Онлайн книга «Лэндон и Шей. Разбитые сердца»
В среду я продемонстрировал свое секретное оружие, и реакция Шей превзошла все мои ожидания. – Ты шутишь? – ахнула Шей, когда я вошел в зал, где проходило прослушивание для «Ромео и Джульетты». В последние несколько дней мы оба были заняты и почти не пересекались. Все, о чем говорил чертов Шекспир, повторялось по кругу. Половину времени я даже не понимал, о чем идет речь. Спасибо Господу за SparkNotes [23]. К счастью, в мире оказалось достаточно ботаников, готовых расшифровать писанину старика. Лазая в интернете, я наткнулся на оскорбления его авторства – тогда и началось самое интересное. «Тупоумный господин! В твоей голове разума не больше, чем в моих локтях». Я решил приберечь это для разговора с Реджи. С другой стороны, он, вероятно, ответил бы: – Чувак, что? Чел, я скучаю по KFC. Челюсть Шей едва не уткнулась в пол, и она недоверчиво покачала головой. – Что ты здесь делаешь? Я прошел между креслами и сел на ряд позади нее. – У меня появилось немного свободного времени, и я подумал, что могу пойти на прослушивание. – Ну конечно. Ты не играешь. – Вся моя жизнь – игра, душенька. – Не называй меня душенькой. – Тебе не понравилась «Куколка», и от «Цыпы» ты тоже не в восторге, так что я в поисках нового прозвища. – Душенька мне не подходит. Продолжай искать. Она злилась, а я улыбался. Я любил выводить ее из себя. В последнее время она довольно хорошо держалась, отбиваясь от моих ухаживаний так, словно это была игра в теннис, но моего появления на сцене она точно не ожидала. – В самом деле, Лэндон, почему ты здесь? – Честное словно, Шей, я пришел на прослушивание. Она поморщилась и заерзала на месте с листком бумаги в руке. – Это часть твоей игры. Ты пытаешься со мной сблизиться. – Не будь такой тщеславной. Мое прослушивание не имеет ничего общего с нашим пари. Если ты не знала, я большой поклонник Шекспира. Этот парень знал свое дело. Она фыркнула и закатила глаза. – Лэндон, прекрати. Ты не сможешь назвать пять пьес Шекспира, даже если от этого будет зависеть твоя жизнь. – «Отелло», «Гамлет», «Ромео и Джульетта», «Сон в летнюю ночь», «Макбет». Можно многое узнать о Шекспире, если не спать по ночам. – Штудировал SparkNotes, да? Да, принцесса. Принцесса. Стоит испробовать это прозвище. Уверен, ей не понравится. Конечно, я использовал SparkNotes, но это был не единственный источник моих знаний о Шекспире. Но я не испытывал желания рассказывать Шей эти подробности. Я наклонился вперед и положил руки ей на плечи. – Без обид, Шей, но ты ведешь себя, как злобная крыса, которую следует приручить. Она отмахнулась от моих рук. – Не знаю, откуда ты все это знаешь, но это меня раздражает. Ты меня раздражаешь. – Что тут сказать? Я очень умный человек. Подожди до завтра – увидишь, что еще я знаю. Она закусила нижнюю губу и прищурилась. – Серьезно, Лэндон, что ты тут делаешь? – Я сто раз говорил тебе, что пришел на прослушивание. Я пробежался по истории Ромео и Джульетты, и, думаю, у меня есть все шансы получить роль Ромео. Она фыркнула, закатив глаза. – В твоих мечтах. – В том-то и дело, что мои мечты, лютик, всегда сбываются. Я подмигнул ей, и она изобразила тошноту. – Лютик – безнадежный вариант. Я не «Суперкрошка» [24]. – Справедливо. – В любом случае, я знаю, что своим появлением ты просто пытаешься меня задеть, но у тебя ничего не выйдет. Чтобы быть рядом со мной, тебе нужно получить роль, а я сомневаюсь, что это случится. Ты явно из тех, кто способен заблудиться в трех соснах. – Почему, черт возьми, я должен заблудиться в соснах? Что это вообще значит? Кроме того, откуда на сцене настоящие деревья? Она закатила глаза, сжимая в руке текст для прослушивания. – Ты можешь просто уйти? Я пытаюсь войти в роль перед прослушиванием, а ты мне чертовски мешаешь. – Так держать, великая актриса. Вижу, ты в образе. В таком случае – я тоже. Не обращай на меня внимания. Я буду сидеть прямо здесь, позади тебя, и репетировать свои реплики. Сидя сзади, я видел, как напряжены ее плечи. Я мог на нее влиять. Я не знал, хорошо это или плохо, но ее тело реагировало на мое присутствие. Я почти чувствовал исходящее от него тепло. Мистер Таймс, заведующий театральным кружком, по очереди вызывал людей на сцену. Честно говоря, я не думал, что когда-либо окажусь в роли актера, – все смотрели на меня как на инопланетянина. Я их не винил. Лэндон Харрисон в театральном кружке? Кажется, мир сошел с ума. – Шей, твоя очередь, – крикнул мистер Таймс, и она вскочила со своего места. Перед тем как выйти на сцену, она закрыла глаза и что-то пробормотала, держась за крестик на шее. Сразу было видно влияние Марии. Интересно, легко ли Шей давалась вера в Бога. Мои отношения с Богом были больше похожи на войну. Я хотел в него верить, но он дал мне слишком много поводов этого не делать. Когда она поднялась на сцену, весь зал замолчал. Спустя секунду она превратилась в совершенно нового человека. Она душой и телом погрузилась в образ Джульетты. Она двигалась по сцене незнакомой походкой. Ее голос звучал с такой мощной, величественной мягкостью. Я понятия не имел, о чем именно она говорила, но я ей верил. Она была прекрасна, и любой, кто претендовал на роль Джульетты, должен был собрать вещи и уйти – она была идеальной Джульеттой, а я был полон решимости стать ее несчастным любовником. Все ей хлопали – она заслужила аплодисменты. Наверное, я хлопал громче всех, и когда она подошла, чтобы сесть на свое место, я наклонился вперед и прошептал ей на ухо: – Тебе суждено быть Джульеттой. Она вздрогнула от моего горячего дыхания и глубоко вздохнула. – Но ты не мой Ромео. Ты никогда не будешь моим Ромео. – Лэндон, – позвал мистер Таймс. – Твой выход. |