Онлайн книга «Кодекс Охотника. Книга VII»
|
Во-первых, он долго молчал, пока Волк не рассердился и не сказал своим ребятам – «жечь по полной». Ожидаемо, специалистами по добыче информации оказались Павел Ким и Такеши Свиридов. Я всегда знал, что не может по доброй воле нормальный человек идти в диверсанты и ассасины, должно быть что-то от природы. За что-то эти два вечно прищуренных товарища сильно не любили остальное человечество, хотя за своих они стояли горой. В общем, хорошо иметь их в друзьях. И это ещё Призрак был в тысячах километрах отсюда. Подозреваю, находись он рядом, бедному пленному Одарённому было бы совсем тошно. Да-да, я знаю про всяческие военные конвенции. Но, во-первых, он не был военнопленным, а уродом, который исподтишка завалил много хороших Истов. А во-вторых, он был уродом, который завалил много хороших Истов. Этого было для меня достаточно. В общем, вторая проблема была, когда этот козел наконец-то заговорил. Вот только языка, на котором он общался, никто из знакомых не знал. Это был определённо какой-то арабский диалект, причём основной арабский, на котором говорили в Персии, я знал. Турецкий тоже. Это было вроде что-то знакомое, я почти улавливал смысл, но в последний момент этот самый смысл от меня ускользал. Кроме того, если бы этот дебил ещё так не орал, может в чём-нибудь и разобрался. В общем, клиент «созрел». Вот только это было бессмысленно. Мы как раз с Волком размышляли, что делать. Паша и Такеши от безделья испытывали новый прибор для развязывания языка. Клиент орал, мы морщили лбы. Вдруг к нам зашёл недовольный Бурбулис. – Чего вы тут разорались? У меня дебют на следующей неделе, а я сосредоточиться не могу! Он посмотрел в сторону орущего пленного, и что-то пробормотал на языке, удивительно похожим с языком пленника. – Ты что ему сказал? – удивился я. – Что он сам сын шлюхи. И если он ещё раз откроет свой поганый рот, я ему вырву язык без всякого сочувствия. – Ты его понимаешь? – удивился я. – Ну да, понимаю, – пожал плечами Бурбулис. – Ну, так и что? Если у вас самих рука не поднимается, то давайте я его убью! Станет тихо, и я пойду заниматься своим творчеством. – Так-так-так! – остановил я его. – Секундочку! Откуда ты знаешь его язык? Тут Бурбулис добродушно усмехнулся и ловко подкрутил свой ус, явно наслаждаясь возникшей ситуацией. – А тебе не показалось странным, что я русский откуда-то знаю? Тут я озадачился и почесал репу. – Нет. Бурбулис звонко рассмеялся. – Ну, я бы сказал, что ты тупой. Но я точно знаю, что ты не тупой. Ладно, спишем на то, что у тебя не голова, а «Дом Советов», чтобы это не значило. Есть у меня такая способность. Не знаю откуда, но я мгновенно получаю информацию о языках. Она как будто мне в голову загружается. Как в этих ваших… компьютерах, вот! – нашел аналогию франт, и очень этому обрадовался. – Хороший навык, – задумчиво протянул я. – Ты и мечник, и полиглот. Может у тебя ещё есть какие-то неведомые способности, о которых я не знаю? – Конечно же, есть! – подбоченился Бурбулис. – Я же говорю, через неделю у меня прослушивание в столичном оперном театре. – Чего?! – снова охренел я. Тут Бурбулис нахмурился. – Ты бы хоть поинтересовался, дружище, чем я там занимаюсь. Я же не просто так из подвала не вылезаю. Я строю себе эту, как её… репутацию! – Подожди, это тебе в Питер лететь нужно? – Нет, не нужно, – засмеялся Бурбулис. Он достал из кармана телефон, что-то тыкнул, и у меня блямкнуло оповещение. Я заглянул. «Бурбулис 44-ый, наследный…» – дальше перечислялись титулы на пол страницы – «…приглашает Вас в друзья!». Я хмыкнул и нажал. – Это что такое? – Пфф! – опять нахмурился Бурбулис. – Я в этом мире без году неделя, а ты тут родился, и ты не знаешь, что это такое? Гениальное изобретение человечества – социальная сеть! Через нее все продвинутые люди общаются. А не вот это вот всё, – он определённо развёл руками. Я тяжело вздохнул. – Мне бы времени побольше… И всё равно бы я в соц. сети не полез, – задумчиво проговорил я. – Ведь есть же более интересное времяпровождение… – Баня! – сказал Волк. – Водка! – подхватил Паша. – Бабы! – счастливо зажмурился Такеши, и от переизбытка чувств нажал приблуду в своей руке, которая нажала что-то на руке у пленника. У того затрещал палец, и смуглый заорал еще громче. Бурбулис заржал. – Ишаков вспоминает! Но это времяпровождение так себе… – Ладно, оставим пока в покое твое прекрасное прошлое, – тут я сбился. – Кстати, ты случаем не планируешь покинуть меня ради мировой славы и известности? Бурбулис глубоко вздохнул. – К сожалению, я не могу себе это позволить. Ты слишком юн и неопытен, чтобы я оставил тебя наедине с этим жестоким миром. – Гы-гы, – сбоку заржал Волк. – Гы-гы-гы! – поддержали его Паша и Такеши. – А-а-а! – заорал пленник, которого Свиридов опять случайно потревожил. – Так, короче… – я повернулся к ассасинам. – Уберите вы эту вашу… как она, блин, называется.? – Это называется «Сви-Ки», – охотно пояснил мне Свиридов. – Что за хрень? – Ну, это наши фамилии – Свиридов и Ким. Мы запатентуем её и будем продавать задорого, – он показал свое страшное изобретение для пыток. – Думаю, будет нарасхват. Времена нынче тёмные. Как сказал господин Бурбулис – мир жестокий. – Короче… – прекратил я эту клоунаду. – Бурбулис, мне нужно, чтобы ты кое-что перевел. – И после этого я смогу его убить? – поинтересовался Бурбулис. – Ну, посмотрим, чем закончится допрос, – сказал я обтекаемо. – Но орать он точно не будет, и мешать тебе тоже. – Приемлемо, – сказал Бурбулис. – Что ты хочешь узнать? – Я хочу узнать, откуда они взялись в том Разломе, и какое резиновое изделие их надоумило сделать то, что они сделали. Ну, и, собственно, где находится выход. Бурбулис кивнул. – Понял. И забурчал что-то. Пленник его слушал, в какой-то момент скривился и коротко бросил ему в лицо. Бурбулис без замаха ткнул ему пальцем под дых, и тот скукожился, пытаясь выблевать содержимое пустого желудка. Франт посмотрел на меня с небольшим смущением. – Он опять мою маму помянул. Извини… – Да не, ничего, продолжай, – заинтересовался я. – Только ещё раз покажи, куда ты его только что ткнул? Я наклонился, и рядом услышал жаркое дыхание товарищей. Конечно же, все спецназеры точно также наклонились поближе, как подростки на школьной перемене в туалетах для мальчиков рассматривали порно-журнал, что спёр их гордый одноклассник у своего папашки. |