Книга Любимый забытый муж, страница 15 – Энни Уэст

— Ты ранена, тебе нужна помощь. Я могу обеспечить тебе уход. Потом, когда тебе станет лучше, ты сможешь уйти.

Она смотрела на него как на незнакомца, и Анджело молча признал, что теперь они не враги, а союзники. Он обязан заботиться о ней, пока та не выздоровеет и не вернется к нормальной жизни. Не надо упрекать ее прошлым. Ей нужен покой, а не его насмешки.

— А если… — Пауза. — Ко мне не вернется память?

Али вздернула подбородок и выпрямилась, словно готовясь к такой возможности. Анджело заметил страх в ее глазах и почувствовал, как смягчается. Она старается быть сильной, хотя боится худшего.

Анджело вышел из‑за стола и шагнул к Алли, остановившись на расстоянии вытянутой руки от нее.

— Доктор говорит, что это крайне маловероятно. Он считает, лучший способ восстановления памяти — отдых и отсутствие стресса. И то и другое ты получишь в моем доме. — Он глубоко вздохнул. — Я буду лучшим хозяином.

— Не нужно. Я понимаю, почему тебе не нравится, когда я рядом.

— Я вел себя нехорошо, — признал он, — и это меня огорчает. — Он был гордым, но порядочным человеком. — Позволь мне исправить это. Заключим перемирие? Я постараюсь не вспоминать прошлое, а ты попытайся не волноваться о будущем, а дальше посмотрим, как пойдет.

Она с подозрением прищурилась, глядя на него:

— Зачем тебе все это?

— Мне не нравится, каким я становлюсь, когда зацикливаюсь на прошлом, — произнес он и удивился самому себе. Он только что признал, что их общее прошлое изменило его.

Она кивнула и расслабила плечи.

— Мне тоже не нравится женщина, которой я была в прошлом.

Анджело всмотрелся в ее лицо, размышляя, может ли ей доверять. Если он будет пытаться предугадать каждый ее шаг, то сойдет с ума. Он должен остановиться. Что она вообще может ему сделать? На этот раз ей не одурачить его.

— Я предлагаю жить настоящим.

Она колебалась:

— А если ко мне не вернется память?

— Мы последуем совету доктора. Если через неделю не будет никаких изменений, он проведет новое обследование.

Анджело наблюдал, как Алли обдумывает его доводы. Странно, но, когда она наконец кивнула в знак согласия, он почувствовал облегчение.

— Хорошо.

Она шагнула вперед, протягивая ему руку, чего Анджело не помнил из прошлого. Она предпочитала поцелуи в щеку.

Он удивился тому, какое у нее твердое и деловое рукопожатие.

— Я постараюсь не путаться у тебя под ногами, — сказала Алли спокойно, но отрывисто и высвободила руку.

Они больше не станут целоваться. И не важно, как сильно она хочет физического удовольствия и этого мужчину.

По ее спине пробежал холодок, когда она вспомнила, что он ей сказал. Оказывается, она заманила его в ловушку из‑за его денег. Нет, гораздо лучше сделать так, как он предложил, и жить настоящим.

— Одно условие, — произнес Анджело глубоким голосом.

Сердце Алли забилось чаще, она затрепетала.

— Какое? — прохрипела женщина, и у нее сжалось горло. Как жаль, что ее так влечет к Анджело. Она не знала, как контролировать свое предательское тело.

— Прости, что огорчил тебя рассказом о прошлом. Надо было найти более подходящий способ.

Алли посмотрела в его бездонные карие глаза. Раньше она читала в них гнев и отвращение, потом страсть, а теперь увидела сожаление.

— Воспоминание о прошлом разбудило давно забытые чувства. Этого не повторится.

— Спасибо, Анджело.

Его извинения казались важными. Он признал, что не только она вела себя плохо.

Алли внимательно оглядела Анджело и увидела перед собой другого мужчину. Интересно, каким он был, когда они впервые встретились? Наверняка не таким суровым. Был ли он очаровательным и соблазнительным? Влюбилась ли она в него пять лет назад?

Она моргнула, и ее подозрения усилились. Скорее всего, из‑за любви она вела себя так ужасно.

У Алли перехватило дыхание, когда она краем глаза заметила в дверях Розетту. Выражение лица экономки было пустым, но ее глаза сверкали.

Алли торопливо отошла от Анджело, когда экономка что‑то сказала ему по‑итальянски.

— Отлично, — сказал Анджело по‑английски. — Давай их сюда.

Алли опешила. Розетта подошла ближе, и она поняла, что экономка понимает по‑английски. Они мало общались, и Алли думала, что это из‑за языкового барьера. Ее щеки залились румянцем, когда она поняла: Розетта просто предпочла с ней не разговаривать из‑за того, что случилось раньше.

Экономка протянула ей две большие сумки.

— Розетта ездила на материк за одеждой для тебя, — сказал Анджело.

Алли очень нужна была одежда. У нее были только футболка и бикини. А также халат и несколько старых рубашек Анджело. Она достаточно оправилась, чтобы понять, как сильно ее тревожит то, что носит его одежду.

— Большое спасибо, Розетта. Это очень мило с вашей стороны.

Она считала, что у экономки плотный рабочий график, учитывая отменное состояние особняка и изысканную еду, которую та готовила.

— А разве вам не подошла одежда, которую я вам принесла? — удивилась Розетта. — Вам нужно что‑нибудь поприличнее?

Алли сильнее покраснела, когда наклонилась к сумкам, и ворот ее халата распахнулся.

— Примерь одежду, — сказал Анджело. — Розетта ориентировалась на размер твоего купальника.

Алли почувствовала себя неловко, когда вытащила из сумки что‑то из черного кружева, прозрачный бюстгальтер и стринги, а не футболку и шорты, как она ожидала. Во второй сумке был сарафан на бретельках с нежным цветочным принтом в розовых и лавандово‑голубых тонах.

— Ой! — Алли прижала к себе сарафан. — Как мило! Спасибо, Розетта. Он мне нравится. — Она проигнорировала испуганный взгляд экономки и улыбнулась ей. — Я уверена, что он мне впору. Если придется его ушить, мне понадобятся иголка и нитки.

Розетта медленно кивнула:

— Конечно. — Она смотрела на Алли как‑то странно.

Алли снова полезла в сумку и вынула оттуда другую одежду, что‑то однотонное и явно стильное. Она была модной и хорошо сшитой, но слишком нарядной для дома.

— Спасибо, — снова сказала Алли, переводя взгляд с Розетты на Анджело. — Дайте мне чек, чтобы я знала, сколько должна.

Экономка приглушенно фыркнула, что‑то произнесла по‑итальянски и по кивку Анджело вышла из комнаты.

— Я сделала что‑то не так?

— Все в порядке, — ответил Анджело, но его тон и насмешливый взгляд говорили об обратном.