Книга Возвращение домой, страница 44 – Ольга Аматова

— Я полон сил, — поделился Лукас, облизывая ложечку. — Восхитительно. Попадись мне сейчас тот придурок из класса, подбитым глазом он бы не спасся.

Самоуверенное заявление вызвало тревогу.

— Не знаю, как полноценный оборот отразится на тебе, — сказала аккуратно, — но не забывай о необходимости сдерживаться, если противник слабее. Ладно? Мне бы не хотелось регулярно встречаться с Анной из-за твоего поведения.

— Нет проблем, — заверил он. — Я не буду нарываться, ты же знаешь. Только отвечу. Соразмерно.

Что ж. Прозвучало угрожающе.

* * *

Анна была чем-то озадачена, так что обошлось без туманных намеков и набивших оскомину поздравлений (не то чтобы я не ценила внезапное дружелюбие местных, но чрезмерное идолопоклонничество пугало, поскольку в будущем могло обернуться нешуточными проблемами, когда я не оправдаю высоких ожиданий). Всё, о чем она попросила, это провести с Лукасом воспитательную беседу, поскольку раньше его теребили из-за цвета кожи и неконфликтности, а теперь добавился повод весомее. Я пообещала, не делясь сомнениями в успехе мероприятия.

В пятничное утро мы суетились на кухне, когда спустился полусонный Марк. Я вдохнула поглубже, твердо намереваясь отстаивать право Лукаса находиться здесь одновременно с альфой, но мальчик и не собирался вставать. Вместо этого он вызывающе громко отпил чая, успешно привлекая внимание, но, слава инстинкту самосохранения, не посмел установить зрительный контакт. Это был бы прямой акт неповиновения — катастрофа, иначе говоря.

Марк довольно естественно проигнорировал третьего человека за столом, уткнувшись в кружку с таким видом, словно ему открывались тайны мироздания. Я сочла, что сокращать дистанцию лучше маленькими шажками, и не пыталась завязать общий разговор.

Чуть позже Лукас категорично отверг мою компанию.

— Я договорился с Алексом, — заявил он. И добавил другим, более заискивающим тоном: — Позволь мне пройти через это самостоятельно, ладно?

Кое-как обуздав эмоции, криво улыбнулась:

— Конечно. Удачи.

Он мимоходом чмокнул меня в щеку и отправился прочь уверенными размашистыми шагами, ни разу не оглянувшись. Стиснула пальцы, пережидая неконтролируемое чувство падения. Обналичка скрипнула.

— Не трогай дерево, — проворчал Марк от межкомнатной двери. — Это моя прерогатива.

Я стоически смолчала, протискиваясь мимо.

— Как насчет жаркого секса для расслабления? — усугубил он. — Опробуем плеточку?

— Кстати о ней. — Повернулась, опираясь задницей на кухонный гарнитур. — Откуда у тебя тематические игрушки?

— Это очевидно, — подмигнул похабно. — До сих пор я щадил твою нежную кожу и психику, но…

— О, перестань, — перебила. — Ты не испытываешь потребность подчинять — поверь, я это ценю, — а связывание партнера еще не признак БДСМ.

— Богатый опыт, Адалина? — ухмыляясь. — Любишь пожестче?

— По-разному, — не поддалась на провокацию. — Иногда приятно расслабиться в умелых руках. Тебе бы тоже понравилось.

Реплика не пришлась ему по вкусу. Марк поднялся и приблизился в свойственной ему подавляющей манере, ловко оттеснил к холодильнику и навалился следом. Хорошо, у встроенной техники не было ручек, и я свободно распласталась по поверхности.

— Не шути так, — велел сурово.

Я развела ноги, устраиваясь удобнее.

— Напрасно отказываешься, — сказала небрежно. — Передать власть над собственным телом волнительно. Когда от тебя ничего не зависит, можно скинуть с плеч любое бремя.

Он засомневался. Я очень четко уловила это, поскольку сама когда-то неохотно поддавалась уговорам Андреаса, так же колебалась и недоверчиво относилась к идее отпустить вожжи.

— Никаких кляпов и ошейников, — искушала я. — Немного веревок. Или наручников. Или цепей. Плеть, если хочешь. Не для ударов, — упредила потемневший взгляд. — Для антуража. Остроты ощущений.

— Гладко стелешь, — отметил он с презрением. — У мужа набралась умений? Он тебя порол?

Браво, Маркус. Мастерски испортил атмосферу.

Я толкнула его. Мгновенно переменившееся настроение превратило его близость в раздражающий фактор. Он успешно подавил сопротивление, но отступил, когда я рассердилась и ударила сильнее.

— Так что? — ухмыльнулся вызывающе. — Я прав, он был садистом?

— Тебе какое дело? — отбрила. — До моего мужа, моей жизни? Кто ты, чтобы спрашивать? Между нами только секс по расписанию.

Он сцапал мою руку и жестко привлек к себе.

— Не разговаривай со мной в таком тоне, — процедил. Затем, не дождавшись реакции — я упрямо стиснула зубы, — ослабил нажим. — Я не готов играть в подчиняющегося. Ясно? Это неприемлемо.

— Ты просто боишься, — перевела я и запрокинула голову, ловя взгляд. — Трусость не достойное вожака качество.

— Не бери меня на слабо, — предостерег он.

— Ну разумеется, — отпрянула со снисходительной гримасой. — Продолжай прятаться за маской властного альфа-самца. Уверена, сучки текут от этого.

Его ладонь вдруг соскользнула с моей, отпуская.

— Ты не представляешь, насколько права, — произнес он вдруг, и я сделала стойку. — Таким они хотят меня видеть. Такого отношения ждут. И разочаровываются, сталкиваясь с правдой.

Интересно. Могут ли бесцеремонность, доходящая до грубости, неприятие прелюдий и ублажения женщины быть продиктованы не истинной натурой, но четкой установкой: так поступает альфа? Не заковал ли он себя в броню обязательств, подавляя робкое «хочу»?

Я продвигалась медленно, наощупь:

— Значит, твои любовницы отличались, мм… специфичными запросами?

Не то чтобы я судила их за это. Для большинства девушек клана альфа — недосягаемая высота. Нечто неизведанное, запретное, как кусочек торта на ночь. Разумно ожидать экзотики, незабываемого приключения, о котором всю жизнь будешь вспоминать со стыдом и томлением. Если бы я не привыкла к Марку с детства, не видела его ошибок, слабостей и худших черт, тоже повелась бы на ореол загадочной сексуальности. В каком-то смысле я даже сочувствовала ему как человеку, вынужденному оправдывать чьи-то представления.

Он закрылся, непримиримо скрестив руки на груди. Марк впервые поделился чем-то личным, и мне следовало ответить тем же, чтобы не разрушить достигнутый прогресс.

— Андреас не любил причинять боль, — вздохнула я. — Он использовал плетки и стеки, но никогда не бил всерьёз. Старался держать склонность к доминированию в узде.

Особенно в первые годы брака. Я медленно привыкала к реальности, в которой заботливый, обходительный мужчина с чарующей улыбкой и добрыми лучиками в уголках глаз хранил дома коллекцию приспособлений для бондажа. С течением времени его наклонности всё больше влияли на наши отношения.