Онлайн книга «Синто. Героев нет»
|
– Скорей всего. – И кто же? – Осе. – Почему? – Он активней всех настаивал на твоем повторном допросе. И даже неофициально заявлял, что ты можешь быть обработана. – Тварь. Зачем ему это? – Университетская пятерка заскучала на своем участке работы. Они хотят заниматься не только контрразведкой и иностранцами, а еще и внешней разведкой. – Разве они изменили подготовку своих людей? Когда успели? Он хмыкнул. – Ты тут же поняла что к чему, а до них не доходит. Ничего они не меняли. – Вот значит как. Ты уверен? – Да. Час от часу не легче, может и надо было бы сменить ослабевших Синоби, слить их и Шур в одну семью и ввести кого-то принципиально нового. Но этот новый должен перенять стандарты подготовки принятые в этих семьях. Очень жесткие стандарты, речь ведь не только о физических аспектах, типа самопомощи или отключения боли, дело в психологии. В готовности пожертвовать всем: жизнью, честью, семьей, в готовности делать то, что нужно несмотря ни на что. Моя мама была объявлена предателем, ренегатом, и если бы ей не удалось повредить «ключи», оправив Гевалтиг во все врата, в прямом смысле этого выражения, ее бы прокляли все синто, мой отец и я несли бы на себе клеймо позора. Она рисковала не только СВОЕЙ жизнью и честью. И вряд ли те же Осе, привыкшие все делать если не в белых перчатках, то по крайней мере не по горло в крови и нечистотах, справятся с задачами внешней разведки и «точечного реагирования». – Ты уже копал, по этому «своду фактов»? – Нет, поостерегся пока. – Хорошо. Я сама займусь этим. Осе мой. – Хорошо, я передам кристалл и помогу, если будет нужно. Я кивнула. – Мы…? – он запнулся. – Мы коллеги, лорд Синоби, коллеги. Постараемся сохранить прежнюю линию поведения на людях. – Да, конечно. – Он встал и ушел, не прощаясь и не оглядываясь, походка, как всегда стремительная и мягкая, как у бойца. Слезы непонятно отчего навернулись на глаза, но Даниэль был уже рядом, гладил и шептал что-то ласковое, через пару минут к нам присоединился Грюнд. – ВикСин, ты ж не сказала «нет»? – спросил он озабочено. – Я не дура, Грюнд, хоть и похожа на нее. – Ты самая умная и красивая девушка на всех планетах – радостно выдал альбинос. – Подхалим – припечатал его Даниэль, у меня начался смех сквозь слезы, мужчины облегченно заулыбались. После визита Синоби оставаться на острове расхотелось, и мы вернулись домой, к нам в поместье. Грюнд попрощался с нами у ворот, очень нежно, и непривычно серьезно. – Ара-Лин, приходи ко мне в гости без предупреждения, да и тебя Даниэль, это тоже касается. – И тебя здесь всегда примут, Гедрик – отозвалась я. Говорят мы, синто – биокомпьютеры, старающиеся максимально регламентировать свою жизнь. Пусть говорят. Но мы то знаем, что бывают ситуации, в которых и надо и невозможно выразить свои чувства, тогда и приходят на помощь стандартные фразы, внешне холодные и пустые, но способные зажечь или теплое пламя дружбы или пожар ненависти. Все было бы хорошо, если б не тревога за отца, я выцарапала у Шур клятву сообщить мне, как только она хоть что-нибудь о нем узнает, но она молчала, а если не знала она, то не знал никто. Оставалось только прогонять тревогу постоянными тренировками и размышлениями о личностях агентов, иначе новый заказ и не назовешь. В этот раз мы копались непосредственно в людях, в их характерах, стараясь вычислить, кто же мог дать слабину, кто мог стать предателем и по каким причинам. В ход шло все, вплоть до рассказов воспитателей в младшей группе, весь свод тестов всех аспектов личности. Гигабайты и гигабайты информации, мы в ней плавали, стараясь найти хоть какое-то направление. В конце концов, решили пойти по простейшему пути, составляя перекрестные таблицы, кто кого мог знать, и отталкиваться уже от этого. Инородилась моя сестричка, к недоумению и почти ужасу всех, она не была похожа на Лану, верней не так, она в равной степени взяла и от отца и от матери. Смуглая, но светловолосая, лепка черт точно Викеновская, глазки пока светлые, но наверное будут карими как у мамы, экзотическая будет внешность у девочки, это уж точно. Лана сияла от счастья, Ронан не выпускал малютку из рук, несмотря на явственную ревность Илис с внушительным животиком. Я взять малышку не решилась, не настолько я верила своим рукам, зато Даниэль проявил столь же слюнявый восторг, как и Ронан. Нам с Илис осталось только переглядываться. – Интересно, это все мужчины-синто такие? – спросила она, кивнув на моих братьев. – Для женщины иметь ребенка не проблема, а вот не у каждого мужчины он может быть. Право отцовства надо заслужить. – Ужас, как в животном мире. Я вздохнула, иностранка есть иностранка. – Да нет, ты меня не так поняла – тут же завелась Илис, видя мою кислую мину – мне жалко тех, кто не может иметь ребенка. – Напрасно, либо от них не может быть здоровых детей, либо они слишком ленивы, чтобы добиться права отцовства, и не заслуживают жалости. – Ну вот те, кто не может… – Они могут воспитывать детей своей жены, ты ведь согласна, что главное не генетическое родство, а душа, вложенная в ребенка? – Ну, да. – Вот, так что ты сможешь опять вернуться к полетам, как только перестанешь кормить грудью – сменила я тему – Сможешь спокойно оставлять ребенка на Ронана. – Ой, я надеюсь, он к тому времени перестанет пускать слюни над младенцами. – Злюка ты – ответила я со смехом – К тому времени, он будет тебя учить, как кормить, как зарядку делать, и прочее. Послушайся доброго совета, не перечь ему в том, что будет касается вашего ребенка. – Да с какой стати. Честно, до сих пор до меня не доходит, что я стану матерью, и у меня будет, такое же…отрыгивающее счастье. – Ничего, главное, что до Ронана дошло. Я была спокойна, братец хоть и выглядел как полный идиот, но таковым не являлся, он уже вовсю выспрашивал свою маму, которая его выкормила и нянчила до двух лет, о всяких хитростях вроде пеленания, кормежки, срыгивания и еще Судьба знает чего. Меня обуяла легкая паника, что характерно Илис тоже, мы не сговариваясь вышли в сад. Вернее Илис вышла, а я выпрыгала опираясь на посох. – Говорят, женщины начинают тащиться от младенцев и всего что с ними связано годам к тридцати – выдала я, чувствуя себя виноватой из-за отсутствия материнского инстинкта. – Да? Мне двадцать шесть, недолго осталось – отозвалась Илис. – Все забываю, что ты старше. |