Онлайн книга «Утраченный покой»
|
Не ловушка. Узел. Экзамен. Соскользнув вниз, я легла сверху на так и не ставшее прежним, тело Шона и в поцелуе отдала всё, что было. Песок. Опять повсюду безжизненный песок. Я на Шоне лицом к лицу и отчетливо вижу, что же натворили Тени. – Я не знал, что может быть настолько хуже, – неразборчиво прошептал он. Нежные подвижные губы проткнуты злым железом, длинные ноздри, похожие на прорези в скрипке, изуродованы скобами… – Потерпи, я все сниму. Ты только потерпи. – Нет! Нельзя! – дернулся он, – Они аннулируют сделку. – Нет, Шон, не аннулируют. Будущее в моих руках. И этими руками я могу тебя освободить. Верь мне. – Нет-нет-нет! Свет мой, нельзя… Не давай мне надежды… Он плакал, боясь поверить мне. – Верь мне. Просто верь мне. Ты веришь, что я сильнее тебя? – Да, – тихо прошептал он. – Что в чём-то умнее? – Да. – Доверься, и я сниму это. Будет больно, но ты потерпи. Железо жглось как раскаленное, гвозди из ушей и губ я вынула довольно легко – ничего не пришлось вырывать, но пальцы мои уже все были в ожогах. Как быть с ноздрями, я не знала; потом рассмотрела, что скобы можно подцепить и разогнуть, и сделала это, используя уже вынутое. Наконец его лицо стало таким же, как при нашей первой встрече, только в кровоточащих шрамах, но это лишь десятая часть работы, если не меньше. – Твои руки не заживут до следующего новолуния. И я подскочила на месте. Отшельнику снова удалось меня напугать. Он стоял над нами, как всегда спокойный и усталый. – Думаешь, меня это напугает? – с сарказмом поинтересовалась я. – Нет. Но знать ты должна: боль не стихнет ни на мгновение. Вот от этих слов меня тряхнуло, но уж лучше я месяц буду по полу кататься, чем всю жизнь знать, что струсила и сгубила того, кто принес себя в жертву ради меня. – Твоих сил не хватит, чтобы вынуть все, – продолжил Страж, присаживаясь на корточки. Я внимательно посмотрела на него – уже начала привыкать, что он ничего не говорит просто так. Закрыв глаза, я задумалась, как заставить Шона помочь мне, как заставить его поверить, что он достоин нормальной жизни и уже отстрадал свое. Отвернувшись от Стража и постаравшись забыть о его пристальном взгляде и чтении мыслей, я обратилась к инкубу. – Шон, ты помнишь, когда впервые ослушался своего господина, выполнил приказ по слову, но не по духу? – Не знаю… – Припомни. – Девушка, почти девочка… не боялась меня, глупенькая. Она вообще никого не боялась… Сумасшедшая. Она надоела хозяину, надоело ее постоянное сопротивление, и он отдал ее мне со словами «Убей ее. Надоела.» Я развел огромный костер, и она бросилась в него, так она получила новое перерождение. Она хорошо умерла, но хозяин не этого хотел. Он хотел, чтобы я ее выпил, и был страшно зол на меня. Не хотел, чтобы ее душа перерождалась. – Давно это было? – спросила я, отвинчивая очередную гайку. Мне казалось, что протыкавшие его тело штыри были наглухо закреплены заклепками, но это оказались гайки, которые можно было отвинтить, а затем вынуть штырь. Отчего то я была уверена, что именно присутствие Отшельника превращает несъемные заклепки в отвинчивающиеся гайки. – Давно… Прошло лишь несколько лет, как Уту сделал подарок. – Кого следующего ты спас? – Спас? – Ну да. Ради кого ты вновь обошел рабскую печать? – Не помню… – Вспомни. – Меня послали убить одного… вождя-воина. Он мешал, и хозяин хотел его душу. А я убил его в бою, он умер с оружием в руках. – И тебе снова задали трепку. – Да… – А кого первого ты высвободил? Ну так, как Ники. – Ники первая. – Ой ли? А из лап вампов людей вынимал? – Да… Да. Они захватили юношу, но он веровал. Они держали его у себя мучили и искушали в надежде, что он потускнеет и станет пригоден в пищу. Развлекались. Но мы их перебили и зашли в дневку… и нашли его. И отпустили. Он монахом стал. Дал обет молчания. Потом последовала еще одна история и еще одна. Я вынула все штыри, которыми его проткнули Тени, но осталась «сбруя», казалось вросшая в него. – Шон, – я взяла его лицо в ладони. – Ты давно искупил свою вину. Его зрачки расширились… – Страж не мешает мне освобождать тебя. Не запрещает. Шон бросил полубезумный взгляд на Стража, будто только сейчас понял что тот здесь. – Это… правда? – спросил он его. И Отшельник устало пожал плечами: мол, решать тебе, а не мне. Шон перевел взгляд на меня. – Это правда, – поклялась я. Его рука потянулась к пряжкам, которых не было еще минуту назад. Увидев их, я бросилась расстегивать непослушными пальцами, они так болели, что не слушались. Разозлившись на эту свою слабость, я смогла собраться с силами и расстегнула всё. Мерзость с окровавленными шипами упала на песок. Шон замер в ступоре, не веря в происходящее. »Это еще не все», – подумала я. – Брат мой, стань вровень со мной. И тело Шона потянулось ввысь, пока мы не замерли глаза в глаза. – Будь моей защитой и моим копьем. – Я твой без остатка. Отныне и вовеки. – Так будет, – скрепил клятву Страж. И вдруг пустыня сменилась клубами серого тумана. – Мы умираем? – спросила я Отшельника. – Еще нет, но надо поторопиться. Моих ног коснулось что-то пушистое, но холодное. Кения. – Что ты хочешь за то, чтобы донести нас до флерсов и Эльвисы? – спросил Шон. Страж посмотрел в глаза мне, потом Шону. – Хочу, чтобы Пати пополнила мои запасы кофе, – произнес он с еле заметным намеком на улыбку. Мы с инкубом переглянулись. – Хорошо, – ответила я, и Страж сделал шаг навстречу. Ой, а сделки ведь скрепляются, – успела подумать я, глядя в приближающиеся желтые глаза. Больно почти не было, он аккуратно царапнул клыками мне губу и слизал кровь. – Если захочешь облегчить муки – зови, – тихо проронил он, а потом, схватив нас с Шоном, как два мешка, под мышки, сорвался вверх. Кения! – успела испугаться я. Но фамилиар вдруг оказался у меня на груди, ему явно нравился полет, он довольно щурился. Мы летели в сером сумраке, и страха не было. Одной рукой придерживая Кени, вторую я протянула Шону. Он тоже не переживал, верил, что нас спасут. |