Онлайн книга «Other Side. Когда туман сгущается»
|
– Фирма веников не вяжет, – при этих словах у Андрея случилось мощнейшее дежавю, будто он сам говорил их совсем недавно в контексте чрезвычайно важной беседы, но никак не мог вспомнить, где и когда. — Чего это ты так взгрустнул? – Сложно сказать, – он даже помотал головой, отгоняя от себя настойчивое видение, и сделал еще один глоток. – Просто сижу я тут с вами в каморке уже который год, цепи паяю всю неделю. По выходным друзья одни и те же, развлечения одни и те же. Так ведь и жизнь пройдет, а я и не замечу, скажу напоследок: скука, незачем было начинать. Вот и решил хотя бы работу сменить для начала, а там посмотрим. Может, вообще в другой город уеду. – И утонешь в таком же теплом болотце, – Атлас кашлянул, отодвинул кружку, достал кисет и стал ловко, на весу, сворачивать самокрутку пожелтевшими пальцами. — Ты пока с собой печаль свою таскаешь, ни работа, ни город, ни новые люди тебе не помогут. – И мне скрутите, пожалуйста. Сигареты кончаются, а вечер длинный.... – Изволь, – он стал сворачивать вторую, – грусть твоя — это грусть человека, утратившего путь. – Вы ведь меня в религию сейчас склонять не начнете? — Андрей закашлялся, делая первую искрящуюся затяжку крепкого табака Атласа. – Господь с тобой, – ехидная улыбка затерялась в седых кустах, – об этом мы еще наговоримся лет эдак через тридцать, а пока у меня для тебя есть другое предложение, как от тоски избавиться. – Какое? – Сходи погуляй, только друзьям сразу не названивай. Дойди до островка, кофе выпей и только потом решай, чем тебе заняться. Ночь и правда колдовская, грех молодому человеку в такое время взаперти сидеть. – А смена? – Буду уходить — закрою. – А схема? – До завтра не убежит. Ты, я погляжу, не больно-то рад, что я тебя с работы отпускаю. – Да что вы? Просто не поверил счастью такому. – Ну, иди уже, иди, а то передумаю, – Атлас грозно нахмурил брови. Впрочем, вид притом все равно имел добродушный. – Спасибо, Атлас! — Андрей пулей вылетел из мастерской. ***************************** Он стоял под куполом летнего неба, на пересечении линий света двух уличных фонарей. Он был вторым в очереди к благоухающему окошку кофейни под названием «Островок». Перед ним стояла хрупкая девушка: дешевые кеды, узкие джинсы, зеленая клетчатая рубашка, на русых волосах зеленая летняя шляпа. Что-то в этой девушке будто выдавливало ее из фона окружающей действительности. – Ваш заказ готов. – Карты принимаете? – К сожалению, терминал не работает. – Может, хоть подскажете, где банкомат поблизости? Нервный длинноволосый парень стал жестами объяснять, как добраться до ближайшего банка. Андрей не выдержал. – Давайте я угощу. Девушка обернулась к нему. Крупные черты лица выглядели удивительно органично на бледной, почти серебряной коже. Ей было явно неловко, и она попыталась это сгладить. – Давайте я хоть вам тогда переведу. За кофе. – У меня нет карты, — соврал Андрей, — но вы могли бы попить кофе вместе со мной и поболтать. Этого будет более чем достаточно. Она явно смутилась и в нерешительности разглядывала Андрея янтарными глазами, но, спохватившись, что делает это слишком пристально, тут же отвела взгляд. Они сидели на белой скамейке из грубого дерева и обсуждали что-то в крайней степени незначительное. Андрей уже начинал жалеть о попытке подката, которая грозила обернуться ничем, как вдруг девушка начала говорить. – А ведь я знаю, почему ты такой грустный. – Нет, я не грустный., просто… – Да не оправдывайся, все и так ясно. Ты просто начал понимать, что живешь не своей жизнью, что где-то там, за непроходимой стеной, существует настоящий Андрей,— тут он вспомнил, что не успел с ней познакомиться, — до которого тебе так хочется добраться. Но ты не знаешь, как это сделать и мучаешься от этого. Скоро у тебя представится шанс, не упусти его. В кармане джинсовых шорт раздался звонок, заставивший Андрея вздрогнуть. – Кажется, это он, ответь. – Андрюха, привет. Тут такая тема: я могу долг тебе отдать. В общем, приезжай, не пожалеешь, — голос принадлежал Кириллу, но на фоне слышался чей-то малознакомый смех. – Мне сейчас не очень удобно, давай завтра? – Да чего ты отмазываешься? Завтра, может, уже поздно будет. – Ты не один там? – Тут трэш и угар такой, фиг разберешь. Но походу дома Миха, Маслам и Танюха, но она скоро свалит. – Я подумаю. – У тебя десять минут, не ломайся. Повесив трубку, Андрей начал говорить. – Никакой это не шанс. Просто дружеская попойка очередная, куда мне не больно-то и охота ехать. Я, кстати, совсем забыл, как тебя зовут? Но на скамейке он сидел уже в полном одиночестве: даже патлатый парень из «Островка» смылся в неизвестном направлении, оставив от руки написанную табличку: «перерыв 10 минут». Андрей посидел в нерешительности, затем вызвал такси. ***************************** Серый козырек над подъездом десятиэтажного дома. Сложно вспомнить, сколько здесь всего творилось, начиная с совсем детских школьных шалостей, первых романтических приключений, и заканчивая недавними веселыми гулянками, вечно грозящими выйти из-под контроля. С Кириллом они дружили со второго класса, в первом же были заклятыми врагами. Даже потом некая соревновательность и желание время от времени жестко подколоть друг друга присутствовали на протяжении их то угасающей, то ярко вспыхивающей дружбы. Набрав на домофоне поочередно кнопки: 6, 2, В, он услышал искаженную связью музыку, смех на заднем фоне и голос Кирилла. – Кто там? – Я, конечно. – Кто — я? – Андрей, кто же еще? Кончай параноить и впускай уже. Раздался сигнал домофона, и Андрей вошел в плохо освещенный, некогда крашеный подъезд. Лифт не работал: на восьмой пешком. Грязные стены были испещрены надписями всевозможных цветов, размеров, почерков, и разной степени похабности. А сколько из них оставил он сам? По ним можно было определить и уровень владения русским языком, причем от года к году обучения в школе, и развитие чувства юмора, и даже восстановить эволюцию сленга, используемого в тот или иной период. Как человек не очень спортивный, да к тому же, заядлый курильщик, Андрей был вынужден остановиться на паре лестничных пролетов, дабы отдышаться. Естественно, воспоминания охватывали его, как только ему удавалось привести дыхание в подобие нормы, и неслись вместе с ним до следующей передышки, где его уже ждала новая порция. |