Онлайн книга «Большая книга ужасов 89»
|
– УУУУ!!! Мамочка!!!! – Вставай! – Светик выдернула из-под Анки подушку. – Костяна режут. И сама полезла наружу. «Ух, ух», – волновались над головой кроны сосен. – Уходи! Нечто темное налетело на Светика, и она на мгновение забыла, как дышать. Тень прошла сквозь нее, оставив в груди холод. Светик поискала шлепанцы, но в панике никак не могла их нащупать в сваленных в тамбуре вещах. Закашлялась Анка, словно на нее кто-то наступил. – А? Чего? – спросонья бормотала она. – Мама! – перешел на ультразвук Костян. Светик головой протаранила входной тент, заставляя «молнию» самостоятельно поехать наверх. Северная серая ночь обступила ее, подхватила под локти, заставляя встать. От деревьев к воде тянулся плотный туман. Он клубился, он наступал фигурами, он окутывал со всех сторон. Песок под ногами как будто шевелился. – А? Туман сгустился, почернел и выплюнул из себя человека. – Что случилось? У Светика душа совершила скачок из груди в пятки и оттуда уже рванула прочь, в непроглядную тьму. – Черт! – взвыла Светик, поджимая одну ногу. – Напугал. Это был Глеб. Долговязый и какой-то невообразимо лохматый. Брат вышел из тумана – сутулый, с руками в карманах. Зевнул. – Мамочка! – неутомимо верещал Костян. – Костя? – Анка выскочила из палатки, на ходу надевая на нос очки, не попадая, поэтому все тыча и тыча дужкой в глаз. – Что случилось? «Ах!» – упал вскрик. Девчонки присели. И только Глеб вопросительно посмотрел на свои ноги – он успел надеть один кед и один шлепанец. – Уууу! – завыли уже издалека. Анка побежала на звук. Светик оглянулась на притихший лес. – Тебе не кажется, что здесь кто-то есть? Глеб резко повернул голову, потерял равновесие, сделал еще полный оборот, чтобы устоять. – Есть, наверное, – зевнул он. Туман заклубился, заволновался, стал уплотняться, готовясь выпустить из себя нового героя. – Иыыы! – глухо отдалось вдалеке. Светик потянулась, отстраняла от себя неведомое. – Ой! – прошептала Светик. – Да ничего не было, – опять зевнул Глеб. – Спали, спали, этот крендель все городил себе домики из спальника, а потом как стал орать, что в палатке кто-то есть. Ну и побежал. – Смотри! Это уже не могло показаться. Сквозь туман четко проступала фигура в длинном белом платье. Склоненная голова с распущенными волосами. – Это она… «Бом!» – глухо отдалось далеко-далеко. Женщина стала поднимать руку. – Мама! – неожиданно совсем рядом заорал Костян, и Светик побежала. Песок был вязкий, выворачивал ноги, цеплялся за лодыжки. Глеб недолго держался рядом, а потом припустил и тут же растворился на фоне воды. – Ай! Светик с разбегу врезалась в кого-то, бегущего навстречу. Острая кромка очков больно поцарапала щеку. Светик приземлилась на песок, в ладони загорелась боль. – Где Костя? – метнулась к ней Анка. Светик схватила ее за подол футболки, заставляя присесть: – Там белая женщина! Надо бежать! Анка глянула на клубящийся туман. Это был всего лишь туман. И никто из него не шел. «Бом!» – то ли на самом деле вдалеке грянул колокол, то ли это было эхо давно отзвучавшего колокола. Девочки напряженно смотрели на деревья. Высокие редкие сосны тянули вверх темные кроны. Где-то там, на кончиках иголок, уже рождалось утро, но здесь еще плыл туман. – Ухох! Вздох ударил по ушам, заставив зажмуриться. А потом вдруг туман исчез. Проступила карельская ночь, больше похожая на постоянные сумерки. Ухнул филин, треснула ветка. Вдруг стало хорошо слышно, как плещется вода. – Костик! – поднялась Анка. Она совсем не умела бегать. То, что сейчас совершалось, было больше похоже на разгон спортсмена по прыжкам в длину – она не бежала, а прыгала, далеко забрасывая ноги. Светик почувствовала, что страх и метания по берегу отняли у нее все силы. Она выдохнула и с трудом встала. По спине пробежали мурашки, заставив оглянуться. Никто от деревьев не шел, никто не тянул руку, никто не шептал страшное: «Ухох, уж, уж, уж». Никто не бил в призрачный колокол: «Бом!» И она поскорее-поскорее, не замечая, что колени слегка подрагивают и подгибаются, заспешила к берегу. Там плескались. – Выходи! – звала Анка. Она зашла по щиколотки в озеро и теперь стояла, зябко поджимая то одну, то другую ногу. Ладога неприветлива, а рано утром – так особенно. – Нет! – капризно выдавал Костян и со всей дури лупил по воде. – Там страшно! Маленький тощий Костян – Костян, который до обмороков боялся воды, который терпеть не мог холода, – так вот этот самый Костян сидел по пояс в ледяной воде и намеревался, судя по всему, уйти на глубину. – Все закончилось, выходи. – Аня переступила – ей было знобко. Родственная кровь, она тоже не любила холод. – Нет! Нет! Нет! Я домой хочу! Отвези меня домой! Маленькая сморщенная физиономия Костяна была перепачкана песком и соплями. – Да ладно, ерунда какая! – пожал плечами Глеб. – Чего ты испугался-то? – Я испугался? – Костян вскочил – воды ему было по колено, – возмущенно топнул ногой, подняв фонтан брызг. Нога его не встретила дна, он потерял равновесие и лицом рухнул в озеро. Глеб фыркнул. – Ну Костя! – всплеснула руками Анка. «Хоть умылся», – недовольно подумала Светик. Костика она не любила. За то, что хлюпик, нытик и вообще на парня похож слабо. Зато как обедать или что интересное смотреть – так он впереди, еще и вопит, что самый младший. Ага, топила она таких младших в глубоких колодцах. Вода была стылая. Коварная Ладога вновь показывала свой характер. Вечером купались – тепло, а теперь – вот вам, пожалуйста, охолонитесь. Но Светик упрямо шла вперед. Обогнула топчущуюся на месте и боящуюся замочить пижамные штаны Анку, добралась до Костяна. А далеко он ушел… Костян уползал вкапываться в песок, но Светик взяла его за шкирку и потащила к берегу. Он извивался. Он даже брыкался. Каждый раз получая удар по ноге, Светик мысленно отсчитывала: «Без печенья… Без хлеба… Каша без крупы… Вообще без кипятка кашу будет есть, всухую!» Потом ей надоело его тащить, и она бросила дергающегося Костика к ногам родственницы. |