Книга Училка и миллионер, страница 38 – Маша Малиновская

Костя паркуется у небольшого деревянного домика, чей двор выходит прямо на пляж. Несмотря на позднюю осень, здесь чисто и уютно: плиткой выложен двор, возле бассейна ухоженная зона барбекю, небольшие стриженные зелёные туи. Буквально за пару минут можно по ступеням спуститься на небольшой огороженный пляж к воде канала.

На ступенях домика я замечаю Карину. Её огненно-рыжую копну, которую сейчас беспокоит небольшой ветер, разбрасывая по плечам, можно заметить издалека. Увидев нас, подруга сбегает вниз и торопится по аллейке возле домика навстречу.

— Привет! — обнимает меня, улыбается, а сама пытливо заглядывает в глаза.

— Приветик, — коротко киваю, показывая что я в порядке.

— Богдан в доме, — говорит уже Макарскому. — Мясо на шампура нанизывает.

Костя кивает, но я замечаю в его глазах вспышку веселья. Уверена, у него уже созрела какая-нибудь пошленькая шуточка, но, к счастью, он оставляет её при себе и уходит в дом. Наверное, ввернёт позже, найдёт более подходящую ситуацию. Что ж, в этом весь он.

“А ты привыкай, Катерина. Вот такой вот я пошлый. И тебя такой сделаю”

Кажется, я и правда начинаю к этому привыкать. Ну, насколько это вообще возможно.

Макарский уходит, а Карина берёт меня под руку и ведёт к лавочке возле бассейна, на которую мы усаживаемся.

— Ну? — спрашивает она негромко, но в приглушённом голосе сквозит любопытство и нетерпение.

От её пытливого взгляда у меня снова предательски загорается лицо, и я опускаю глаза, пытаясь сдержать расползающуюся улыбку.

— Ух ты!

Карина умеет верещать шёпотом, что не каждому дано. И сейчас мне за это хочется стукнуть её.

— Тише! — сжимаю её руку.

— Ой, да ладно! — Карина фыркает, но голос приглушает. — Ну и как? Красавчик Орешек постарался?

Наверное, между девочками откровенничать на такие темы нормально. Просто я всегда их избегала, потому что мне самой обсуждать было нечего. Чаще всего замолкала или отвлекалась на что-то, когда девчонки в общежитии в университете начинали обсуждать интим. Карина пару раз со мной заговаривала на эту тему, когда мы уже достаточно близко подружились, но потом я ей призналась, что опыта сексуальных отношений у меня нет, и она старалась меня больше не смущать. А теперь, похоже, для неё этот барьер пал.

— Ну вроде бы, — пожимаю плечами. — Мне не с чем сравнить. Но, кажется, постарался.

— А ты что? Как тебе?

— Не знаю. Не могу сказать, что это неземное блажество.

— Ну это пока, — отмахивается Карина. — Скоро войдёшь во вкус. А ещё и с таким педагогом.

— А у тебя всё в порядке? Этот здоровила тебя не обидел? — решаю перевести разговор на неё. Так безопаснее. По крайней мере, сначала мне так думается.

Карина расплывается в улыбке и тут же прикусывает нижнюю губу.

— О да, подружка, ещё как обидел, — я напрягаюсь. — Если можно обижаться на охренительный кунилингус и серию оргазмов, от которых мой пульс до сих пор зашкаливает.

От Каринкиного откровения я давлюсь воздухом и прикрываю лицо ладонью.

— Что? — она делает глаза круглыми. — Ой, ладно тебе! Ты у нас больше не девственница-монашка. Ещё скажи, что Орешек не побаловал тебя…

— Карина, хватит, — встаю с лавочки, глубоко вдыхая. — Я пока не готова такое обсуждать.

Она хихикает и тоже встаёт. Глаза так искрятся, что сердится на неё совсем не получается, и я тихо смеюсь вместе с ней.

Мы направляемся к дому, а из дверей нам навстречу выходят мужчины. Они что-то обсуждают и смеются. Оба спокойны и расслаблены, совсем не такие напряжённые, как вчера вечером.

У меня даже мелькает мысль, отдавая иглой в сердце, что они могут смеяться надо мной. Может, тоже судачат, как и мы, и вдруг Костя решил пожаловаться другу, какая неумеха ему досталась.

Но я тут же отметаю эту мысль. Ну глупость же. Макарский давно не пацан, чтобы о таком трепаться, даже с другом. По крайней мере, я на это очень надеюсь.

— Богдан, — низким голосом представляется друг Макарского, кивая мне. — А то мы нормально и не познакомились.

— Мой друг детства и начальник службы безопасности сети “Орешков” и других объектов, — добавляет Костя. — И просто хороший и надёжный человек, Катя. Запомни, если вдруг что, а меня нет рядом, то обращайся к нему. Только к нему.

Я киваю, решая не уточнять и даже не представлять это “вдруг что”.

Этот мужчина и правда похож на медведя. Здоровенный, громоздкий, мышцы буграми, будто из стали. Мне кажется, он пришибить одним щелбаном может. Светло-голубые глаза смотрят цепко даже сейчас, когда он в спокойной дружественной обстановке. Длинные рыжие волосы стянуты сзади в короткий кудрявый хвост. И борода! Короткая рыжая борода делает его похожим на персонажа каких-то древних преданий.

— Не замёрзла, белочка? Может, куртку вынести? — низким густым голосом спрашивает он у Карины и недовольно поджимает губы, получив отрицательный ответ.

Губы поджимает, однако соглашается и не настаивает.

Эти двое, вообще, интересно смотрятся. Оба рыжие, только Каринка как огонёк, а Богдан ближе к золоту. Он такой огромный, а она маленькая и худенькая.

Я вдруг помимо собственного желания представляю их вместе… в постели. И даже встряхиваю головой, чтобы прогнать видение.

Уже через пятнадцать минут по воздуху начинает плыть дразнящий запах жареного мяса. Атмосфера лёгкая и весёлая. Мужчины смеются, ведут себя беззаботно и расслаблено. Время от времени слышен звонкий хохот Карины.

И я тоже расслабляюсь. Позволяю себе смеяться, отвлечься и немного выпить. Наблюдаю за Костей, который снова открывается мне с другой стороны — более человечной и даже какой-то уязвимой, что ли. Особенно это заметно, когда он как-то смешивается, когда Богдан спрашивает его, перезвонил ли тот отцу. Наверное, это болезненная тема для Макарского.

До самого вечера мы проводим время вчетвером. Едим шашлыки с овощами, мы с Кариной пьём вино, а мужчины что-то покрепче, но без перебора, играем в дартс. Тут надо видеть, как Богдан умащивает Каринку на своих плечах, и её тут же парализует от страха высоты. Она даже в первое кольцо попасть не может, хотя до этого, даже на нетрезвый глаз, метила в яблочко.

Я тоже пробую. Первые пару раз получается совсем неуверенно, а всё потому, что сзади меня, пока я целюсь, приобнимает Макарский. Впервые после утра. Это волнует и сбивает с толку, особенно, когда на коже шее я чувствую горячее дыхание.

— Жду не дождусь, когда мы останемся в спальне вдвоём, — тихо мурлычет мне в затылок, пока я пытаюсь навести резкость. — Готова продолжить знакомство с порочным миром секса, моя зайка-Зайченко?

Карина и Богдан нас не слышат. Они стоят чуть в стороне, потому что я уже продемонстрировала свою меткость. И, кажется, заняты друг другом.