Онлайн книга «Зеркала и галактики»
|
– Миллауши улетают домой. Через два дня. Ну и новость. Вся планета ждет не дождется, когда карательный отряд отбудет. – Улетают, – согласился телохранитель, недоумевая. – Нам-то что за горе? Северин отвернулся наконец от окна, одним махом допил ром и со стуком поставил бокал на поднос. – Они не хотят, чтоб я летел с ними. Мстислав помолчал, перебирая в уме варианты. Брат желает работать на Миллауше, а умные звери против? Они подчинили его, привязали к себе, использовали, а теперь он им больше не нужен? Или они справедливо полагают, что Север нужнее здесь, чем на их родине? – Зачем тебе на Миллауш? Брат неожиданно замялся. – Я… Слав, ты не подумай… А! – он безнадежно махнул рукой. – Сейчас сам поймешь. Он оглянулся на окно, словно чего-то ожидая. Ничего там не было нового – все тот же ухоженный газон да цветущие кусты. Северин перевел на Мстислава тоскливый взгляд. – Слав, ну хоть ты мне скажи: почему они не хотят? Жалея брата, телохранитель проглотил все разумные, жесткие, годные для вправления мозгов слова и мягко проговорил: – Потому что ты очень нужен здесь. Сам подумай: как мы без тебя? Северин понурился. Мстислав сунул ему второй бокал с ромом: – Пей. Брат послушно глотнул и опять тревожно глянул в окно. Угол рта неудержимо подергивался. Не спуская глаз с видимой ему части парка, Мстислав притянул брата к себе, обнял, укрывая от всех мыслимых бед. Миллауши там или что, никому не позволено доводить человека. Северин благодарно уткнулся лбом ему в плечо и затих. Краем глаза телохранитель уловил движение на стене. В центре погашенного, давным-давно спящего видеоэкрана разбегался ясный кружок СерИвского Зеркала с пламенеющей искрой внутри. Раздался голос охранника: – Слав, к нам полиция. Я вынужден пропустить. Черт, что там еще? Полиция, усиленная взводом миллаушей, явилась с ордером на арест Северина? Или окаянные звери прибыли с новой проверкой и внедрили Антонио мысль, что он должен выключить силовую защиту ворот? Мстислав хотел было это выяснить – но замер, глядя в окно. Дух занялся. Он в жизни своей не видал ничего прекрасней, чем та молодая дама, которая шла по траве к дому. Каждый ее шаг, каждое движение были легки и невероятно изящны, длинные ноги – изумительны, грудь под обтягивающей блузкой – бесподобна, точеные руки и плечи казались произведением искусства, а лицо… лица было не разглядеть за сиянием золотистых глаз и еще более золотых волос. Дама была ослепительна и соблазнительна до помутнения рассудка. И очень печальна. Мстислав это увидел, когда она подошла ближе. – Это Мила, – сказал Северин, отстраняясь. – Ну? Теперь понимаешь? Она замедлила шаг, глядя Мстиславу прямо в лицо. Зеркальное стекло не пропускало взгляд снаружи вовнутрь, и все же Мила несомненно смотрела телохранителю в глаза. Он ощутил, что не просто теряет голову – теряет всякую власть над собой. За одно лишь счастье видеть эту женщину Мстислав готов был душу продать, готов был преданно служить ей, быть рабом до той минуты, когда сойдет с ума от желания ею обладать… Затем что-то вдруг изменилось. Наваждение ушло: Мила была прекрасна и пленительна, однако рассудок телохранителя остался при нем. – Ты понимаешь? – повторил Северин свой вопрос. – Да, – тяжело уронил Мстислав, разглядывая гостью. Несказанная красота. Мила слегка напоминала Светлану и одновременно была похожа на без пяти минут пилот-навигатора – бывшую лучшую на свете девчонку из академии, где братья учились, – и походила на кого-то еще из прошлых девушек Северина. Однако это была именно Мила – средоточие всего, что Северину нравилось в женщинах, воплощение его мечты. Она остановилась в нескольких шагах от окна. Золотистые глаза мерцали и смотрели уже не на Мстислава – на Северина. Грустные, все понимающие, нездешние глаза. Ну и вляпался же братишка. Вот уж учудил так учудил. До чего все это невовремя… Северин прижал ладони к стеклу. Миллаушка порывисто шагнула вперед и вскинула тонкие, удивительно красивые ладошки, прильнула к стеклу со своей стороны. Ладонь в ладонь, лицо к лицу. И все же – по разные стороны прозрачной преграды. В академии Мстислава учили, что подобные межрасовые отношения долго не длятся. Однако сердце рвется, когда смотришь на этих двоих, которые умирают от горя в преддверии разлуки… – Север, если миллауши не желают, чтоб ты летел с ними, ты можешь вылететь раньше и ожидать их на месте. Миллаушка встрепенулась, глаза впились в телохранителя, их золотистое мерцание стало глуше. Северин отнял руки от стекла; Мила тоже отвела ладони. – Видишь? – горько произнес Северин. – Она не хочет. Мстислав открыл окно. В комнату ворвались запахи травы и цветов, а с ними – свежий, волнующий, кружащий голову аромат. Аромат сбывшейся мечты. – Мила, почему? – спросил телохранитель. – Ей трудно говорить вслух, – сообщил брат. – Объясни, – потребовал Мстислав. – Не можешь словами – тогда мыслью, сном, танцем… как сумеешь. Я жду! – Как ты разговариваешь?! – возмутился Северин. – Она… – Уймись. Ты не справился с ней разобраться – вот и молчи. Телохранитель выпрыгнул в окно, к отпрянувшей миллаушке, надвинулся на нее. Северин выскочил следом, встал за спиной. Дальше пришлось общаться мысленно. «Мила, что за ерунда? Почему Север не может быть с тобой? Ты его любишь?» «Да! – От нее так и полыхнуло внутренним жаром. – Я не могу без него». У Мстислава помутилось в глазах. Огромным усилием он задавил бешеное желание обладать этой женщиной… Умной Зверой… этим чудом. Кое-как справившись с собой, чувствуя за спиной молчаливое присутствие брата, продолжил допрос: «Отчего ему нельзя с тобой на Миллауш?» Мила глядела на него, не мигая, – знакомым взглядом умных зверей. «Почему ты не хочешь сама остаться здесь? Хотя бы на время? Возможно, потом вам будет не так больно расстаться». Пристальный немигающий взгляд. Черт бы ее побрал! И еще полиция привалила – они вот-вот объявятся и помешают… Мстислав попытался убедить: «Мила, мы оба знаем: Север помчится вслед за тобой. Лучше объясни сейчас, почему этого нельзя делать». Она опустила взгляд. И как будто погасла. Словно умерло то красно-желтое пламя, которое отражали Зеркала СерИвов. Разумные доводы были исчерпаны, оставалось давить на психику. «Мила! – мысленно рявкнул телохранитель. – Твой брат убил моего друга. Я не позволю, чтоб теперь ты убила моего брата. Отвечай!» Она сжалась. Подняла было руки, желая коснуться Мстислава, но не посмела. Или же вовремя спохватилась и не стала сводить его с ума лишний раз. |