Книга Бояръ-Аниме. Одаренный: адъютант, страница 43 – Тим Волков

Поймав взглядом Прутковского, я двинул к нему. Дионисий Егорович с кем-то оживленно разговаривал, но увидев меня, тут извинился и отошел от собеседника.

— Что-то настроение у всех не для теплых бесед, — кисло произнес я.

— Заметил, — кивнул Прутковский. — Все боятся. Сейчас с Романовым говорил, так тот и слышать не хочет про политику. Начал ему говорить про то, чтобы начать действовать, так он посмотрел на меня как на революционера. Я уж невольно подумал, что он сейчас в жандармерию побежит на меня докладывать.

— Их можно понять. Доверять теперь они никому не могут. Да и обстановка не располагает, — я раздраженно взглянул на оркестр. — Нужна более интимная обстановка, располагающая к беседе.

— Так может, соберем их всех в такой комнате? — тут же предложил Прутковский. — Под предлогом дегустации сигар. Я как раз коробочку взял.

Дионисий Егорович похлопал себя по карману, в котором выпирало что-то прямоугольное.

— Отличная идея!

Собрать основной костяк обездоленных решили на втором этаже, в гостиной комнате. Там обстановка располагала. Был камин, мягкая удобная мебель, бар. Главы рода, не подозревая об истинных причинах сбора, расположились в комнате, стали живо обсуждать тему собрания.

— Дионисий Егорович, я помню ваши прошлые лекции по сигарам — это было незабываемо! — произнес высокий курчавый мужчина в сером фраке — князь Романов. — Я даже заказал коробку сигар той марки, что вы мне рекомендовали.

— «Давидов Диадема»? — спросил Прутковский.

— Она самая! Великолепный вкус!

— Согласен с вами.

— А что же мы сегодня будем дегустировать?

Пртуковский взглянул на меня, я кивнул — нужно было начинать основную тему не сразу, дать собравшимся расслабиться еще больше.

— А сегодня у меня премиум-класс, господа, сигары «Отец Гарсия».

Прутковский достал коробочку, продемонстрировал всем. Присутствовавшие зачаровано глянули на упаковку. Дионисий Егорович раскрыл ее, показывая всем толстые коричневые сигары.

— Угощайтесь.

Все осторожно взяли по одной. Но раскуривать не спешили — знали, что сначала Прутковский усладит их слух необходимой информацией. И он не подкачал.

— Произведена сигара на южных склонах Хутикальпы, — начал Дионисий Егорович. — Жаркое солнце, но особый влажный климат в низинах гор дают удивительный урожай листа табака. Хутикальпа — место невероятное. Там растет огромное количество сортов табака. Наш же сегодняшний «Отец Гарсия» изготавливают из трех. Покровный лист с одного склона, где влажность больше, основа — из средних высот, связующие листы — из верхогорья, где больше солнца и ветра. Этот ветер, вольный и соленый, кажется, даже ощущается во вкусе — вы в этом сами убедитесь. Все сделано гармонично, каждый сорт табака не перебивает, а говорит со всеми в одном хоре. Если понюхать сигару, то почувствуете акценты сушеных трав, копченой кожи и душистого черного перца. Втяните глубже.

Все принялись нюхать сигары.

— Уловите более тонкие ноты.

— Орех? — неуверенно произнес кто-то.

— Верно! Орех! — подтвердил Прутковский. — И молодой дуб. Удивительно! Это говорит о том, что табак выдержан, ферментирован идеально. А теперь давайте закурим.

Некоторое время в комнате было молчание — все раскуривали сигары, не спеша, размеренно, с чувством.

— Первый дым — обман, — улыбнулся Прутковский, выпуская клубы. — А вот второй… Сливочный дымок, похожий на капучино и чуть с краю — молочный шоколад. Вот оно! Потом начинает уже более плотный сливочный слой, с примесью соленой карамели, красиво переходящий во вкус ближневосточных специй и кофе поверх ореховой кожистой сердцевины. Насладитесь.

Все курили со смаком, прищурив от удовольствия глаза. Комната наполнялась дымом, а вместе этим дымом приходило успокоение.

Прутковского же уже было не остановить.

— Ближе к середине ноты будут насыщенней. И это будет…

— Грецкий орех! — воскликнул князь Романов.

— Верно, — кивнул Прутковский. — Грецкий орех и кедровое послевкусие.

— Невероятно! Действительно так! Изыскано! — принялись говорить гости.

Прутковский повернулся ко мне, кивнул. Пора.

— Господа! — произнес я, привлекая внимание к себе. — Пока мы наслаждаемся сигарами, я хотел бы с вам поговорить о том, что совсем недавно произошло.

Народ притих, недоверчиво поглядывая на меня.

— То, что я сейчас вам скажу, вам вряд ли понравится. Но выслушать лучше стоит, потому что от этого зависят наши с вами жизни. А они под угрозой.

— Что вы имеете ввиду? — холодно спросил Романов.

— Секта, — произнес я одно слово и атмосфера в комнату мгновенно переменилась. — Вижу, вам тема эта знакома.

— Александр Федорович, — деликатно произнес Романов. — Мы бы не хотели поднимать эту тему, сами понимаете, что нас может ждать и какие последствия.

— Если будете и дальше отмалчиваться, то вас просто убьют, — произнес я, теряя терпение. — Создается Альянс родов, которые сейчас захватили власть. Сначала они убьют меня — такова первая их цель. А уж потом начнут уничтожать вас — потому что вы имеете силы. А им эта сила, которую они не могут себе подчинить, не нужна. Поэтому будет уничтожена.

По толпе прошелся шепот.

— Александр Федорович, это громкие слова, — произнес Романов.

— Громкие. Но правдивые.

— Пушкин прав, — произнес кто-то из собравшихся. — Про Альянс я тоже слышал. Браун, Крысеевы, Дантес — пока про этих слышал, что объединились. И про цель объединения тоже слышал.

Все вновь траурно замолчали.

— Секта, — вновь повторил я. — Это ее рук дело, что сейчас происходит с вами. Они устраняют неугодных, тех, кто не вступил в их ряды — вас. А на ваши места садят своих людей. Признайтесь сами себе — неужели вы не знали про секту?

Все потупили взоры.

— Знали! Но думали, что вас это не коснется. Коснулось. И теперь время воевать за свое.

— Что же ты предлагаешь, Александр Федорович? — спросил Романов.

— Создать свой Альянс. И освободить Императора…

Пауза была долгой, все пытались понять смысл сказанного.

— Освободить? — наконец, переспросил Романов. — Пушкин, ты на что нас подбиваешь? На свержение Его Величества?!

Народ недовольно забурлил.

— Тише, господа! — встал Прутковский. — Александр Федорович, прошу вас, продолжайте.

— Настоящий Император сейчас находится в тюрьме, — сказал я.

И вновь удивленные вздохи.

— Как это в тюрьме?! В какой еще тюрьме?!