Книга Белый волчонок, страница 64 – Маркус Кас

Тут я с ним полностью согласен. Возможно, если мы объединим силы, то сможем одолеть Панаевского. Хотя, после того, как он чуть не прихлопнул меня зданием, я уже не уверен, что наших сил будет достаточно. Нужна тяжелая артиллерия.

— Вы связались с кем-нибудь?

— Он накрыл все это место чем-то звуконепроницаемым. Отсюда не достучаться до своих. Надо выбираться в город.

— Согласен, — киваю, раздумывая. — И еще надо привлечь внимание стражей. Уверен, что он связался с ними и замял наш с ним путь сюда. Иначе тут уже было бы людей под завязку. Но если мы опять поднимем шум в городе, то подключится слишком много народа.

Я оглядываю наш отряд. Целитель вымотан, еле держится. Богдан бодрится, Илену слегка потряхивает, а ее брат щурится подбитым глазом, держась за бок.

— Ох, не нравится мне это, — делаю неутешительный вывод. — Саша, подстраховывай случайных прохожих. Наша задача - уцелеть, но, если сможешь, то помоги избежать лишних жертв. Но главное - береги Володю и Олега. Вы пойдете впереди. Мы будем вас прикрывать и атаковать. Придется выложить все, что есть. Надо не дать ему возможность сосредоточиться для чего-нибудь серьезного. Бьем по очереди, но непрерывно.

Все обреченно кивают. Володю, от этого движения, тошнит. Нет, так не годится. Призываю силу и вливаю в каждого по капле. По капле кровавой уверенности, что мы мехом внутрь вывернемся, но заставим Панаевского попотеть.

Волчья кровь, запускающая режим берсерка, которой я могу поделиться, срабатывает, всех приободряя. Даже прорицатель злобно ухмыляется, потирая руки.

— Отлично, погна...

Наше укрытие вздрагивает, по стенам расползаются трещины. Это придает нам и ускорения и уверенности.

Я за эту ночь набегаюсь на всю жизнь. Мы несемся, уже не скрываясь, к дыре в заборе. Саша держит защиту, Богдан вливает в него силу. Ногу, от такого обращения, пронзает болью, и я дожимаю амулет так, что он рассыпается.

— Влево! Вправо! Стой! — только и орет Володя, вращая глазами и подскакивая от каждого озарения.

Нам остается только слушаться, не раздумывая. Панаевский явно понимает наш замысел и его удары учащаются, заставляя прорицателя кричать предупреждения беспрерывно.

Земля перед нами вздыбливается и проваливается вниз, утягивая за собой. Мы скатываемся на дно образовавшегося рва и нас сверху придавливает силой.

— Я не смогу долго удержать, — стонет Саша, бледнея.

Вижу, как сияющий купол над нами тускнеет, подрагивая и уменьшаясь. Сила Богдана сбоит, урывками то усиляя, то ослабляя защиту. Володя в отключке, над ним колдует Олег. Илена трясет головой, освобождая свою огненную гриву от комьев грязи.

— Как только он будет в зоне видимости, атакуем все сразу. Придется снять защиту и потерпеть. Бьем чистой силой в одну точку, — я бью себя в грудь, показывая.

Неважно, куда, главное в одно место. Ну, так мне кажется. И, судя по тому, что все соглашаются без возражений, думаю я в правильном направлении.

Безопасник появляется на краю, когда наша защита почти продавлена и мы валяемся на земле, прижатые дрожащим барьером. А я уже думаю, что план провалился.

Я бы на его месте не приближался, додавил издалека. Но ему слишком хочется собственными глазами увидеть наше поражение. На что я и надеялся.

— Сейчас! — ору я, отпуская силу и слепну от сияния.

Наверное, так выглядит ядерный взрыв вблизи. Поток силы со всех сторон с ревом ударяет в склонившуюся наверху фигуру. Кожу обжигает горячим воздухом, глаза слезятся, а тело выгибает от мощи нашего совместного удара.

На мгновение мне кажется, что вижу глаза, светящиеся красным, и темный силуэт позади. Но в тот же момент все это сносит бушующей лавиной.

Нас засыпает землей, она забивается в рот, нос, уши. Наступает полная тишина. Я отплевываюсь, вытираю глаза, переворачиваюсь на бок и вижу остекленевший взгляд Богдана.

Только спустя пару секунд он моргает и начинает кашлять. Тьфу ты, чуть сердце не остановилось. Звуки кряхтений, плевков и сдавленные ругательства заполняют яму, которая чуть не стала нам могилой.

Олега завалило сверху на целителя, но оба шевелятся, пытаясь расцепиться. Илена тяжело дышит, уставившись в небо и прижав уши. Саша валяется, раскинув руки, но на его лице играет счастливая улыбка.

Эээ, победа? Я поднимаюсь, отгоняя навалившуюся разом усталость. Пытаюсь забраться наверх, сползаю, руки деревенеют и не слушаются. Хватаюсь за какие-то корни и, подтягиваясь, выглядываю.

— Ну чего там? — раздается снизу шепот Покровского.

— Здец какой-то, — сообщаю я, крутя головой и осматривая поле боя.

Прораб этой стройки утром вздернется. Почти все сооружения разнесены в хлам. Только одно здание, самое дальнее, одиноко подсвечивается мигающим прожектором.

Он подмигивает в последний раз и с хлопком гаснет. Уцелевший объект стыдливо скрывается в темноте.

За мою ногу кто-то цепляется, поднимаясь уже по мне. Илена забирается мне на спину и присоединяется к наблюдению, пыхтя в ухо.

Перед нами раскуроченная земля. Будто что-то огромное протащило, оставляя глубокий след. Он заканчивается в темноте, там, где накренившийся над развалинами кран чуть качается на ветру.

Судя по запаху застоявшейся воды и бульканья неподалеку, где-то вскрыло канализацию.

В нескольких метрах перед нами из земли с шипением прорывается фонтан, мы с рыжей вздрагиваем и срываемся кубарем обратно.

— Ну чего там? — повторяет вопрос уже Володя и хватается за голову. — Оооох.

Все дружно поворачиваются к нему и задерживают дыхание, но он отмахивается на наши настороженные взгляды:

— Голова раскалывается. Как-то это слишком все...

— Там вроде тихо, — выдыхаю. — Давайте выбираться, и поскорее.

Не нравится мне эта тишина. Такое затишье обычно бывает перед самой страшной бурей. Так стихает все движение воздуха перед ураганом. Природа замирает и потом обрушивается всей мощью.

Сначала помогаем выбраться здоровяку, вдвоем с Сашей выталкивая того из ямы. Богдан ложится на сыпучий край и вытаскивает остальных.

Я поторапливаю всех, толкаю к выходу. Внутри орет благим матом паранойя. Ощущение чего-то ужасного подкатывает к горлу и встает комом, который никак не получается сглотнуть.

Мы успеваем пройти пару кварталов. Вымотанные аристократы замедляются, связываясь с семьями. Я иду последним, постоянно оглядываясь.

Пока не увидишь труп врага, не расслабляйся. И я вижу. Безопасник появляется в конце улицы, шатаясь и волоча одну ногу. Вокруг него сгущаются тени, они крутятся вихрем, сверкая алыми всполохами.

Я не успеваю никого предупредить, крик застревает в глотке.

Свет фонарей моргает и становится тише. Земля вздрагивает, отдается ударом в подошвы.