Книга Смертельный отпуск, страница 8 – Владимир Колычев

От первого удара он уклонился, а второй заблокировал, подставив скрещенные руки. Сушеный рванул назад, кончик ножа царапнул Игната по руке. Но, тем не менее, ударную руку он поймал, взял в захват. И одновременно въехал ногой лысому в колено, чтобы тот не помешал провести прием.

Захваченную руку он взял на излом, заставив сушеного взвыть от боли. Но за нож схватился лысый. В этот момент и появился милицейский патруль.

Лысый не растерялся, услышав свисток, отбросил в сторону нож и хлопнул в ладоши.

— Что такое? — сурово спросил усатый старшина ростом под два метра.

Игнат узнал его, этот дядя Степа — милиционер брал его за драку с приезжими. Десять лет назад это было, а старшина внешне практически не изменился, такой же рослый, басистый, грозный. И даже в прежнем звании. Игнат вспомнил его фамилию — Самойленко.

— Да вот, старшина, на людей бросаются! — Лысый ткнул пальцем в Игната, который по-прежнему держал его дружка в захвате.

За спиной у патрульных появилась Лия. Но ничего не сказала. Она молча и с восторгом смотрела на Игната. Старшина Самойленко тоже смотрел на Игната так, будто припоминая, где он его видел, и он узнал его.

— Жуков?

Игнат отпустил сушеного, тот замахнулся на него, но, глянув на старшину, сдал боком к своему дружку.

— Нападаешь? — спросил Самойленко.

— А то ты не знаешь, кто это? — Игнат кивком указал на Талого, который водил пальцем по горлу, показывая, какая участь ожидает борзого смельчака.

— Я знаю, кто такой ты!..

Старшина глянул на своего напарника, тот расчехлил наручники.

— Сам пойду, — буркнул Игнат.

Он видел, что наряд пеший, а идти в участок на глазах у всего поселка ему вовсе не хотелось. Вышел он уже из того возраста, когда привод в милицию считался геройством.

— Пойдешь!

Все бы ничего, но сушеного и лысого старшина задерживать не стал. Хотя и не отпускал их. Они просто исчезли, растворились в темноте, а старшина этого как бы и не заметил. Ясно же, не захотел с блатными связываться.

Игната действительно повели в участок пешком. И Лия увязалась за ним.

— Журавлева! — поморщился Самойленко.

Он и Лию знал по фамилии, но Игната это не удивляло. Хотя и напрягло. Может, он знал ее как блатную кошку, как содержательницу воровского притона или даже проститутку.

— Пусть с нами идет, — глянув по сторонам, сказал Игнат.

Ни Талого поблизости, ни его дружка не видно, вроде бы все спокойно. Никто не пытается схватить Лию, затащить ее в кусты — на расправу.

— А чего это ты раскомандовался? — одернул Игната старшина.

— А чего это вы его повязали? — возмущенно спросила Лия. — Игнат никого не трогал, на него наехали!

— Разберемся!

Участок находился неподалеку от ресторана, в небольшом двухэтажном здании, со всех сторон обнесенном забором из железных прутьев. Игнат помнил время, когда это здание только строилось и он, тогда еще мальчишка, был в нем с пацанами. И отделение милиции здесь размещалось, и паспортный стол. Игнат имел представление о штате поселковой милиции. Начальник поселкового отделения, следователь, дознаватель и инспекторы, в том числе уголовного розыска. И охрана общественного порядка — несколько патрулей, поселок-то курортный. Вряд ли за десять лет здесь что-то изменилось. Инспекторов упразднили, вернули оперуполномоченных, но это не более чем смена вывески, суть осталась прежней.

— Лия, ты давай домой! А я до утра! — Игнат кивком указал на здание.

— А это как знать! — усмехнулся Самойленко.

— Только тете ничего не говори. Она меня до утра не ждет.

— Да нет, я побуду! — Лия указала на пустующую курилку возле здания.

— Здесь и будь, в ресторан не ходи.

— Давай! — низкорослый, с прыгающей походкой сержант подтолкнул Игната в спину.

Его провели в здание, и сразу в дежурную часть, а там ни единой живой души, бардак полный. Самойленко сел на стул за пультом и ладонью хлопнул по столу.

— Документы давай!

— Нет с собой, дома они.

— Журавлеву отправь.

— Зачем вам документы? Вы меня знаете. Ну, подрался, с кем не бывает.

— С тобой, Жуков, бывает. Когда я тебя за шкирку, щенка, брал?… Ты с тех пор не изменился. Или уже отсидел?

— Почему отсидел? Я что, на уголовника похож?

— Похож. И раньше был похож, и сейчас…

— Что сейчас? Я не блатной, я с блатными схлестнулся.

В коридор откуда-то из темных глубин здания вышел невысокий мужчина, открылась дверь.

Команду Самойленко подавать не стал, но послушно поднялся, приветствуя вошедшего. Капитан Сазонов все такой же, правда, немного постарел и голова засеребрилась, но как был, так и остался щупленьким, неказистым. Взгляд живой, ироничный. И на погонах все так же по четыре звездочки.

— Вот, товарищ капитан, Жукова привел!

— Жукова? — пытаясь вспомнить парня, наморщился Сазонов.

— А я его почему-то запомнил! — усмехнулся Самойленко. — Думал, большое будущее у парня. А он даже не сидел… Или все-таки сидел?

— Не сидел я. И не собираюсь!

— А рожа все равно уголовная, — ухмыльнулся старшина.

— Так, Самойленко, давай все по порядку! — сказал начальник, движением руки осаживая подчиненного.

— Так драка же! У «Морячка».

— Я один, — кивнул Игнат. — А против меня блатные, двое, с ножами.

— Ножей не видел!

Игнат выразительно фыркнул. Видел Самойленко, все видел — и блатных, и «пики». Виновных почему-то помиловал, а непричастного задержал. За это ему полагается втык от начальства. Но Игнат никогда ни на кого не стучал. Да и зачем ему сдавать старшину? Ничего особенного не произошло. Потерпевших нет, заявления тоже, максимум проведут дознание и, скорее всего, подержат немного да отпустят. И все равно, есть паспорт или нет. Это же курортная зона, здесь паспорта с собой не носят.

— А драка была? — спросил Сазонов.

— Была.

— Потерпевшие?

— Нет.

— Документы? — Капитан выразительно глянул на Игната.

— Тоже нет.

— А драка из-за чего?

— Да из-за официантки. Журавлева там была.

— Журавлева, — снова задумался, вспоминая, Сазонов.

— Вы же с ней соседи! — напомнил Самойленко.

— У вас отличная память, старшина, — усмехнулся Игнат.

— Знатная девка. Не совсем, правда, морально устойчивая! С блатными дружбу водит, да? — Самойленко глянул на Игната так, как будто это он толкнул Лию в объятия Баштана.