Книга Летнее королевство, страница 48 – Джиллиан Брэдшоу

Чутье подсказывало мне, что она права насчет Деганнви, хотя я готов был отстаивать свое мнение. Но… идти я не могу, слишком мне плохо. И все же я твердо решил, что не позволю ведьме делать с лордом Гавейном все, что ей заблагорассудится. Я обязан его предупредить.

— Ну, ты совсем псих! Ты готов отдать наши две жизни ради какого-то воина, для которого ты — только слуга!

— Это мой господин! Я служу ему, потому что он достоин моей преданности. Мне нравится лорд Гавейн. Я бы даже назвал его другом, если господина вообще можно назвать другом. Его нужно предупредить. Кроме того, я его слуга. А если я сбегу, когда ему нужна моя помощь, где тогда моя совесть?

— Нет, Рис, все не так, — Эйвлин покачала головой. — Моя хозяйка обладает огромной мощью. Надо бежать, и бежать как можно дальше. Ты же слышал, хозяйка обещала меня убить еще до завтрашнего вечера. Небом, землей и морем клянусь, твоим собственным богом клянусь, она так и сделает. Я не хочу умирать, Рис! И уж вдвойне не хочу умирать напрасно. Пойми, если вернемся в Деганнви, тебя убьют, некому будет предупредить твоего хозяина, леди Моргауза убьет меня. Единственная возможность для нас — выйти на главную дорогу до рассвета. Леди Моргауза, конечно, пошлет за нами своих людей. Но если мы поторопимся, у нас есть шанс спастись. — Она снова дернула повод, и пони пошел вперед.

Я снова потянулся к поводу, чтобы остановить животное.

— Эйвлин, милорда надо предупредить! Не убьет она тебя. Не сможет… — Я внезапно замолчал, вспомнив одну очень важную вещь. Это же было только прошлым утром!

Эйвлин плакала.

— Я умру! Не хочу умирать! И ты умрешь, и все ради этого воина, который сам не может о себе позаботиться! Неужели тебе все равно, что будет со мной? Хочешь возвращаться, возвращайся! Бесчувственный чурбан!

— Подожди, Эйвлин! Нам не нужно возвращаться! Есть одно место, где мой хозяин получает сообщения от Императора. Мы же можем оставить ему весточку! И это как раз на пути к главной дороге.

Некоторое время Эйвлин смотрела на меня, не понимая, потом несмело улыбнулась. Пони снова двинулся вперед.

К раздвоенному дубу мы подъехали, когда только-только начало светать. Первые птицы начинали распеваться. Возбуждение после ночных приключений схлынуло, голова разболелась не на шутку. Я так устал, что готов был упасть под деревом и не вставать, по крайней мере, неделю. Я посмотрел на дуб. У поворота Эйвлин оставила ветку сосны. По-моему, так говорил лорд Гавейн: «сосна» для срочного сообщения, «боярышник» — для обычного.

— Видишь дупло, где большая ветка отходит от ствола? — Эйвлин слезла с пони, подошла к дереву и посмотрела наверх. — Сможешь туда залезть?

Она посмотрела на меня так, как будто я спросил, может ли она летать. Да, ведь лорд Гавейн говорил, что у них на островах мало деревьев. А даже если и много, все равно лазать по деревьям — дело мальчишек, девчонки для этого не очень приспособлены. Я устало слез с пони и поплелся к дереву. Ох, не уверен, что у меня получится. Но попробовать надо.

— И на чем ты будешь писать письмо? — спросила Эйвлин.

— Писать? — тупо повторил я. — Я же не умею писать!

— Ах, вот как! Писать он не умеет, но заставил меня тащиться сюда, чтобы оставить письмо! Я думала, все британцы умеют писать и все говорят на латыни.

— Не знаю насчет всех, — насупился я, — может, горожане и умеют. Только я-то фермер! Где бы я научился писать? А ты умеешь?

Она презрительно фыркнула в ответ. Я понял, что письменность на Оркадах — редкий зверь.

