Книга Во тьме его желаний, страница 29 – Эра Фогель

— Значит так, малышка Афина, — хитрым голосом начал он, надёжно поддерживая меня за талию. — Со мной ты будешь испытывать два типа наказаний. Оба — телесные. У тебя будут приятные наказания — такие как сегодняшний осмотр, где ты, обездвиженная и беспомощная, будешь испытывать на себе весьма приятные и возбуждающие пытки, после которых обязательно получишь награду.

Мы спустились с лестницы и теперь медленно шли куда-то вперёд.

— Такие "наказания" будут скорее поощрением для нас обоих, — продолжал он. — И помни: я никогда не оставлю тебя неудовлетворенной. Если я завел тебя до предела, то я обязательно доведу тебя до разрядки. Вопрос лишь как долго ты будешь испытывать такое возбуждение. Скажу сразу: я буду увеличивать это время по максимуму. В идеале ты должна будешь выдерживать такое хотя бы на протяжении двух часов. Все ясно?

— Да, — я закусила губу.

Такое "наказание" мне очень понравилось.

— Но есть и второй тип наказаний, — более строгим голосом заговорил он и усадил меня на диванчик. — Если ты сделала что-то, что мне действительно не нравится. Вот, например, как сейчас: проявила обиду и претензию. Тогда наказание будет действительно мучительным для тебя, и оно не будет связано с возбуждением.

Я вся сжалась от его слов.

— Вы будете меня бить? — спросила я самое страшное, что мне сейчас пришло в голову.

— Нет, — решительно возразил Армин. — В том смысле, в котором ты думаешь — нет. Подобные практики совершенно точно будут относится к приятным наказаниям. И в любом случае ты ещё к ним не готова. Поэтому не забивай свою хорошенькую головку пустыми страхами.

— Как же Вы тогда меня накажите за сегодняшний проступок? — виновато потупилась я, понимая, что мой вопрос и то приносит мне самой удовольствие. Что-то в этом слове теперь было такое горячее и неизведанное, отчего земля уходила из-под ног.

— Я буду наказывать тебя таким образом, чтобы ты не испытывала возбуждение от наказания, — ответил он. — От сопутствующих наказанию событий — возможно. Но не от самого процесса. Наказание ты будешь получать по той части тела, которая участвовала в твоём проступке. Это могут быть твои ножки, ручки, или как сегодня — твой дерзкий язычок.

По моим плечам пронеслись мурашки, а сердце забилось сильнее. Меня мучали одновременно и страх, и любопытство.

— И что будет с моим язычком? — все же решилась спросить я, так как пауза затянулась.

— Узнаешь, — хитро сообщил Армин.

Он явно и сам предвкушал этот момент.

— В любом случае, сначала я накормлю и напою тебя, — сообщил он. — Тебе нужно поесть, иначе от тебя совсем ничего не останется. Поэтому расслабься на время ужина и просто поешь. А уж после него я займусь воспитанием моей непослушной пациентки.

Я замолчала, с трудом подавляя улыбку.

Кажется, я схожу с ума по моему врачу!

— Что бы тебе хотелось поесть? — поинтересовался у меня Армин.

— Я люблю только суши и суп с молоком, — робко ответила я.

На этот раз мне было неудобно и заранее страшно. Вдруг Армин посчитает меня привередой и снова накажет? Интересно за привередничество он бы меня наказал по какому месту?

— Может, пора внести разнообразие? — спросил он, а я рассеянно пожала плечами.

А если я не смогу есть то, что он мне предложит? Он меня тоже накажет? По какому месту?

Ну вот! Как теперь перестать думать о наказаниях?!

— Суши будешь получать только в те дни, когда ты не провинишься, — предупредил меня он. — Пусть это будет стимулом для тебя. Супчик я тебе и так заказал, но я настаиваю, чтобы ты добавила в свой рацион свежие овощи, зелень, сливочное масло и вареные куриные желтки. Жиры, клетчатка и витамин D у тебя явно в недостатке. Также не помешает паштет из куриной печени. У тебя все время холодные ладошки, а значит есть анемия.

— Только не последнее, — взмолилась я. — На все остальное я согласна.

— Хорошо.

Армин накрыл на стол и сунул мне в руку тост со сливочным маслом с ломтиком огурца и помидора. А затем принялся бережно кормить меня из ложки.

Под чутким руководством моего врача я довольно быстро справилась со своей порцией и с удовольствием хрустела вторым тостом с маслом и овощами, пока Армин ужинал сам.

Когда же я съела последний кусочек и запила его водой, Армин тихо звякнул ложкой о тарелку, и я поняла, что сейчас точно начнется мое наказание…

— Что ж, малышка Афина, — Армин обхватил мое лицо руками и прошелся большим пальцем по моим губам, — самое время приступить к десерту и наказанию.

Десерт и наказание? Так наказание все-таки будет приятным?

Я заерзала на диване от нетерпения.

— Давай-ка снимем с тебя рубашку, — врач медленно принялся расстегивать на мне одежду, заставив меня задрожать от мурашек, сковавших вершинки.

Я не верю, что Армин сделает что-то неприятное!

Тем временем врач снял с меня рубашку, осторожно стянул ее по рукам и привычным движением завязал ею мои руки за спиной. Тогда я расправила плечи и грудь, смущенно опустив глазки. Я старалась, чтобы мои движения выглядели случайными, даже немного вынужденными из-за скованности рук, но при этом я физически ощущала на себе жгучий взгляд черных глаз.

Армин приласкал мою шею широкой ладонью, зарывшись пальцами в волосы, отчего мое дыхание стало тяжелым. Через секунду я почувствовала дыхание мужчины на своих губах и машинально облизнулась, готовясь к поцелую. Армин склонился ко мне так близко, что наши губы слегка соприкоснулись, а затем он проговорил:

— Малышка Афина, ты что, пытаешься соблазнить меня? — его тон был ироничным и насмешливым, но я уловила его страсть. Во всяком случае я очень хотела себя в этом убедить.

— Нет, Доктор Армин, — выдохнула я ему в губы. — Я жду Вашего наказания. Или… может быть все же не надо?

— Мне нравится, как ты раскрываешься, — мужчина снова погладил мне шею. — Я и представить не мог, что у тебя такой гибкий характер. Но наказание ты все равно не избежишь.

Мужчина так и не поцеловал меня, оставив меня чуть напуганную и обиженную.

Мог хотя бы один раз поцеловать! Где же его жалость?! Я ведь совсем ничего не вижу, а он еще хочет меня наказать!

— Сядь на пол, — приказал Армин и помог мне переместиться с дивана на мягкий ковер. — На колени. Ступнями зажми свои руки.

Я сделала так, как он сказал, а мой страх все же пересилил обиду.

— Я сейчас вернусь, — сообщил Армин. — Сиди и не двигайся. Чтобы не смела пошевелить ни одним пальчиком, поняла меня?

— Да, — почти бесшумно произнесла я.

Мужчина встал, обдав меня слабым ветерком от движения, и ушел куда-то, а я осталась совсем одна — беспомощная и покинутая.