Книга Лик, страница 28 – Кайли Скотт

Но не когда он пьян. Мы уже прошли это, совершили такую ошибку. Я совершенно не понимала, что происходит между нами, но и не хотела это испортить.

Так, верно. Никакого секса. Плохо.

Я должна была перестать смотреть на него. Так что я сделала глубокий вдох и стала изучать свои коленки. Свои голые коленки. Я ложилась спать в джинсах. Теперь же я была одета только в трусики и майку. Мой лифчик также таинственный образом исчез.

— Что случилось с остальной моей одеждой?

— Она ушла, — сказал он, с серьезным лицом.

— Ты снял ее?

Он пожал плечами.

— Тебе было бы неудобно спать в этом.

— Как же тебе удалось снять мой лифчик, не разбудив меня?

Он хитро улыбнулся.

— Я больше ничего не делал. Клянусь. Я просто... снял его из соображений безопасности. Косточки опасны.

— Ну, дааа.

— Я даже не смотрел.

Я прищурилась, глядя на него.

— Это ложь, — признался он, пожимая плечами. — Я смотрел. Но мы все еще женаты, так что это нормально.

— Нормально? — было просто невозможно злиться, когда он смотрел на меня так. У глупенькой девочки внутри меня кружилась голова.

Никакого. Секса.

— Что ты делаешь на том конце кровати? Это не сработает, — сказал он, совсем не зная о моих возбужденных и в тоже время несчастных гормонах.

Вероятно, быстрее, чем я подумала, принимая во внимание количество спиртного в его дыхании, он схватил меня за ноги и протащил по кровати. Моя спина ударилась об матрас, а голова отскочила от подушки. Дэвид растянулся надо мной, прежде чем я смогла попробовать еще маневры по уклонению. Его вес вжал меня в матрас. Говорить «нет» в таких условиях было сложнее.

— Не думаю, что мы сейчас должны заниматься сексом, — выпалила я.

Уголок его рта приподнялся.

— Расслабься. Нет, мы не будем трахаться прямо сейчас.

— Нет? — черт возьми, я фактически завыла. Моя печаль не знала конца.

— Нет. Когда мы сделаем это в первый раз, мы оба будем абсолютно трезвыми. Поверь мне, это так. Я не хочу снова проснуться утром и обнаружить, что ты сходишь с ума, потому что ничего не помнишь или передумала, или что-то еще. Я готов быть мудаком сейчас.

— Я никогда не думала, что ты мудак, Дэвид, — или, по крайней мере, не совсем. Подонок, может быть, и, определенно, вор лифчиков, но не мудак.

— Нет?

— Нет.

— Нет, даже в Вегасе, когда я начал с тобой ругаться и хлопнул дверью? — его пальцы скользнули в мои волосы, поглаживая кожу головы. Невозможно не прижиматься к его прикосновениям, как счастливый маленький котенок. У него волшебные руки. Он даже утро сделал сносным. Хотя только пять утра.

— То утро не было хорошим для каждого из нас, — сказала я.

— Как насчет ЛА, когда та девушка висела на мне?

— Ты спланировал это?

Он закрыл один глаз и посмотрел на меня.

— Возможно, мне нужна была какая-то защита от тебя.

Я не знала, что сказать. Поначалу.

— Это не мое дело, кто вешался тебе на шею.

Его улыбка была одним огромным самодовольством.

— Ты приревновала.

— Мы должны делать это прямо сейчас? — я толкнула его твердое тело, ничего не вышло. — Дэвид?

— Не можешь честно признаться в этом?

Я не ответила.

— Эй, я не смог заставить себя прикоснуться к ней. Только не тогда, когда ты была там.

— Ты не смог? — я успокоилась из-за этого заявления. Мое учащенное сердцебиение замедлилось. — Мне было интересно, что же произошло. Ты вернулся так быстро.

Он хмыкнул, приблизившись.

— Наблюдая тебя с Джимми...

— Ничего не было. Клянусь.

— Да, я знаю. Извини за это. Я перегнул палку.

Мои предприимчивые руки вернулись к ласкам. Так забавно. Они скользили по его плечам, вокруг его шеи, играли с его волосами. Я просто хотела почувствовать тепло его кожи и удержать его ближе. Он поспособствовал эмоциональному подъему, превратив меня из несчастной и раздраженной в обожающую менее чем за восемь секунд. — Это здорово, что ты написал несколько песен.

— Мм. Как на счет того, что я оставил тебя с Адрианом и адвокатами? Тогда ты рассердилась на меня?

Я тяжело вздохнула.

— Хорошо. Должна признаться, что немного расстроилась из-за этого.

Он медленно кивнул, не отрывая взгляда от моих глаз.

— Когда я вернулся, и они рассказали мне, что произошло, что ты уехала с Малом, я потерял контроль. Сломал мою любимую гитару, использовав ее, чтобы разбить установку Мала. Все еще не могу поверить, что я сделал это. Я просто так чертовски сердился и ревновал, что злился сам на себя.

Мое лицо поморщилось от неверия.

— Ты сделал это?

— Да, — его глаза были решительны и широко открыты. — Да, сделал.

— Зачем ты рассказал мне это сейчас, Дэвид?

— Я не хотел, чтобы ты услышала это от кого-то еще, — он сглотнул, приводя горло в движение. — Послушай, я не такой, Эв. Это не произойдет вновь, обещаю. Просто я не привык к такому. Ты добралась до меня. Вся эта ситуация достала. Я не знаю, я чертовски растерян. Ты понимаешь?

Позже, он, возможно, даже не вспомнит ничего из этого. Но прямо сейчас, он выглядел таким искренним. Мое сердце страдало из-за него. Я посмотрела в его налитые кровью глаза и улыбнулась.

— Полагаю, что так. Это точно не повторится?

— Нет. Клянусь, — облегчение в его голосе было ощутимым. — Мы в порядке?

— Да. Ты собираешься попозже сыграть мне песни? — спросила я. — Я хотела бы их послушать.

— Они еще не закончены. Когда они будут готовы, я сыграю. Я хочу,

чтобы для тебя они были идеальными.

— Хорошо, — сказала я. Он написал песни обо мне. Как невероятно, разве что они нелестного характера, в этом случае нам надо поговорить. — Они не о том, как сильно я иногда раздражаю тебя?

Он помахал рукой в воздухе.

— Немного. В хорошем смысле.

— Что? — воскликнула я.

— Верь мне.

— Неужели ты действительно написал в этих песнях какая я «заноза в заднице»?

— Не именно этими словами. Нет, — он усмехнулся, его хорошее настроение вернулось. — Ты же не хочешь, чтобы я лгал и писал всегда о гребаных единорогах и радуге?

— Может быть. Да. Люди будут знать такое обо мне. Моя репутация, как постоянное развлечение, ее надо защитить.