Книга Зеркала и галактики, страница 158 – Елена Ворон

Майк был прав. Однако взвинчивающая нервы атмосфера Приюта оказалась сильней.

– Элан, я тебя не понимаю! – фыркнула Урсула, передернув плечами. – Реклама безобразно портит людей.

Тигреро поднялся и зашагал к дому. Мишель хотела было направиться следом, но Майк придержал ее, выразительно указал на бревно. Она покорилась: клятва есть клятва.

Завтрак продолжили в угрюмом молчании. Через несколько минут Элан появился в дверях с рюкзаком за спиной. Ругнувшись, Майк вскочил с места, двинулся ему навстречу.

– Ты что задумал?

Тигреро зло усмехнулся.

– Надо пройти по маршруту.

– Эл, не дури. Куда ты собрался?

– До Десятого и обратно. А затем поведу группу.

– Брось, – попытался вразумить его Майк. – Кому это надо?

– Мне.

– Ты сдохнешь.

– Отвяжись.

Версан рассерженно сплюнул. Черт бы побрал Крокодавов – какого рожна прицепились к парню? Из-за них он забрал себе в голову невесть что…

– Элан! – подбежала Мишель. – Господь с вами!

Тигреро направился к кострищу, где сидели остальные.

– Старшим группы останетесь вы, – объявил он Крокодаву. – Вечером я вернусь, и завтра уйдем на Десятый.

– Считаешь, тебе по силам одолеть двадцать пять километров?

– Едва ли, – заметила Тамара. – Лучше бы ему идти в постель. Баиньки.

Версаны разом повернулись к колдунье – и оба смолчали: Майк – со свирепым оскалом, Мишель – с серым от подавленного гнева лицом.

– Счастливо оставаться, – сказал Элан.

– Схожу-ка я с тобой, прогуляюсь, – проворчал Майк.

– Все остаются здесь до моего возвращения.

– Эл, брось ерунду…

– Все остаются здесь! – рявкнул тигреро.

Он исчез за поворотом тропы; шелестели скрывшие его колючие кусты, сухо постукивали длинными шипами.

– Ну, господа, если он не вернется в срок – берегитесь, – проговорил Майк, не обращаясь ни к кому в отдельности.

Элан не вернулся – ни вечером, ни к утру.

На рассвете Крокодав увел группу; но когда пришли на Десятый Приют, Элана не оказалось и там. Дом стоял закрытый, слепой из-за опущенных жалюзи.

– Где Элан? – тихо спросила Мишель.

– Сейчас узнаем, – охотник открыл Приют и вошел в холл.

Ни записки, никаких следов тигреро.

Мишель бросила сумку на пол и гневно уставилась на супружескую чету. Майк стал рядом с девушкой.

Вяло защищаясь, Урсула передернула плечами.

– Найдем, – пообещала она. – Идем, посмотрим тропу на Одиннадцатый, – обратилась она к мужу; в голосе поубавилось всегдашней уверенности и напора.

Крокодав пересек площадку и остановился у начала тропы. Десятый Приют расположен в расщелине, место по-своему чудное, хоть и мрачноватое, когда уходит солнце. На краю площадки, под скальной стеной, лежит озерцо небесной синевы, а в него прыгает юркий водопад. Вокруг камни, блестящие, как черное стекло, и меж них вьются лозы с красными цветами. И больше ничего – только камни и цветы. Да тропа лежит светлой лентой, посыпанная чистым песком.

Крокодав с Урсулой осмотрели тропу.

– Следов нет, – подвел итог охотник. – Элан здесь не проходил.

– Тогда где он? – Стоя у них за спиной, Мишель сунула сжатые кулаки в карманы куртки. – Где он, я вас спрашиваю?!

– Послушай, девочка, – попыталась вразумить ее Урсула, – Элан не пропадет. Здесь нет хищных зверей, которые могли бы…

– Он ушел один, чуть живой! И всем было плевать!

– Элана никто не гнал, – возразил Крокодав. – И будьте добры без истерик.

Майк прижал девушку к себе, опасаясь, что она кинется в драку.

– Где он? – повторила Мишель, сдерживаясь из последних сил.

– Насколько я понимаю, между Девятым и Десятым Приютами, – холодно объяснил охотник. – Из каких-то соображений он свернул с тропы.

Версана была похожа на разъяренную айтраву, настигшую похитителя, который утащил из логова котят. Прижимая ее одной рукой, Майк поглядел на часы.

– Пятнадцати минут на обед достаточно? После этого, господа, вы отправитесь разыскивать Элана. И не дай вам Бог…

– Хорошо, – ответил охотник. – Договорились – через четверть часа выходим. Но девушка останется здесь.

Мишель рванулась, Майк едва ее удержал.

– Останетесь здесь, – властно повторил Крокодав. – Я не потерплю ваших выходок.

Она снова рванулась, да так, что Майк с трудом устоял на ногах. В глазах блеснули слезы бессильной ярости. Урсула подступила к ней, сокрушенно покачала головой – и неожиданно влепила две хлесткие пощечины.

– Не переживай, – проговорила она с жалостью. – Ну, милая, найдем мы Элана, найдем.

Мишель поникла; Майк увел ее в дом.

– Ты спятил на старости лет, – прошипела Урсула, обращаясь к мужу. – Почему не заметил, где он свернул с тропы?

Крокодав пожал плечами.

– Когда Элан хочет исчезнуть, он исчезает бесследно. Но я не понимаю такого свинства – куда-то завернуть, когда мы его ждем, а сам в любую минуту может свалиться.

– Элан хороший проводник, – справедливо заметила амазонка, – но слишком много жил в городе. И вдобавок пачкался с рекламой. Давай, Крокодав, будем обедать – не то ошалелые версаны и поесть не дадут. Погонят на розыски палкой.

Наскоро перехватив холодного мяса, Майк обогнул Приют, прошел вдоль задней его стены. Оглядел ведущие к антенне провода: изоляция съедена, как и ожидалось. Версан ухватился за край крыши, подпрыгнул и не без труда забрался наверх. Если с Эланом стряслась беда, связь будет нужна позарез.

Он заглянул в коробку усилителя сигнала. Окислившиеся, потемневшие провода лежали веером, как положено, клеммы разнесены далеко. Коли развернуть жгут и выложить каждый провод отдельно, глядишь, накоротко не замкнет.

Майк соскочил на землю, осмотрел дыру в стене, где скрывался нижний конец жгута. Тут по отдельности не разложишь. А если вскрыть корпус передатчика, отсоединить провода, выдернуть из стены и присоединить их обратно уже здесь? Майк поковырял стену и от души выругался: дыра в ней залита клеем, который прочней самого Приюта. Черта лысого из него что достанешь! И отрезать провода не отрежешь – без изоляции все на одно лицо, не угадаешь потом, какой из них куда собачить. Значит, связи с Кристиной не будет.

Майк вернулся в дом, осмотрелся в надежде обнаружить аварийный передатчик, работающий без усилителя и антенны, способный послать SOS, который примет Космическая Спасательная служба. Ничего. Только аппарат на столе, превращенный муравьями в бесполезный ящик.