – Деньги? Больше нечего. – Ну да… Да, тебе больше нечего предложить, хотя, готов поспорить – вожак, если ты хоть чуть дашь слабину, будет требовать секса. Я опешила. – Почему? Зачем? Седрик вздохнул. – Наш деловой разговор все время делает какие-то странные кульбиты, ты не находишь? – Расскажи мне. Ты ж никуда не спешишь? – Ну ладно, ты не сплетница, а кто хотел – и так разнюхал… Все знают, что мой отец – волк-оборотень, и я недомолвками даю понять, что, мол, мамаша моя была шибко горячая да гулящая. На самом деле родители лишились земель, на которых они себе чудесно жили. Отец, приемный, бело-зеленый, мать черно-зеленая – красота! Их дети: сын – осенний [22] и дочка – весенняя. [23] В общем, полная гармония. Но все закончилось, как у всех, – люди, Единый… Они перебрались со своих земель на север, а мы жили в Гренландии. А на севере они начали чахнуть настолько, что даже стали стареть. Неизвестно, чем бы все кончилось, но пришлая стая оборотней поселилась на наших новых землях, и мать попросила у них помощи. Они не отказали, ведь с женщинами у них было туго, времена настали такие, что уже не часто-то и украдешь не только девицу, а и просто бабу. Цивилизация наступала. Мать и сестра стали платой за жизни брата и отца. Сестра долго не выдержала, весенняя – белая, то ли утопилась, то ли истаяла. А мать родила меня, первого и самого сильного, не волка, а divinitas, а потом еще не знаю скольких, пятерых или больше, сильных оборотней. Меня она отдала отцу и брату, чтобы заботились и приводили в полный разум, а сама осталась с волками, рожая им вожаков. Она не жалела о своем выборе, ей в стае жилось неплохо. Отец сильно горевал по своей белой дочери, и как только передал мне все, что знал, истаял. Брат возился со мной еще пару десятилетий, а потом мы оба покинули Гренландию, только он подался в Канаду, в глушь, а я сюда… – Удивительно, как ты смог, приехав из глуши, так сразу завоевать авторитет… – Ну, вовсе не так сразу. Я оглядывался тут почти десять лет, особо не высовываясь. Да и там, на родине, последние годы мне приходилось вести денежные дела стаи, так что опыт какой-никакой был. Ну и ты, Пати, прекрасно понимаешь, что тогда в Нью-Йорке все были как сонные мухи в щелях, никто не шевелился. Вот Саббиа с Отамнелом и позволили занять мне место главы, понимая, что в случае чего, запросто выбьют из кресла. |