Онлайн книга «Большая книга ужасов 89»
|
Он рванул к пролому. Навстречу выступила темная фигура. Санек заверещал, взмахнул руками, обрушиваясь под елки. Миша бросился к обережной треноге. – Чего, уже все ушли? – Игорь стоял, засунув руки в карманы, тепло глядя на огонь. – А вы чего остались? – Вот черт! Испугал. Я думал, бес за нами явился. – Санек выгребся из веток, потряс головой, вытряхивая из волос хвоинки. – Далеко ходил? – До Бесоносовки. Ничего интересного, одни змеи. И кладбище заброшенное. Я посмотрел надгробия – как-то они там разом все умерли. А вы тут неплохо устроились. Это чего у тебя? – Оберег. От беса. – А! Проняло! И как? Помогает? – Если верить, помогает. – Вы тут остаетесь? – Будем капище делать, – торжественно сообщил Санек. – Пока девчонки все не захватили, надо хорошее место выбрать. – Из маяка он вернулся с гнутой алюминиевой миской. Повертел ее в руках, вздохнул: – В лагерь все равно не попадешь. Там лодка на другом берегу, не переправишься. Я орал-орал – не слышат. – Пойду проверю. Не вынимая рук из карманов, Игорь прошел по границе круга и скрылся за елками. В вечерней тишине какое-то время были слышны его шаги. – Мы чего, правда, что ли, здесь на всю ночь? – Санек изучал дно миски. – А как же бес? – Чего «бес»? Он так просто не балует. Он если только наказывает или еще за что. Плохих людей, одним словом. – А, – Санек обмахнулся миской. – Тогда ничего страшного. Пойду воды принесу. Миша смотрел в огонь. Пламя жадно заглатывало ветки, грызло их, забираясь все выше. – А! Труп! – завопил Санек. Миша повернул голову, прислушиваясь. Только этот крик. Больше ничего. Он закрыл глаза. Холод от камней прошелся по хребтине. Черт! Если бы не проклятье, было бы все понятно. А что теперь делать? – Там труп! Санек вылетел из темноты, держа миску двумя руками. От прыжков вода выплескивалась. – Реально! Чайка! Прямо на бесе. Миша поднял на него взгляд. В зрачках дергался отсвет огня. – Вот тебе и жертва. Теперь будем спать спокойно. – И как ты можешь такое говорить! – Санек бухнул около костра миску, воды там было на донышке. – Ее же туда кто-то бросил! – Лиса пробежала, оставила. Орать перестанешь, она заберет. – Нет, ну чего ты, правда! Сидишь тут, такой уверенный. Миша закрыл глаза, но плеск огня не исчез. Как не исчезло ощущение, что за ними наблюдают. Осторожно выглядывают из-за камней, шуршат ветками, трогают стволы елей. – Я не уверенный. Я не знаю, что будет ночью. Бес – он же не маньяк. Он дух. Раз насытился, ему больше не надо. Это маньяк убивает всех подряд, только чтобы убивать. Здесь по-другому. Дар принесен, бес успокоился. – А как же все то, что сегодня кричали? – Шутка. – Ничего себе шуточки. Прокляни меня так – я бы сразу домой поехал. – Санек посмотрел на озеро, прислушался. – А если бы этой птицы не было? – Было бы что-нибудь другое. Шаев правильно говорил, здесь место такое. Оно притягивает. Заблудиться невозможно. – Еще кого притянет? – Посмотрим. Ты повесь что-нибудь на ветку. Это для духов. А еще надо колокольчик сделать. Чтобы непрошеных гостей отгонять. – Они будут? – А то! Гони пуговицу. А лучше две. Пока шел разговор, Миша оторвал от своей куртки две пуговицы. Железные, на ножках. Веревочку соорудили из носового платка. Связанные пуговицы позвякивали. Еще две – и к звонкому железному присоединился глухой пластмассовый звук. Дождавшись подношения, ветер тут же стал теребить гирлянду. – А мы точно не того, не замерзнем? – Санек придвинулся ближе к огню. Миша задрал голову. Между деревьями набухала короткая северная ночь. – Будет, конечно, холодно. Надо веток наломать. – Ага. – Санек придвинулся к костру. – Ты тогда за ветками, а я охранять буду. Надо же нам сторожить. Давай я первую половину ночи, ты вторую. Хотя я, наверное, не усну. Холодрыльник такой, и сидеть неудобно. Миша пошел в темноту. – В книжках, конечно, все это так и описывается. – Санек говорил и не мог остановиться. – Едет компания туда, где живет ведьма. Знают, что опасно, но все равно суются. Считают, что с ними ничего не произойдет. Уверенные такие все. – Он прислушался к треску. Показалось, что слышится он не оттуда, куда ушел Миша. Санек подобрал под себя ноги, чтобы в случае чего сразу стартовать. – Считают, что все это сказки. Конечно сказки! Какие ведьмы?! И вот они туда едут. Берут с собой камеры, обереги разные. Мишка! А у тебя оберег есть? Надо бы раздобыть. Как против чертей. Он на тебя, а ты ему крест в лоб суешь. Он и горит. А потом крест перестает действовать. Черт на тебя, а ты ничего не можешь сделать. И он тебя сжирает. Потом находят брошенную камеру, где все это заснято. Приезжают спасатели, а никого нет. Слышь, Мишк! У тебя камера есть? Здесь тоже надо так сделать. Жаль, трубка утонула, я бы заснял. Надо ее разобрать. – Санек достал свой телефон, стал ковыряться, тихо чертыхаясь. И лишь тогда заметил, какая вокруг тишина. – Мишка! – тихо позвал он. – Мишк! Эй! Ты где? Мишка! Отзовись! Он вскочил и побежал в темноту со скоростью хорошего спринтера. Перед деревьями споткнулся. Попятился. – Нет, уходить нельзя. Они этого и хотят, чтобы мы разбежались и всю ночь блудили в темноте. Наоборот, надо сделать большой костер, чтобы Мишка увидел и вернулся. – Санек с размаху бухнул охапку веток в огонь и завертелся-закружился, собирая новое топливо. – Огонь! Нужен огонь! Мишка! Иди! Иди на свет! – Ты чего тут? С перепугу Санек чуть не сел в костер. На границе света появилась невысокая темная фигура. Волосы вокруг головы стояли дыбом. – А! Бес! Иди отсюда! – Чего, беса видели? Еще шаг, и черная фигура превратилась в Алабая. Только была она без Макса, вся такая счастливая и улыбчивая. – Тьфу ты! – В сердцах Санек кинул в Аньку собранными ветками. – Напугала. Ты чего пришла? Это наше капище. – Круто! – Аня с восторгом оглядывалась. – Я с вами побуду, ладно? Там ваш парень пришел. Я ему лодку подогнала и решила не возвращаться. Он Диму предупредит. И – вот. Из кармана куртки были вытащены пакетик сухариков, несколько бутербродов в салфетке и пара кубиков сахара. – У вас маяк горит. Санек уже протянул руку за бутербродом, но от этих слов заверещал, словно его укусили. От Миши остались одни ноги. Все остальное было скрыто охапкой наломанного лапника. – Ты чего такой костер развел? – недовольно спросил он. |