Книга Тень и искры, страница 73 – Дженнифер Ли Арментроут

Воздух застрял у меня в горле, когда с пола поднялся белый туман, достаточно густой, чтобы скрыть трещины в плитках. Туман заклубился по подолу моей ночной рубашки. Он стал гуще, когда Эш шагнул ко мне. Его бедра коснулись моих, и я ощутила аромат цитруса.

Он поймал и удержал мой взгляд, дотронувшись кончиками пальцев до моей щеки. Туман поднимался, скользя по моим ногам, по бедрам. Когда он обвил наши руки, холодный и шелковистый, меня охватила паника, как бы я ни боролась с ней.

– Может немного жечь, – сказал Эш, и серебро в его глазах завихрилось, смешиваясь с туманом, с мощными силами. – За это я тоже прошу прощения.

У меня не было возможности спросить, что он имеет в виду, или сопротивляться. Туман поглотил нас. Резкий ожог прошел от пальцев моих ног до выбившихся из косы кудрей. Перед глазами вспыхнул серебристо-белый свет, а потом я провалилась.

* * *

Я пришла в себя, и меня сразу охватили ощущения. Я ехала верхом, сидя в седле боком и прижимаясь к холодному телу Эша. Моя щека была прижата к его плечу, и с каждым вдохом я чувствовала аромат цитруса и свежего горного воздуха. На миг я почти смогла притвориться, что это обычное объятие. Что его сильная рука на моей талии держит меня так осторожно и крепко, потому что я желанна. Любима.

Но притворяться у меня никогда не получалось.

Я выпрямилась.

– Осторожно. – Голос Эша проник в мои уши словно дым, а его рука крепче сжала мою талию. – С Одина высоко падать.

Я опустила взгляд, и мне стало нехорошо. Вороной конь оказался на несколько футов выше всех лошадей, которых я видела в жизни. Если упаду, то наверняка переломаю кости, а то и похуже. Я поерзала и нахмурилась, когда по моим рукам скользнуло что-то мягкое. Я была закутана в черный плащ.

– Плащ нашел Сэйон, – ответил Эш на мой невысказанный вопрос. – Не знаю, где он его достал, и, наверное, никто из нас не захочет знать. Но он решил, что тебе в нем будет удобнее.

Вцепившись онемевшими пальцами в края мягкого плаща, я подняла взгляд на густой полог ветвей, которые узна́ю где угодно.

– Мы в Темных Вязах, – сказала я.

Казалось, мой рот и горло были набиты шерстью.

– Да. – Его дыхание потревожило волосы у меня на макушке. – Я думал, ты проспишь дольше. Ты не должна была проснуться, пока мы не прибудем в Страну теней.

Я посмотрела на него. Мы ехали среди густого леса, и черты Эша оставались в тени.

– Что ты сделал?

– Ты о тумане? Это итер. По сути, продолжение нашего существа и воли. Если мы позволяем, он определенным образом воздействует на смертных. В твоем случае он усыпил. Я не хотел привлекать лишнего внимания.

– А как туман воздействует на других?

– Может убить за считаные секунды, если на то будет наша воля.

Я тяжело сглотнула и поймала себя на том, что держусь напряженно и прямо, как доска. Я подумала об Эзре, Марисоль и сире Холланде – где бы он ни находился.

– Ты сказал, другие боги могли узнать, что ты приходил за мной. С моей семьей все будет хорошо?

– Должно быть, – ответил он. – Как только ты будешь представлена как моя супруга, только самые глупые боги посмеют преследовать твою семью, поскольку твои родные станут моими родными.

Не очень-то обнадеживало. «Вдохни». Эзра умна. И мама тоже.

– Но Сэйон или Эктор предупредят их, если уже не предупредили, – добавил он. – И нужно будет предпринять… определенные шаги, на всякий случай. Они оставят охранные заклятия.

– Охранные заклятия?

– Чары, порожденные первозданной магией, которые помешают богам войти в их дома. – Он слегка переместился. Минуло мгновение. – Я позабочусь, чтобы они были в безопасности, даже если мне кажется, что они этого не заслуживают.

Я бросила на него взгляд, ощутив прилив благодарности. Хотя не хотела ее чувствовать.

– Эзра – моя сводная сестра. Она хорошая. Она заслуживает.

– Придется поверить тебе на слово.

Между нами повисло молчание. Я смотрела на Темные Вязы, и у меня возникало множество вопросов.

– Как ты узнал о том, что происходит? – спросила я, чувствуя, как потеплели щеки. – Как узнал, что нужно прийти?

«Почему ты наконец пришел?» Этого я не спросила – мне ни к чему это знать.

Он долго не отвечал.

– Я знал, что тебе больно.

Я сдвинула брови и оглянулась на него.

– Как? – Потом поняла. – Сделка?

– Отчасти.

Он не стал пояснять, и я ощутила волну покалывания.

– Отчасти?

– Сделка связывает нас на базовом уровне. Я знал, когда ты родилась. Если ты будешь серьезно ранена или близка к смерти, я тоже узнаю.

– Это… жутковато.

– Уверен, что от следующего открытия тебе станет еще страшнее.

– Не терпится услышать, – пробормотала я.

Он слегка улыбнулся, глядя на меня.

– Твоя кровь.

– Моя кровь?

Он кивнул.

– Я попробовал твою кровь на вкус, льесса. Не намеренно, но это пригодилось.

Я не сразу вспомнила ночь в туннеле из лоз, когда он куснул мою губу.

– Моя кровь позволяет чувствовать мои эмоции, когда меня рядом нет?

Его лицо напряглось.

– Только сильные эмоции. А то, что ты чувствовала, было сильно.

Я встревоженно развернулась. Это была боль? Или паника, когда меня держали? Или то древнее, обжигающе-ледяное существо во мне? Мне не понравилось, что он может чувствовать что-то из этого. А еще не нравилась моя дурацкая поза боком в седле. Откинувшись назад, я подняла правую ногу и перекинула ее на другую сторону. От этого заболели плечи и верхняя часть спины, напоминая, что кожа там очень чувствительная. Эш держал меня крепче, пока я устраивалась, чтобы ехать лицом вперед.

– Удобно? – спросил он. Это единственное слово прозвучало тяжело и громко.

– Да, – бросила я.

Он усмехнулся.

Я вцепилась в луку седла, чтобы не развернуться и не совершить какую-нибудь глупость. Например, врезать Первозданному, который одним взглядом обращает смертных в прах.

– Что мы делаем в этом лесу?

– Ты не можешь попасть туда, куда мы направляемся, через разрыв в мирах, – ответил он.

Я сосредоточилась на его руке, которая теперь лежала на моем боку. Его большой палец… лениво чертил круги, как и тогда у озера.

– Такое путешествие разорвет смертного на части, – продолжал он, и это отвлекло меня. – Нам придется пойти другим путем.

Первозданный замолчал, и единственным звуком оставался топот копыт Одина. Птицы не пели. Как и в ту ночь у озера, когда не было слышно никаких признаков жизни. Словно животные чуяли то, чего я не сознавала. Что среди них бродит смерть.