Книга Дети Революции, страница 59 – Василий Панфилов

… и получилось в итоге неудобно.

Диктатора России пришлось назначать сэру Горнби и его выбор пал на Юсупова. Раз уж так получилось, что фактически англичане установили прямое управление Россией, то пусть ширмой будет личность безвольная и трусоватая, но при том достаточно известная. При необходимости можно и заменить.

Но до чего же неудачно вышло с Орловым-Давыдовым! Из-за нерешительности одного заговорщика операция пошла кувырком и ряд потенциальных сторонников перешла на сторону противника просто потому, что пострадала их национальная гордость.

Принять Англию в качестве Старшего Союзника они смогли бы, но вот сюзереном – никогда!

* * *

Путь до Великого Новгорода выдался непростым. Присоединившиеся к конфедератам разрозненные противники мятежников не имели в своём числе хоть сколько-нибудь значимых офицеров, способных возглавить войска.

Несколько генералов и с десяток полковников среди беглецов наличествовали, но неопределившиеся не пользовались уважением. Откровенно говоря, уважать их и не за что. Дело не в гражданской позиции, которая во время войны Гражданской нередко является делом случая.

Всё проще, неопределившиеся по большей части ещё и невостребованные. Отставники, из которых едва ли не в буквальном смысле сыпался песок, родовитые бездарности и заигравшиеся из тех, кому равно не доверяли обе стороны.

Командование в итоге пришлось принять на себя Лонгстриту – благо, один из самых талантливых генералов войны Севера и Юга пользовался определённым уважением даже в среде настоящих европейских офицеров. Тем паче, действия Фокадана и его Кельтского Легиона во время последней европейской войны показали, что считать американцев дикарями и провинциалами не стоит.

Восторга посол не испытал, предвидя немалые сложности дипломатического характера. Фактически его командование над беглецами втягивало Конфедерацию в войну с Британией.

С другой стороны, Конфедерации без наличия сильной России не выжить, и война с Британией дело ближайших дней, если не недель! Поначалу не оформленная юридически, с торговой блокадой и прочим, и уже потом – война по всем правилам.

Утешил непосредственного начальника Фокадан, спросив:

– Война будет с Британией, а когда это она воюет по общепринятым правилам? Британия делает то, что выгодно ей, и если это идёт вразрез с международным правом, тем хуже для последнего!

– Пожалуй, – согласился успокаивающийся на глазах Лонгстрит, – будет оформлена война с Британией по всем правилам, или она будет вестись без оформления оных, нам всё равно, результат один.

– Зато оцени последствия, – тоном змия-искусителя предложил Фокадан, – твой личный авторитет в Петербурге достаточно велик, чтобы офицеры выбрали своим командиром чужестранца!

– Дело случая, – промурлыкал Лонгстрит.

– Пусть! Но ведь тебя выбрали, а? Для твоей карьеры этакий трамплин получается, что лучше не придумаешь, имеешь все шансы дорасти до военного министра с этакой славой! Генерал Джеймс Лонгстрит может сделать для сближения Конфедерации и России больше, чем династический брак!

Посол хмыкнул и крутнул шеей, но аргументы подействовали. Лицо само собой расплылось в улыбке… ненадолго.

– Почти десять тысяч человек, – с тоской сказал он, – да в основном гражданские. Провести их зимними дорогами до Великого Новгорода, да во время мятежа…

– А кто говорил, что будет легко?

* * *

– Три десятка миль до Великого Новгорода осталось, – доложил Фокадан Лонгстриту, кутаясь в шубу.

– При некоторой удаче завтра к вечеру будем в городе. – хрипло ответил посол, с трудом шевеля потрескавшимися от ветра и мороза губами.

Алекс в очередной раз скривился, глядя на мучения друга. Говорил же дурню-южанину, что морду беречь надо, так нет! Командир должен подавать пример, вот и светил физиономией, восседая на гордом скакуне.

– Я скомандую становиться на ночлег, – сказал попаданец, – не отвечай, ради бога! У тебя опять губа кровит, смотреть на это не могу, чисто упырь!

На ночлег встали у реки, расположившись так, чтобы штатские оказались внутри табора.

– Тесней, господа, тесней, – командовал Фокадан излишне широким русским, – дров у нас мало, так что ночевать будем, прижавшись друг к другу да лошадям!

Уже привычно (неделя в пути!) развели экономные костры, вокруг которых привычно захлопотали отставные солдаты, привыкшие кашеварить в походах. Женщин к походному быту не слишком допускали, обожглись уже.

Готовили женщины получше старых солдат, но вот время… Отсутствие привычки к кочевой жизни сказывалось самым печальным образом. Пока солдат успевал развести костёр, сварить кашу, съесть её с товарищами и устроиться на ночлег, женщины только заканчивали готовить. А сколько дров они расходовали впустую!

Казалось бы, ну что дрова, по лесистой местности идут, ан нет, нарубить да притащить, всё время нужно. Выделить людей, повозки… а лошади и люди устали, между прочим, после перехода!

Можно, кончено, заготавливать дрова с запасом, только вот повозки под них где взять? Беглецы своим скарбом дорожили, и так некоторые сани лошади еле вытягивали. Если бы не приказ Лонстрита разобрать часть барахла, особо жадные давно отстали бы и замёрзли. Ну или замедляли бы колонну.

– Стешка, шевелись, загузастая ^[211]! – Шумнула бабка Степанида невестке, – загоняй детишек в шатёр, пока не помёрзли!

Детей, беременных женщин, немногочисленных стариков и больных расселили по палаткам и шатрам. Палатки эти, как правило, принадлежали совсем другим людям, и не все из них довольны действиями Фокадана. Но в целом общественное мнение нашло действия социалиста правильными и божескими.

Цепочка саней, разгруженных от поклажи, потянулась в лес. Пусть до Новгорода Великого осталось всего ничего, но чем чёрт не шутит! Стеганёт метель на пару дней и что прикажете делать?

Обойдя на ночь табор и удостоверившись, что ситуация под контролем, Фокадан сильно заполночь лёг наконец спать, устроившись в санях, завернувшись в войлок. Несмотря на усталость, сон не шёл, в голову лезли мысли о ситуации в Российской Империи.

Революция-переворот, случившийся так не к месту, чтоб его… о таких вещах хорошо читать и представлять, чтобы ты сделал на месте героев. Когда же ты в эпицентре и от тебя зависят сотни и тысячи людских жизней прямо сейчас, а чуть погодя от действия или бездействия эти жизни можно считать миллионами… Вот тогда китайское проклятье Чтоб ты жил во времена перемен, становится особенно выпуклым.

Ополчение Великого Новгорода выходило из города под бессмертную мелодию Прощание Славянки и горожане плакали, не скрывая слёз. Настроение у значительной части вставших под ружьё людей жертвенное, что немного нервирует попаданца. В этом времени к честной смерти отношение несколько иное, возможность умереть за Россию прельщает многих. Ассоциации со Смутным Временем, польским нашествием и Лжедмитрием очевидны, натягивать ничего не нужно.