Онлайн книга «Юнга»
– Балуете вы их, отче! – с укоризной заметила тетя Маша. – Кто же их еще побалует-то, – вздохнул иеромонах. – Вот вернут меня в обитель, тогда уж… Что будет тогда, он никогда не говорил, но всем и так было ясно, что никак не менее чем катастрофа. – Мартемьян, сын мой, поди сюда, – подозвал он одного из своих помощников. – Да, батюшка, – кротко отозвался парень. – А где крест? – заметил отсутствие на шее гайтана священник. – Потерял, – зачем-то соврал Март. – Нехорошо сие, – нахмурился отец Василий. – Надобно непременно сыскать! – Найду, батюшка. – А не найдешь, так приди ко мне, я тебе другой дам, – со значением в голосе добавил поп. – Православный! Несмотря на то что примирение с древнеправославной церковью состоялось более двадцати лет назад и их кресты с иконами считались вполне благодатными, священники РПЦ все еще немного подозрительно относились к бывшим раскольникам. Что, впрочем, совершенно не мешало им выступать единым фронтом против местных сектантов и язычников. – Нет, я свой найду, – непонятно зачем возразил Марик. – Как знаешь, чадо, – не стал спорить отец Василий. – Вы что-то хотели, батюшка? – Охти мне, – хлопнул себя по голове поп, больше напоминавший байкера из оставленного Мартом мира. – Совсем забыл. Письмо тебе пришло, от отца твоего крестного. Где же оно… – Потеряли? – Типун тебе на язык, малахольный! Не иначе их благородие Пантелей Митрофанович забрал с прочими бумагами. Ступай к нему, там и получишь эпистолу свою. – Благословите, батюшка. – Бог благословит, – перекрестил воспитанника священник. Кабинет директора располагался на втором этаже жилого здания, рядом с входом на половину девочек. И первым, кого встретил Март, поднявшись наверх по лестнице, была, конечно же, вездесущая Фимка. – Ты что здесь забыл? – подозрительно посмотрела она на юношу. – Мне к директору надо, – не стал скрывать тот. – Ты к Пантелею Митрофановичу, сам? – изумилась девушка. – Успела настучать? – сообразил Март. – Вот еще! – фыркнула Фима. – Просто доложила, что вы с Витькой опять где-то весь день пропадали. А что, я врать из-за вас должна? – Прав Виктор, – хмыкнул молодой человек и, как ни в чем не бывало, прошел мимо старосты школы. – В чем прав? – удивилась одноклассница. – В том, что ты, Ефимия, красивая… Но все равно дура! – Ах ты! – взвилась одновременно польщенная и оскорбленная в лучших чувствах девчонка, но было поздно, ибо Март уже постучал в обитую коричневой кожей дверь директора. – Кто там? – неожиданно низким голосом отозвался Воронин. – Это я, – просунул голову Марик. – Вахрамеев? – изумился чиновник. – Вот уж, право, кого не ожидал увидеть! Ну, заходи, раз пришел. – Отец Василий сказал, что мне пришло письмо. – В самом деле? Хм. Да, кажется, действительно, пришло. Только я здесь при чем? – Он сказал, что вы забрали его вместе с другими бумагами. – Сейчас посмотрю. И впрямь, вот оно. Держи. – Спасибо. – Не за что. Лучше расскажи мне, зачем вы с Кимом опять шлялись на Байнунгсан? – Просто гуляли. Судя по всему, директор ожидал, что воспитанник пойдет в отказ, и готовился уличить его во лжи, а потому несколько растерялся. – Однако какое странное место для прогулок! – А где тут еще гулять? – спросил Март, повергнув коллежского асессора в еще большее изумление. – Не в город же сбегать! – Это и впрямь не стоит делать, – машинально согласился Воронин. – Пантелей Митрофанович, а могу я получить свой крест? – Какой еще крест? – насторожился директор. – Ну тот самый, красного золота… С которым меня привезли в приют. – Ты что-то путаешь, Вахрамеев! Не было при тебе никакого креста. Да еще червонного. – Вы его еще в сейф положили, – немного растерялся Марик. – Сказали, на сохранение… – Ты что же это хочешь сказать, маленький мерзавец, – возмутился чиновник, – что я твой крест украл? Да я, если хочешь знать, тридцать лет верой и правдой служу государю и отечеству, а ты… Если бы на месте Марта был прежний мальчишка, он, возможно бы, и сдался под напором праведного негодования директора, но лучший переговорщик своей компании сразу же заметил, как забегали глаза и непроизвольно дернулась щека кричащего… – А ведь вы, Пантелей Митрофанович, лжете! – спокойно заявил он директору. – Что?! Да я тебя в карцер! Нет, ну каков негодяй… Но взгляд Вениамина уже сконцентрировался на безукоризненно чистом крахмальном воротнике чиновника, и через секунду тот почувствовал, что его жирной шее стало тесно. Сначала Воронин попробовал просто ослабить галстук, но затем, сообразив, что это не помогает, рванул что есть силы. – Где мой крест? – с могильной невозмутимостью поинтересовался у стремительно синеющего директора Март и немного ослабил хватку. – Я отдам, – в панике выпалил тот. – Я заплачу! Сколько хочешь заплачу! Только не убивай. Я же не знал, что ты одаренный… Зрелище взрослого человека, испуганно стелящегося перед подростком, практически мальчишкой, было настолько странным и непривычным, что Вахрамеев совсем прекратил воздействие и отпустил его. – Фух, – тяжело вздохнул Воронин, потянувшись трясущимися руками к графину с водой. – Ну и напугал же ты меня! – Вы так и не ответили, Пантелей Митрофанович. – В лом-м-ба-барде, – стуча зубами о край стекла, ответил ему чиновник. – И не совестно вам было сироту обкрадывать? Хотя о чем это я? – Прости, Вахрамеев. Бес попутал! Все грех зеленого сукна проклятый [8]. – Ломбард в Чемульпо или Сеуле? – В Чемульпо. – В сеттльменте? – Нет. Совсем рядом, но в Чосонской части. Принадлежит господину Хвану. – Он еще там? – Не знаю, ей-богу не знаю! – Надеюсь, квитанция сохранилась? – Да, – судорожно кивнул директор и принялся рыться в портмоне. – Большая сумма в залоге? – спросил Март. – Сто двадцать тысяч вон, – протянул ему бумажку с иероглифами Воронин. |