Книга Зеркала и галактики, страница 149 – Елена Ворон

– О-о, опять эти скорбные глаза, в которых стоят невидимые слезы! – внезапно грянул колокольный голос: к ним подошла колдунья.

Вздрогнув, тигреро очнулся от своих мыслей.

– Проходи мимо, – велел художник. – Когда Элан занят размышлениями, он сидит спокойно и меня не торопит.

Тамара глянула на рисунок.

– Да ты уже закончил. Куст можешь довести потом.

– Не мешай!

Колдунья посмотрела на Элана с тонкой улыбкой. Тигреро поднялся с камня, подобрал рубашку, влез в рукава.

– Ну вот, спугнула! – сердито фыркнул Борис. – Вечно тебя принесет не вовремя.

– Элан, – зазывно пропела Тамара, – я умею лечить от несчастной любви. А еще знаю рецепт приворотного зелья.

– Благодарю вас, не нужно. – Он двинулся по тропе к Приюту.

– Берегитесь, – сказал ему в спину Борис. – Как бы сестрица не подсыпала вам снадобье, которое закажет ей Лена.

Колдунья расхохоталась, а Элан ускорил шаги. Над Леной потешались все кому не лень: писателька не скрывала своей влюбленности в проводника, а он не удостаивал ее вниманием. Лена была хороша, однако от взгляда ее размытых глаз у Элана по коже каждый раз точно змеи ползли.

Он вывернул из-за поворота тропы, и сердце оборвалось. Стряслось что-то ужасное. На краю площадки замерла Лена – с растерянным лицом, со слезами на глазах. Чуть дальше, стоя на коленях, громко всхлипывала Мишель. Рядом на траве бился Майк, плакал навзрыд. Элан обежал взглядом площадку, заметил писателькиного литагента – заморыш лежал на спине, раскинув руки, с закрытыми глазами, с отвалившимся подбородком. Мертв!

Вот оно – о чем говорил отец. Предупреждал об опасности, предостерегал, требовал. Что ж ты, проводник? Не доглядел, не сберег…

И тут до него дошло, что версаны вовсе не плачут, а помирают со смеху.

Литагент ожил и сел на траве.

– Что за веселье? – сдержанно осведомился Элан.

Заморыш простер руку, указуя на писательку.

– Она, – провозгласил, – была осуждена!

Майк перекатился на спину, издал пронзительное верещанье. На него повалилась Мишель и осталась лежать поперек туловища, со всхлипами и тонким писком. Лена бросила на тигреро беспомощный взгляд; у него по телу вместо змеи стыдливо пробежали мурашки.

– Пожалуйста, – жалобно попросила писателька, – заберите у них компьютер. Они на нем валяются!

Он подошел к версанам и увидел на земле блестящий металлический треугольник – кусочек орудия Лениного труда. Портативный компьютер, который она взяла с собой на маршрут, состоял из двух листов толстой фольги – клавиатура и экран – и кристалла памяти. Маломощная игрушка, однако Лена с удовольствием работала понемногу вечерами и на привалах.

– Приподнимись, – велел тигреро Майку.

– Не могу! – простонал тот. – Мишель придавила!

Элана охватило желание оттащить девушку и садануть версана в бок ногой. Он отвалил Майка в сторону и высвободил компьютер. Свернул фольгу в рулон, проверил, цел ли корпус кристалла, и подал Лене.

– Спасибо, – поблагодарила она жалким голосом.

Литагент поднялся, укрепился на земле, расставив ноги. Даже ростом стал как будто выше.

– Я говорил ей! – обратился он к Элану. – Объяснял, что нормальный человек такой белиберды читать не станет.

– Ага! – ощетинилась писателька. – Однако ты эту самую белиберду продаешь и на проценты живешь припеваючи!

– Это другой вопрос. – Заморыш увидел, что с земли подымается изнемогающий от хохота версан. – Майк, вот скажи!

– Скажу… Эл, сейчас тебе… что она там… Я впервые прочел! О-ох, – стонал Майк. Затем справился с собой и заговорил связно: – Это зовется эротическим романом. Есть героиня – молодая, красивая. И у нее два любовника.

– Тоже молоды и хороши собой, – подсказала Мишель, утирая глаза.

– Причем один – собственно, не ейный, а любовник другого парня. То есть, один просто гомик, а второй – и вашим, и нашим.

Элан поглядел на писательку. Она стояла выпрямившись, сжав губы. Расстегнутая блузка была завязана узлом под грудью, открывая полосу загорелого тела.

– И это бы не беда, – продолжал Майк. – Живи они в разных местах, парень кочевал бы от друга к подруге. Но нет! Они съехались вместе, и весь роман проводят в постели втроем.

– Зачем?

– Отличный вопрос! – хлопнул себя по бедрам литагент. – Я тоже ее спрашиваю: зачем?

– Да потому что любят друг друга, – вмешалась Лена.

– Все трое?

– Ну да. Майк совершенно не понимает!

– Я, простите, тоже не пойму, – вежливо возразил Элан. Ему хотелось уйти, и пусть они веселятся без него. – Ваша героиня любит голубого мальчика? А он любит ее?

– Ну да! – подтвердила Лена, обрадованная, что он верно ухватил суть вещей. – Они все друг дружку очень любят.

– И соль романа, – добавил литагент, – в том, что они день и ночь занимаются любовью – изредка парой, а по большей части втроем.

– Но как им удается втроем – я уже не пойму! – вскричал Майк и снова зашелся хохотом. – Она… она описала… но я не верю. Это супротив всех законов. Одновременно…

– Это даже не гадко, – добавила Мишель, – а смешно своей глупостью.

У Элана рука зачесалась отвесить добрую оплеуху. Не обязательно Майку – он высмеивал писательку за дело – но кому-нибудь хотелось врезать. Скажем, агенту, который продает эту чушь в издательства, или писательке. Или, к примеру, стоит дать подзатыльник Мишель.

За что он наказал бы Мишель, было неясно. Разве только за то, что весело смеется вместе с Майком.

– Лена, – промолвил он, устремив взгляд в небеса, – если кто-нибудь вздумает кинуть ваш компьютер в костер, ей-богу, я мешать не стану.

– Правда?! – литагент подскочил к писательке и выхватил у нее металлический сверток. – Сейчас я его!..

– Отдай! – завизжала Лена. – Дай сюда, паршивец! – Она помчалась за агентом по площадке.

Заморыш описывал круги и не давался. Он хохотал, потрясал компьютером над головой, дразнился и с завидным проворством увертывался.

– Элан! – взывала писателька. – Отнимите!

Они носились по площадке, и в конце концов Лена запарилась и остановилась, тяжело дыша.

– Элан, как вам не стыдно? Я же вас прошу.

Тигреро стоял, скрестив руки на груди.

– Тра-ля-ля-ля! – распевал литагент, приплясывая в отдалении. – Тра-ля-ля-ля! Сейчас пойду топить! – Он ринулся к шумящей за кустами речке.

Лена кинулась следом.

– Я тебя! Дрянь какая!..

– Пойдем, – задыхаясь вымолвил Майк, который был уже не в силах смеяться, – посмотрим.