Онлайн книга «Притворись нашей мамой»
|
Дверь открывается мгновенно. На пороге женщина, перед ней маленькая девочка, одетая как праздничный торт в оранжевое платье с рюшами и оборками. Господи, этот Демид прививает дочери дурной вкус! Разве можно девочке в пять лет такое носить? Он вообще с ней занимается, или она у него растёт как цветочек дворовый? Злата, радуйся, теперь девочка твоя с шести вечера до двенадцати ночи. Можешь, с ней заниматься! – шепчет мне второй голос моего сердца. Лучше не лезь в её воспитание, иначе будешь иметь дело с её отцом, – напоминает разум первого голоса. *** – Злата Чайкина, – подаю руку сначала ребёнку. Малышка не реагирует на руку, сразу бросается и обнимает за талию. Льнёт ко мне личиком, и мелкие светлые кудряшки прилипают к моему платью. – Очень красиво! – подмечаю я, поддевая пальцем кудряшку, понимаю, что девчушка так старалась ради меня. – Татьяна Ивановна, – женщина радостно протягивает крепкую руку. – Дневная няня Алёнки и Демида. Вздрагиваю. Всё-таки Демиду тоже нужна няня? Так я и думала. Нервно дёргаю бровью. Замираю в коридоре, передумав снимать обувь. – Я шучу! – улыбается ласково няня. – Мне сейчас не до шуток, – стараюсь казаться вежливой. – Златушка, прости! Пойдём пить чай. Знакомиться с режимом этих двоих. – Всё-таки двоих? – Ну а как ещё? Если ты не присмотришь за майором, то найдётся сотня других желающих. А Алёнушке и так несладко, нужно поберечь её детскую психику. – Когда их мама сбе.. – женщина бросила невинный взгляд на девочку, которая так и осталась приклеенная ко мне, и сейчас во все глаза смотрела на няню, внимая каждому её слову. – … уехала в очень важную командировку, тогда возле Демида материализовались десятки охочих девиц. Алёнка подросла и вымела их поганой метлой из дома. Девочка широко улыбнулась и изобразила рукой, как выметает мусор из дома. Я рассмеялась от души. А затем мне стало неприятно. Чувство вины тяжёлым грузом навалилось на меня. Как я смею улыбаться, радоваться?! – Алёнчик, давай я цветочки твои поставлю в вазу? – предложила няня Таня, пытаясь вырвать у девочки три маленьких оранжевых цветочка…с клумбы – Неть! – Алёнушка потрясла головой. И её длинная чёлка закрыла от нас её красивые огромные как два озера глаза. – Они же засохнут! – сожалеет няня. – Пусть! Они мои. Достаю из сумки две красивые невидимки с маленькими бриллиантиками. Обе заколки когда-то принадлежали моей родной девочке. – Иди сюда, – подтянула Алёнушку к себе. – Смотри, одна мне, – я закалываю невидимкой прядь своих волос, – а вторая тебе – пытаюсь убрать чёлку девочки назад и заколоть. – Неть! – визжит малышка. – Ой, Злата, не трогала бы ты её! – причитает няня. – Пожалуется ведь отцу. – Ничего. Я упрямая. – Демонстративно закалываю вторую невидимку себе. – Я пойду. Ужин на плите. Отец её приходит обычно в девять вечера. Но бывает по-разному. – Хорошо, справлюсь, – неуверенно произношу я. Едва няня закрывает за собой дверь, как в кухню влетает Алёнка с двумя голыми стеблями от цветов. – Где лепестки? – морщу нос. Маленькая вандалка с корнем вырвала оранжевые бархатные шапочки цветков. – Там, – тычет пальцем по направлению комнаты. – Идём, – тянет меня за руку. Едва тёплая ладошка касается моей холодной руки, как я вся начинаю трепетать, будто загнанная лань. Злата! Прекрати! – приказываю себе, и следую в детскую. – Вот! – Алёнка берёт со стола последний цветочек и начинает вырывать лепестки. – Любит.. – Не любит… – Любит… – Не любит… Я цепенею… – Алёнушка, что ты делаешь? – Гадаю! – О боги! Откуда такие слова-то знаешь? Малышка притопнула пухлой ножкой и ткнула пальцем в телевизор. Смотрю и не верю своим глазам. Онлайн идёт передача про ведьм на двадцать четвёртом канале. – Думала, что эту чушь никто не смотрит. Ошибалась! – Милая им нельзя верить! Они шарлатаны, – пытаюсь отнять еле живой цветок. – Неть! – девочка прячет потерпевший экзекуцию цветочек на спину. – Я должна знать, что мама меня любит! Сердце пропускает удар. – Иди ко мне милая! – обнимаю малышку, выставившую колючки, крепко-крепко. – Конечно, мама тебя любит. В голове промелькнуло, что нужно срочно найти телефон мамы, и позвонить ей в США. Надо же! Муж у неё, видите ли, в НХЛ. А как же дочь? Она же не кукла? Ровно в девять Удальцов не пришёл. Впрочем, как в десять. Делать нечего, легли спать. Просыпаюсь я посреди ночи. Тревожное чувство колет мою грудь. Не сразу осознаю, где нахожусь. Встаю. Включаю свет, смотрю на будильник – три ночи. Если бы хозяин пришёл, то разбудил бы меня! Бросаюсь к телефону. Три пропущенных вызова от Удальцова. Четыре эсэмэски. Отвечаю: «У нас всё в порядке. Алёна спит». Лучше поздно, чем никогда. На носочках вхожу в комнату к малышке. У неё душно и нечем дышать. Надо было дольше проветривать перед сном. Алёнушка мечется в кровати. Одеяльце давно сползло на пол. Присаживаюсь возле девочки, зову её: – Алёнушка, девочка моя. Она вскидывается, замирает. Открывает глазки. Они темные и блестящие в чернильной темноте. – Мама? В ночной комнате мой силуэт напомнил ей мамин. Или спросонья забыла, что мамы – нет рядом. – Малыш, это я – Злата. – Протягиваю руку, щупаю лоб и щёки. – Горячая как кипяток! Детка, скажи честно, сколько мороженого ты сегодня съела? Только одно, вечером со мной? – Нет. Ещё с тётей Таней. – Ну, Алёна! Как ты могла так со мной поступить? Я же тебе поверила! – из глаз текут жгучие слёзы. Понимаю, что нужно срочно вызывать скорую. Удальцов будет несказанно «рад»! А мне нельзя его злить. – Мамочка не плачь, – шепчет хрипло Алёна. – Я больше так не буду. – Конфетка, у тебя уже есть мама, я не могу занять её место. Это нечестно, – глажу девочку по горячему лицу. – Тогда поиграй со мной? – Что? – ошалело смотрю на ребёнка. |