Я уставился на дуб и принялся искать в больной голове хоть какую-нибудь идею. Ну почему, почему я не научился писать? Впрочем, что толку сейчас об этом сожалеть? Значит, как там было? Сосновая шишка означала, что письмо лорда Гавейна получено; но шишка не сможет сказать моему хозяину: «Остерегайтесь Руауна. Мордред и Моргауза пытались меня убить, а вас попытаются свести с ума».

Лорд Гавейн должен понять, что сообщение от меня. Значит, надо оставить что-то свое. Скажем, заколку. Он же помнит ее. Я отстегнул брошь и покачал на ладони. Так. Опасность исходит от Мордреда и леди Моргаузы… А как я на них укажу? О! У Эйвлин же есть меч!

— Эйвлин, дай мне меч Мордреда. — Девушка с сомнением посмотрела на меня. — Я все равно не умею им пользоваться, да и ты тоже, так что он для нас бесполезен.

— Да… — протянула она, — он же денег стоит!

— Он для дела дороже.

Эйвлин неохотно протянула мне меч. Хороший меч, насколько я разбираюсь в мечах. Ну, после того как я прибыл в Камланн, все-таки немного разбираюсь. Клинок был узким, из закаленной стали. Я посмотрел на него, на брошь, и слегка поддел концом меча середину броши и согнул. Надеюсь, лорд поймет. А вот как предупредить его насчет Руауна? У меня же нет ничего от него. Думай, Рис, думай! Руаун думнонец. Ну и что? Я тоже думнонец. Не пойдет.

Голова болела. Ноги промокли от росы, спать хотелось нестерпимо. Птицы пели все громче. Пони всхрапнул и топнул ногой.

Так. Руаун — член Братства. А все члены Братства носят веточку боярышника в заколке плаща в память о сражении при Баддоне, когда они погнали саксов. А там в то время вовсю цвел боярышник. Служанка Бедивера Амрен рассказывала мне о боярышнике в Баддоне. Я огляделся.

— Эйвлин! Мне нужна веточка боярышника. — Она опять не понимала. — Это нужно для сообщения.

— Ладно, сейчас поищу. Так ты залезешь на дерево?

— Залезу, если поможешь…

Голова кружилась. И все-таки я с трудом взобрался на дерево. Эйвлин пошла искать боярышник. Я прислонился к стволу, чтобы отдохнуть минутку.

— Рис! Рис! Просыпайся.

Я открыл глаза и обнаружил, что восток уже розовеет. Эйвлин стояла под дубом с белой веткой цветущего боярышника в руках. Она здорово выглядела, ну, просто как весенний день! В ответ на мое удивленное бормотание она протянула мне боярышник. Я кое-как обмотал ветку вокруг рукояти меча и впихнул «послание» в дупло. Меч немного торчал, пришлось замаскировать его палой листвой, чтобы не блестел. Думая, что спрыгнуть будет легче, я отпустил ветку, полетел вниз и упал. Эйвлин помогла мне подняться.

— Слушай, мне нужно поспать, — сказал я ей.

— Да уж вижу! Я всего-то дошла до опушки, а ты уже спишь! Только сначала надо все-таки выйти на дорогу.

Она помогла мне влезть на пони, и мы продолжили путь. На дорогу вышли только к середине утра, когда солнце уже высушило росу на траве. Мы выбрались на твердое место, а потом отвели пони в укромный уголок, чтобы кто с дороги не увидел. Эйвлин нарвала папоротника и замела следы, хотя, как по мне, необходимости в этом не было, никто нас не преследовал, а даже если бы и преследовал, то вряд ли нашел бы место, где мы сошли с дороги. Но Эйвлин считала, что леди Моргауза обязательно пошлет за нами воинов Лота. Я сполз с пони и лег. В голове словно стучали молотом по наковальне. Но сна не было. Эйвлин закончила со следами, подошла ко мне и прилегла рядом.