Онлайн книга «Брат для волчонка»
|
– Спасибо, – выдавил Рэм, борясь с подступающим кашлем. Он представил, как болтается в воздухе, а его, балагуря, вызволяет техник. Лучше уж так. – Ноги дрожат? – спросил Астахов. Рэм покачался на пятках. – Да нет, вроде. Но сержант всё равно крепко взял его за плечо, и они полетели вниз. – Это платформа такая невидимая? – спросил Рэм, чтобы не молчать. – Плоскость называется. Она видимая, если сбоку смотреть. Но в ангаре неудобно, если что-то обзор перегораживает. А погрузчики и техники её и так видят. На схеме. Ступив на твёрдый пол ангара, Рэм ощутил, что коленки всё-таки слегка подгибаются. Но страшно уже не было, даже весело. Он улыбнулся, вспоминая, как чуть не ухнул вниз. Разбиться не сумел, так хоть поржать. – Чего радуешься? – спросил сержант, чуть сдвинув брови. – Не знаю, – растерялся Рэм, не сумев по интонации и лицу Астахова определить, положено ему сейчас радоваться или нет? – Может, ему, как и отцу, не нравится такое вот беспричинное веселье? Но ведь не упал же? Сержант оценил панику в глазах Рэма и фыркнул. – Вообще-то смех – такая же реакция на стресс, как и страх, – пояснил он. – То есть, это не плохо? – уточнил Рэм, всё ещё не понимая, как ему лучше себя вести, чтобы здесь не наезжали лишнего. Всё-таки новое место, неясно пока, какие тут у сержантов понты. Отец когда-то говорил, что в новом коллективе лучше дураком прикидываться. Только не успел научить как. С сержантом Рэму было интересно. Сверстников среди рекрутов, понятное дело, не нашлось, а те, кто постарше, выглядели туповатыми. О чём с ними говорить? У Рэма были хорошая школа и нормальный круг общения. Где ему теперь брать темы для разговоров с отморозками с рабочих окраин, которые даже мусор не знают, куда бросать? А вот мастер-сержант явно многое знал и умел. И если уж с кем поболтать… – Это хорошо, – сержант смотрел на Рэма внимательно, тоже явно что-то прикидывая про себя. – Хуже было бы, если бы ты бледнел и дрожал. Платформа приземлилась у круглого шлюза-выхода. Шлюз был огромный, хоть земного слона проводи. И очень похож на дыру с беспорядочно торчащими из неё проводами и трубами. По контуру шлюза светились тусклые при полном освещении маячки. – А зачем такой большой? – спросил Рэм. Сержант вроде бы не сердился, что он лезет с вопросами. – Это грузовой выход. Мы так срежем с тобой немного. Я с этим рекрутингом даже позавтракать нормально не успел. А я уже не пацан, мне желудок беречь надо. – Так есть же реомоложение? – удивился Рэм. Ему рассказывали, что в армии с этим просто. Если по генам проходишь – государство оплатит. – Тьфу на тебя, – поморщился мастер-сержант. – Знал бы ты, какая это гадость – реомоложение. Он потёр плечо, а Рэм отметил про себя, что сержант, наверное, уже реомоложенный. И лет ему больше тех сорока, на которые выглядит. Опытный, значит. – А обучение будет на этой базе? – спросил он. Голодный сержант шагал широко, но Рэм не отставал, хоть и головой успевал вертеть за двоих. Есть ему пока не хотелось – слишком много вокруг было нового и непонятного. Коридор какой-то странный. Вроде металл, но с тёмными островками пластикового напыления. И пол тоже рубчатый. А зачем? – Да ну тебя, – хмыкнул Астахов. – Сразу прямо учить… Тут, на базе, не каждого учить можно. Сначала пройдёте первичное тестирование, потом мы вас в медцентр свозим, а там уже решат, кого куда. – А кто не пройдёт тестирование? – этот вопрос у Рэма постоянно в голове крутился. Он его пытался замаскировать показным равнодушием, но вышло не очень. – Того на ужин съедим! – прямо-таки обрадовался мастер-сержант и хлопнул ладонью по неприметному пятну на стене. «Подколол, гад, – обиделся Рэм. – А ведь до этого вроде нормально всё отвечал…» Пятно вздулось и лопнуло, стягиваясь к краям. И из этой круглой дыры сразу понеслись разные запахи: мясо с картошкой, кофе… Рэм ощутил, как желудок проснулся, и пацан, отбросив грустные мысли о неведомом тестировании, быстро проник в дыру вслед за мастер-сержантом. Помещение столовой было округлое, но не очень-то идеальной формы. Словно его надуло пузырём, а потом помяло слегка. Там стояли в два ряда десять пластиковых столов, стареньких, побитых. За столами сидели те, кто прилетел с Рэмом. Они уже допивали кофе. Рэм подошёл вслед за сержантом к окошку раздачи. Такие ещё попадались в дешёвых кафе. В окошко было видно кухню, большие кастрюли и мужика в белом фартуке, как у мамы. Пахло вкусно. И выходило, что в убогой на вид столовой работал живой повар – бородатый коротенький дядька. И еда оказалась очень даже съедобная. Суп, мясо. Почти как дома. Рэм ощутил, что он зверски голодный, и умял всё подчистую. И даже успел пристроиться в хвост к последним «своим». Чтобы не пришлось спрашивать у сержанта, куда идти. Снова пришлось топать по коридору с тёмными островками поверх металла. Снова его ждал неприметный вход с мембраной. И… острое разочарование. Им выделили комнату, печально похожую на ночлежку – нары в два ряда, обшарпанные стены, где из-под пластика проглядывал металл. Только сухо было и чисто. У прибывших с Рэмом имелись с собой какие-то вещи: мелочевка и одежда на первое время. Карты. У Рэма не было ничего. Он забрался на верхнюю койку (мест оказалось в два раза больше, чем людей, и лежанка под ним пустовала), завалился на казённый матрас, затянутый пластиком. Уставился в потолок. – …Сводки последние, дрянь собачья… – донеслось до него. – Видал, чё творят импероиды? Пишут, что Расну – просто с землёй сравняли! – А ты не слушай красные блоги! Это всё пропаганда! – Сам ты – пропогандон гнутый! – Да у меня там бабка в Расне живёт. Три здания там снесли-то всего. – Ну и пусть три! За мирные-то протесты? – В Расне? За мирные? Да там взрывчатка в каждом втором подвале зарыта! – Это тебе тоже бабка сказала? – Эй, вы там, заткнитесь уже? Последний голос был совсем взрослый, а до него спорили более тонкими, особенно тот, что орал про пропогандона – визжал прямо. Рэм привстал, чтобы посмотреть, кто же так визжит? Парни, что громко ругались, устроились в глубине барака. Их было четверо, и всем едва перевалило за двадцать один. Потому, видно, и решили держаться вместе. |