Онлайн книга «Дурнушка для мажора, или Уроки соблазнения»
На телефон приходит очередное сообщение. Быстрый взгляд за спину Рафа подтверждает, кому всё неймётся. На экране горят всего два слова: «Горжусь тобой» Артур даже не скрывает, что упивается режиссированном им же шоу. Только ведёрка с попкорном не хватает. Вот он такой же, как и всегда — бескомпромиссный и расчётливый. Таким я его знаю, к такому нему привыкла. Уверена, для многих Вяземский скользкий и циничный сноб, но если ты с ним в одной упряжке — значит на шаг впереди. Это в нём отталкивает и это же в нём восхищает. Природа берёт своё, женское начало тянется к тому, у кого сила. Сейчас Вяземский единственная константа в окружившем меня хаосе. — Варя, ау! — Раф раздражённо щёлкает пальцами перед моим лицом. — Неужели даже в такой момент ты не можешь оторваться от телефона?! Я отшатываюсь назад. Пугает не угроза, что он может сорваться: наорать или даже ударить. Пугает презрение в голосе. Он никогда не говорил со мной так, словно делает великое одолжение. Но и я ведь раньше преданно смотрела ему в рот. Становится очевидным, что цена моего сердца в один бриллиант, по мнению Рафа, сильно завышена. Тяжело, медленно выдыхаю. Врождённая потребность извиниться какое-то время удерживает на месте, но очередной взгляд, брошенный за соседний столик, блокирует рефлексы. Больше я не дам себя в обиду. — О каком моменте речь? Всё давно упущено, — грустно улыбаюсь. — У меня была возможность совершить ошибку. Спасибо за то, что сделал всё, чтобы этого не случилось. — Варь, честное слово, какая муха тебя укусила? Вспомни, как нам хорошо было вместе! — стонет Адриан, словно и не дышал на меня злобой секунду назад. Переменчивый и пылкий. Именно таким я его впустила в сердце. Себе на голову. — Я запомню только хорошее, — обещаю тихо. Продолжать разговор нет смысла. Уходя, бросаю короткий взгляд на Артура. Нет, я не нуждаюсь в его одобрении, это телефон в моей руке опять вибрирует. «Дождись меня». Боже, сколько здесь людей, сколько любопытных взглядов… Сердце при каждом шаге куда-то проваливается. От ярости еле дышу. Наш выбор сегодня совпал. Я ни секунды не покривила душой, но Вяземский не может знать это наверняка. Он с самого начала планировал меня использовать. Артур как-то сказал, что его время стоит дорого. А я, дура, попасть к нему в постель боялась! Представляю, как удивила его своей отповедью. Кто будет так напрягаться, когда в спальню по первому свисту готова выстроится целая очередь первосортных красоток! Вяземский, разумеется, не считает нужным ни в чём себя сдерживать. Пару раз мне всё же досталось его внимание. А внимание ли? Или он просто посмеялся надо мной. Щёки пекут, я не замедляюсь даже на рык Адриана и звуки борьбы у себя за спиной. Похоже, он обернулся мне вслед и, наконец, заметил Вяземского. Может, Раф и самовлюблённый, но точно не тупой. Что-то да сопоставит. Вызвать такси, к сожалению, не успеваю. — Опять сбегаешь? — Артур хватает меня за руку и бесцеремонно тянет на себя. — Я же просил подождать! — С какой стати мне тебя ждать? — только и могу вымолвить. У него такой вид, будто вот-вот взорвётся. Невольно робею, заметив начавшие распухать костяшки. Неужто из-за меня подрался? Да быть не может. Скорее Раф нарвался, а Артур и не скрывал никогда желания ему врезать. — Варь, только давай без глупостей, ладно? Ты сделала всё как надо. Поняла? — Как надо кому? Тебе? — спрашиваю с вызовом, пытаясь вырвать руку. Крепко держит, дёргаться нет никакого смысла. Вяземский сжимает челюсти. Дышит на меня прерывисто, шумно. Выражение лица ничего хорошего не предвещает. — У него рассечена губа. Наклеит пластырь и через пару дней будет как новенький. Нацелуетесь ещё, не бойся. Складывается впечатление, что он ревнует. А что, если мне не кажется? Мог же он такое провернуть от отчаянья. Убрать соперника, спросив с меня по счетам, а потом просто нагло занять его место — чем не в духе Вяземского? Да кто ж признается? Или всё-таки прямо спросить?.. Морщу лоб, то ли решаясь, то ли опасаясь вновь выставить себя ещё большей дурой. Не то чтобы я совсем исключила возможность понравиться Артуру, но, помня о характере Лии, всякое в голову лезет. Кому нужны проблемы? — Не в этом дело, — произношу, слегка стушевавшись. — А в чём?! У него такой взгляд скептический, аж передёргивает. Желваки ходят под кожей, едва не скрипит зубами. Собравшись с духом, подаюсь вперёд. Вяземский напряжённо хмурится. Ждёт. Так, может, рискнуть? — А если бы я до сих пор любила Рафа? — спрашиваю, обмирая от волнения. — Ты думал о моих чувствах? — Варя… — выдыхает он шумно, с лёгкой улыбкой. — Только о них и думал, — говорит серьёзно, ведя ладонями вверх по озябшим предплечьям. — Постоянно. Но читать тебя так и не научился. Мы смотрим друг другу в глаза. — Скажи честно, ты этот ход с отказом сейчас придумал или сразу спланировал? У меня внутри что-то сжимается и, кажется, все витальные процессы замирают. Такое только рядом с Артуром случается. А следом лавина накрывает — горячая, неуправляемая, каждый капилляр заливает. Ощущение не сказать, что приятное, скорее пугающее. Всего боюсь в равной степени — и что подтвердит, и что отвернётся, оставляя ответы на откуп фантазии. — Сразу, — даже не думает отпираться! — Но мотив теперь другой. Я испугался, Варя. — И я должна поверить, что ты струсил? Ты?! — Называй как хочешь. Я не собираюсь стесняться страха потерять того, кто мне дорог, — вздыхает. Может быть зря, но я ему верю. — Варь, ветрено. Тебя куда отвезти? Домой или… — У меня был тяжёлый день. У тебя, думаю, тоже. Я не могу готова видеться с его прошлым сегодня. В квартире Артура вся спальня обвешана снимками другой женщины! Ноги моей в той комнате не будет, пока он не уберёт фотографии. — Утром прилетает моя мать, — тон хоть и ровный, но пальцы на моих плечах ощутимо сжимаются. — Понятия не имею, как она отреагирует… Лукавит, конечно же. Всё Артур понимает не хуже меня… — Ничего нового я от неё не услышу. — Просто знай, я не собираюсь тебя от кого-либо прятать. Всё будет хорошо. Я знаю, что не станет прятать. За время, что мы общаемся, Вяземский ни разу не стушевался рядом со мной. Его, в общем-то, мало волнует чужое мнение, но Лия — мать. С ней придётся считаться, хочет он этого или нет. — Отвези меня домой, — рывком отворачиваюсь, чувствуя ползущий по спине холодок, вообще никак не связанный с погодой. У меня плохое предчувствие. Лия Сергеевна любому укажет на место. И бровью не поведёт. |