Книга Он, другой и ты, страница 56 – Оле Адлер

Она наконец наелась и была готова забросать Диму вопросами.

– Пожалуй, – пожал плечами Токарев.

– Она тебя очень любит. Это видно. Да и ты ее, – заметила девушка, решив развить эту тему, не давая Диме отделаться односложным ответом.

Сашка ждала, что сейчас он отмочит какую-нибудь шуточку, типа, когда мы не хотим убить друг друга, то очень любим. Но Дима взял паузу, словно решаясь на что-то, сделал глубокий вдох и заговорил:

– Знаешь, когда я решил уехать, оказалось, что она единственная, кому я могу доверить активы и бизнес, который не успел пропить или продать. В определенный момент я понял, что мои друзья, – на последнем слове Дима поставил воздушные кавычки пальцами, – либо бестолковые торчки-мажоры, либо партнеры да конкуренты, которые с удовольствием избавятся от меня при первом удобном случае. А Ирка… Я, конечно, кинул ее… Во всех смыслах этого слова. Но она молодец, вытянула «ДТ» из жопы, устроила тут шоу по субботам, да кофейню днем. Раньше только ночами народ тусил, и то очень узкий круг, а сейчас…

– Сейчас это одно из лучших заведений города, – подытожила Нестерова.

– И это заслуга моей сестры.

Саша покивала. Она, разумеется, знала все, о чем сейчас ей рассказал Дима. Когда он исчез, в «ДТ» перестали таскаться те, кто искал там с ним встречи, а это была большая часть завсегдатаев. Бар постепенно становился убыточным. И только благодаря действиям Иры они вышли на новую публику, новый уровень, перестав считаться полузакрытым заведением.

– Спроси меня, Саш, – внезапно выдал Дима. – Тебе же не дает это покоя с самого интервью, а может и раньше.

– Что? – она подняла глаза от тарелки, по которой гоняла вилкой последний кусочек рыбы.

– Ты знаешь, что. Спроси.

– Ты ответишь?

– Да.

Нестерова сразу поняла, на что намекает Дима. Ей действительно не давал покоя этот вопрос. И Токарев снова был прав, угадав, что она ломала голову над этим еще до его возвращения в город.

– Почему ты уехал, Дим? Что произошло? Я, правда, не могу придумать причину. Ты был таким…

– Каким?

– Успешным, популярным. Мне казалось, ты жил так, как хотел.

– О, да. Я ни в чем себе не отказывал, пока не умер, – чуть усмехнувшись, подтвердил Токарев.

– Что? – Сашка так и замерла с вилкой в руке, уставившись на него.

– Я умер, Саш. Сердце остановилось, не выдержало того дерьма, которым я закинулся. Даже не помню, чем тогда накачался. Таблетки что ли с водярой перемешал. А может еще какую дрянь. Кто-то в квартире еще был в уме и вызвал скорую. Знаешь, все ругают наших врачей, а меня вот откачали прямо в машине. Четыре минуты заводили заново. Я слышал, есть какое-то правило, что нельзя рожать и умирать в скорой помощи, наверное, поэтому мужики так усиленно тащили меня с того света.

Саша услышала резкий звон и только потом поняла, что уронила вилку на тарелку. По ее телу прошла судорога озноба, а от лица отлила кровь. Она слишком явно представила то, что описал Дима. Девушка подняла голову, встречая пронзительный взгляд янтарных глаз. Они просто сидели и смотрели друг на друга, не мигая. Долго. Пока Дима не предложил:

– Чаю попьем?

– Пожалуй, – кивнула Сашка, слыша словно со стороны свой хриплый голос.

Дима снова потянулся к планшету,сделал заказ. Через минуту напряженной тишины им принесли чайник и чашки. Токарев отпустил официантку, не дожидаясь, пока она разольет горячую жидкость по чашкам. Он сам взялся за чайник, ухаживая за Сашей. Девушка отхлебнула, обжигая язык и борясь с отчаянным желанием закурить, и спросила:

– А потом? Больница?

– Да. Три дня в коме, еще неделя под капельницами, месяц вообще еле ползал, но очухался.

– Страшно было?

– Честно? – Дима приподнял бровь, вроде как пытаясь сгладить острые углы, но, видимо, не смог и после Сашкиного кивка очень серьезно ответил: – Очень страшно. Это даже не просто страх, Сашк. Тупая паника. Оказалось, что я слишком люблю жизнь. Сильнее, чем алкоголь и наркоту.

– Я не знала про наркотики. Часто употреблял?

– Редко. Но метко.

Они синхронно приложились к чашкам. Сашка поперхнулась горячей жидкостью, а потом начала истерично смеяться, аж слезы брызнули из глаз.

– Прости, господи. Прости, – она никак не могла остановить те звуки, что вылетали из ее рта. Они уже не были похожи на смех, больше на лающие рыдания. – Я… Мне…

Дима резко привлек трясущуюся девушку к себе, сжав ее плечи ладонями.

– Что, Саш? Скажи. Просто скажи мне!

– Я подумала, что у тебя телефон, наверное, просто разрывался. Ты же всем всегда нужен. Тебе все постоянно названивают, – и она наконец разрыдалась по-нормальному, уткнувшись лбом Диме в грудь.

– Вот ты дурочка, – усмехнулся Токарев, поглаживая девушку по волосам и спине.

– Я отвратительная, да? Прости, Дим, ты чуть не умер, а меня все еще бесит твой телефон. Ужас, – всхлипнула она, стараясь взять себя в руки.

– Это я отвратительный, Сашк. Винить мне нужно только себя, – он аккуратно отстранился и стер дорожки слез со щек. – Прекращай плакать. Не нужно из-за меня слезы лить.

Саша совершенно неосознанно подняла руки и скопировала Димины прикосновения, проведя пальцами по его лицу. Она словно стирала его слезы. Сухие, но не менее горькие.

– Димка, – почти беззвучно одними губами выдохнула девушка. – Я так рада, что ты сейчас здесь со мной.

– Это в тебе говорит отменный лосось, – хмыкнул Токарев, но тут же впечатался в Сашкины губы голодным поцелуем.

Они вцепились друг в друга, словно на завтра передали конец света. Саша перестала всхлипывать, но слезы продолжали бежать по ее лицу. Даже представив на миг, что Дима мог умереть, она не смогла совладать с эмоциями и выплескивала всю боль и отчаяние, запоздалую панику и страх за него в поцелуе. Токарев так и продолжал стирать влажные дорожки с ее щек пальцами, уговаривая Сашку не плакать, потому что все уже давно прошло. Нестерова не знала, сколько они вот так целовались, перешептываясь. Она очнулась с чашкой чуть теплого чая в руках, на коленях у Димы. Он тихо говорил ей в ухо что-то успокоительное, покусывая мочку, щекоча теплым дыханием.

– Давай я отвезу тебя домой, – предложил Токарев, когда Саша поставила чашку на стол и неловко заерзала на нем.

– Я на машине, – напомнила она, окончательно придя в себя и соскальзывая с Диминых колен.

– Оставь здесь. Завтра заберешь.

– Я в порядке, Дим. Все нормально, не переживай.

– Окей, тогда я поеду за тобой, заодно провожу до двери, – он встал и протянул Саше руку.

– Это не… – начала было протестовать девушка, вложив свою ладонь в его.