Онлайн книга «Спасения нет»
|
«Если бы так!» — думал Тронд, подъезжая в ап–такси к симпатичному домику Клодетты Бомон. Он довольно навидался, как они тут живут и забавляются, чтобы понимать: сейчас ричмондцы на взводе ничуть не хуже бедных, зато поднаторевших в уличной жизни обитателей Саутарка. Колонка замка моргала красным огоньком на верхушке, предупреждая проходящих, что дом под охраной. Тронд, выйдя на мостовую, ввел свой пароль для входа. Оставшийся в такси Аднан, бесчинствуя в своих цифровых владениях, перехватывал управление домашней сетью, отключал внутренние датчики и вводил собственные мастер–ключи, забирая полную власть над домом. Красный огонек сменился зеленым, ворота распахнулись. Когда открылась парадная дверь, Клодетта уже спешила к ним по коридору — в персиковой пижамной паре, с хищной улыбкой на лице, торопливо расстегивая верхнюю пуговку. И тут она увидела на садовой дорожке за Трондом Олли с Аднаном и повисшего на них раненого Ларса. Это было неправильно, никак не вписывалось в ее неожиданную, но очень приятную эротическую фантазию, в которой ее плохой мальчик героически спасал любимую от злобных пришельцев. Теперь она сжала в кулаке ворот пижамы, туго стянула, закрыв соблазнительный вырез. — Что?.. Тронд поцеловал ее, вложив в поцелуй настойчивость и голод. Его поглощает страсть, для него во всем мире существует она одна. Она на миг замялась, но тут же обмякла в его руках, уже тискавших ей ягодицы. Он разорвал поцелуй и заглянул ей в глаза, утонул в море любви. — Слава богу, ты цела. Я не мог не прийти. — Милый, что такое? Она не знала, куда девать руки, часто дышала от удивления и неожиданности. И не проскочила ли искорка злорадства во взглядах его друзей при виде непристойно откровенной пижамы? — Мы попали в засаду, — изображая боль, стал рассказывать Тронд. — Соперничающая банда. Навалились на нас… — Но… ты же теперь не бандит. Малыш, ты сказал, с той жизнью покончено! Ты мне обещал! — Знаю. Так и есть, даю слово. Но те, другие, этого не знали. — Он поманил в дом Олли и остальных. — Это мои самые старые друзья. Я сегодня пошел просто выпить с ними и все такое, а те ублюдки набросились. Это старая вражда, ей много лет. Территорию не поделили. В светлом коридоре Ларс со стоном повалился на колени, на чистейшую викторианскую мозаику пола закапала мутная речная вода. — О господи! — вскричала Клодетта, вскинула руки к губам, уставилась круглыми глазами. — С ним все в порядке? Тронд обнял ее за плечи: единственная надежная опора в ее жизни, любовник, прирученный разбойник, на которого можно положиться целиком и полностью. — Он оправится. Ему просто нужен отдых. У Олли аптечка. Думаю, можно устроить его на одну ночь в зимнем саду, на кушетке. Он смотрел ей прямо в глаза, открывая душу, чтобы она увидела и поняла, как он в ней уверен. А его другу больно… — Я… я… да, наверное. Он благодарно поцеловал ее. Клодетта нервным взглядом проводила Олли с Аднаном, утащивших Ларса в глубину дома. — Не лучше ли ему в больницу? — Да это в основном шок. К тому же страховки у него нет, а служба здравоохранения донесет о драке в полицию. — Но ведь… их должны задержать — тех, кто на вас напал. И что у тебя с одеждой? Ты насквозь мокрый! — Удирали, прыгнули в канал. А Ларс… — Он крепко сжал ее плечо, внушая доверие. — Ларс не из тех, кто будет обращаться в полицию. — Да? Ох… — Она бросила через плечо обеспокоенный взгляд. — Он не?.. — Все хорошо, я ведь здесь. Тебе ничего не грозит. — Она робко улыбнулась ему. — Я все равно к тебе собирался. — Правда? — Угу. Как включили щит, я о тебе заволновался. А потом пошли новости из космоса о развалившемся надвое ковчеге и прочем, и я сказал ребятам, что ухожу. Хотел добраться сюда, убедиться, что ты в порядке. Только об этом и думал. Ну, мы вместе вышли из паба, а тут на нас и навалились. — Ох, нет! Значит, это моя вина! Если бы ты не… — Нет. Ничего подобного. Ты так не думай. Не хочу, чтобы ты винила себя. — Он заглянул в это бесконечно жаждущее лицо. Ему все заслонял ее возраст, скрытый под наслоениями генной терапии и косметики. Тронд заставил себя улыбаться. — Теперь я здесь, мы вместе, а для меня это главное. — Правда? И ты вспомнил обо мне, услышав новости? Он любовно погладил ее по слишком жестким волосам. — Ну да. Ребята надо мной поприкалывались, ну, и пошли они к черту. Теперь я о тебе позабочусь. Уж это я умею. — Да, ты–то умеешь, — промурлыкала Клодетта и привстала на цыпочки, чтобы его поцеловать. Он снова обнял ее, обхватил ладонями ягодицы, изображая волнение и интерес. Придется ее трахнуть, но это недорогая арендная плата. Дом был идеальным тайником. «Удачно я о нем вспомнил», — похвалил себя Тронд. Не одному Олли дается стратегия. Он с плотоядной улыбкой облизнул губы. — У тебя стиральная машина есть? Надо отстирать одежду. — Он еще раз, покрепче, стиснул вылепленные пилатесом щечки. — Придется мне раздеться. — Совсем? — Хочешь проверить? Она кокетливо улыбнулась и за руку повела его наверх. Альтэго Тронда, Найин, установил связь с Олли и Аднаном. «Как Ларс?» «Думаю, отойдет, — сообщил в ответ Олли. — Ребра поломаны, но аптечка из такси как раз на такие случаи. Аднан считает, что у него и шея помята, может, позвонок смещен. Я вкатил ему двойную дозу седативных, так что ночь проспит». «Домашняя сеть под контролем?» «Целиком», — ответил Аднан. «Хорошо. Блокируйте Клодетте все вызовы и сообщения. Я ей объясню, что мы задержимся на несколько дней. Надо разобраться, как дальше жить». «Хорошо. Будем мониторить действия полиции». «И оликсов тоже», — передал Тронд. «Конечно. Отдери ее хорошенько. Ей, похоже, не терпится». «А то как же. На что только я не готов ради друзей!» Клодетта захлопнула дверь спальни и, стоя к ней спиной, дождалась, пока потускнеет свет. Не сводя глаз с Тронда, она расстегнула все пуговицы пижамной куртки и уронила ее на пол. — Теперь ты. В такие моменты Тронду случалось пожалеть, что К-клетки не позволяли ему владеть лицом так же легко, как членом: легче было бы изображать невозмутимость, а то и нетерпение, пока она тянула свои людоедские предварительные забавы, которые воображала вершиной искусства. Как будто не понимала, как это глупо выглядит в ее возрасте. Он, срывая с себя вонючее тряпье, сумел выдавить только кривую улыбку. — Ох, бедненький мой, — воскликнула Клодетта при виде его исцарапанного, избитого тела. — Они сделали тебе больно? |