Книга Судьбе вопреки, страница 35 – Ольга Аматова

– Я совершеннолетняя, –  заявила Лилим дрожащим от злости голосом. –  И я имею право пойти туда!

– Как старший в семье, я запрещаю тебе! –  гаркнул Кот в ответ.

Лилим вздрогнула, с отчаянием посмотрела на деда –  тот развел руками, –  смерила моего демона презрительным взглядом и пулей вылетела в сад.

– С ней ничего не случится? –  обеспокоенно спросила я у Эирона.

– Перебесится, –  отмахнулся он.

Значит, слово старшего нельзя нарушить. Интересно.

– Пошли, –  все еще злобно сказал Кот, но тем не менее аккуратно обхватил меня за талию и перенесся.

Рощица для дуэли оказалась именно такой, как я себе ее представляла. Почему – то я всегда думала, что Пушкин стрелялся именно в таком месте. Обычная березовая рощица, на красноватом –  жутковатом –  небе ярко светило солнце, даже соловьи пели. В общем, образ идеального тихого местечка для медитаций. Как раз в таком, по моим размышлениям, и должны несправедливо убивать.

Я поскорее отогнала эти мысли.

В рощице нас уже ждали. Их было двое, один секундант, другой –  противник. И от обоих глаза на лоб лезли. Первый демон был, как и Кот, в человеческом обличье: высокий, хорошо слаженный мужчина с короткими светлыми волосами, длинной зеленой прядью около уха, трижды проколотой бровью и отсутствующим взглядом. Второй в промежуточной форме: чуть выше, с бело – черными –  как зебра –  рогами, натурально белыми, зачесанными назад и вверх волосами. Он был в штанах, на плечах защита, одна рука в броне. Внимание привлекли татуировки: одна на лице, другая на открытом боку. Судя по лениво – насмешливому выражению его лица, он уверен в исходе дуэли.

Одним словом, я решила, что это Тимофей.

И ошиблась.

Когда мы подошли ближе, Кот и тот, который как человек, обменялись рукопожатием.

– Тимофей, –  сдержанно поприветствовал Кот.

– Константин, –  меланхолично отозвался демон, но его рукопожатие было по – настоящему сильным. Я, кажется, услышала хруст. Только вот чей?

– Я Рафаил, –  представился второй. –  Секундант.

– Рой, –  ответил наш демон и протянул руку.

– Эирон, –  с ухмылкой сказал брат Константина, но ни к кому не прикоснулся.

Я молчала, задумавшись.

– А вы, леди? –  спросил Рафаил.

– Елена, –  ответила я, встряхнувшись.

Тимофей повернул голову.

– Так это из-за вас?

Я опешила. А как, спрашивается, он вызывает Кота на дуэль, не зная меня? Как – то странно...

Меня кольнула внезапная мысль.

– Повод, –  прошептала я себе под нос, но демон услышал. Рафаил лениво усмехнулся.

– Разумеется, –  кивнул он. –  Не будут же Лорд и лэрд драться просто так? У нас свои законы, и дуэли без оснований запрещены. С другой стороны, потеря демонов низшего класса не может быть настоящей причиной. Так что вы правы, это повод.

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Почему бы нет, –  он пожал плечами. –  Дуэль уже не отменить. Больше эта информация ничего не принесет вам.

– Он прав, –  негромко сказал Кот и коснулся моих губ легким поцелуем. Затем отстранился.

Они с Тимофеем пошли дальше, мы же все остались здесь. Эирон ободряюще положил руку мне на плечо и привлек к себе, с другой стороны встал Рой, следивший за началом боя. Рафаил уселся тут же, на траву, скрестив ноги, и тоже наблюдал.

– Это будет интересно, –  со смешком проговорил он.

– Согласен, –  отозвался Эирон, за что я наградила его уничтожающим взглядом.

Тут его брата могут покалечить, а он и не чешется!

Когда между демонами образовалось расстояние метров в пятьдесят, они остановились и замерли. Прошло какое-то время, но они не шевелились.

– Что происходит? –  спросила я почему – то шепотом у Эирона.

– Это битва на ментальном уровне, –  ответил демон. –  Сейчас ничего увидеть нельзя. Первый этап дуэли выявляет, насколько силен противник. Они оценивают друг друга, нападая мысленно. Победа зависит от воображения.

– В смысле? –  не поняла я.

– Ну... это как... игра, понимаешь? Если я сейчас заставлю крокодила напасть на тебя, что ты сделаешь?

– Какого крокодила?

Рафаил, прислушивающийся к нам, фыркнул. Мне стало обидно –  ну в самом деле, они это с детства знают, а я только второй раз в Аду, –  и, пошевелив рукой под прикрытием Эирона, заставила листья с дерева пасть вниз.

И в Аду сейчас осень.

Листья закружились вокруг демона, хлеща его по лицу, запутываясь в волосах. Я довольно улыбнулась и опустила руку; Рафаил с проклятиями вытаскивал мелкие листочки из волос.

– Так что там с крокодилом?

– Предположим, что я мысленно создаю крокодила, которого ты видишь, и велю ему напасть на тебя. Твои действия?

– Убегу, наверное.

Эирон вздохнул.

– Ты тоже можешь кого или что угодно создать, –  продолжал он мне втолковывать. –  В твоем распоряжении все, что ты когда – либо видела или о чем слышала. Что ты сделаешь с крокодилом?

– Заморожу? –  рискнула я.

– А? –  не понял демон.

– Ну, знаешь, "Бэтмен и Фриз". Там была такая штуковина, которая замораживает все вокруг.

– Подходит, –  одобрил Эирон и добавил: –  Молодец.

Я польщено улыбнулась.

– Так вот, первый этап состоит в том, чтобы не дать противнику тебя угробить. Понятно, что выдуманный крокодил тебя не съест, хотя сильные демоны и могут создавать иллюзию боли. Главная цель –  показать, что ты силен во всех смыслах. Короче, это почти хвастовство, –  неожиданно закончил Эирон и поморщился.

– Ладно, умник. Что дальше?

В этот момент я повернулась к Коту, проверить как у него дела, и поэтому уловила то мгновение, когда демоны сорвались со своих мест и бросились вперед.

Коротко вскрикнув, я рванула вперед, от неожиданности Эирон выпустил меня. Но не успела пробежать и трех шагов, как оказалась в стальной хватке Рафаила.

– Не стоит, милая, –  шепнул он. –  Ты только помешаешь.

– Отпусти ее, –  Эирон ударил Рафаила по лицу, тот опустил руки и я отбежала. Рой, которого я раньше не заметила, не больно, но крепко обхватил мое запястье.

– Он прав, не стоит мешать, –  сказал демон в ответ на мой немой вопрос.

Рафаил тем временем поднял руки вверх и с шутливой иронией произнес:

– Спокойно, братец. Я безобиден.

Эирон не двинулся, но Рафаил действительно отошел и снова уселся, только вытер кровь с разбитых губ. На испачканную руку он посмотрел с недоумением, будто не понимая, как на ней могла оказаться кровь.