Онлайн книга «Иллюзия бога»
|
Что-то не давало ей покоя в этой истории. Вернее, кто-то. Дионис. Дионис, это воплощение живой, неукротимой энергии, искал место, из которого лезут живые покойники… Несостыковка. – Зачем ему вообще понадобился Сайд? – размышляла она вслух. – Понятно, Семела умерла, и он захотел вернуть ее. Но зачем искал Сайд до этого? Почему он вообще начал этим заниматься? Персефона поджала губы. – Мне казалось, вы встречаетесь. – Я его об этом не спрашивала, – огрызнулась Ари. – Как и я. Я не смогла помочь найти рецепт, где не пришлось бы бросаться с лестницы, травиться или что-то в этом духе. Может, у него и получилось в итоге попасть на Сайд. Не уверена. Ари казалось, что ее голова вот-вот взорвется от обрушившейся на нее информации. «Разве не этого ты хотела? – ехидно вопросил внутренний голос. – Разве не мечтала о запутанных загадках, о магии, о двери в другой мир, об обаятельном волшебном проводнике?» Но в реальности сверхъестественное не бывает добрым. – Может, Двенадцать набросают коллективное заявление в полицию? Тебе не обязательно искать его в одиночестве. Ари медленно покачала головой. Полиция? Кто знает, не взбредет ли копам в голову снова ворошить дело Минотавра? Оказавшись за решеткой, она уже не сможет помочь Дионису. Она уже просила почти каждого из Двенадцати сходить в полицию, но те лишь отводили взгляды. Все, даже Гестия. У каждого было что скрывать. И каждый имел право опасаться правосудия из-за той роковой новогодней вечеринки. – Попросить преподавателей? Связаться с родственниками? Хоть с кем-то. Всем что, вообще на него наплевать? – Персефона еще больше распахнула оленьи глаза, но смотрели они немного дерзко, немного высокомерно. Контраст. Да она вся – нежный бутон, из-за которого успеваешь заметить шипы, только когда они уже исполосовали твои ладони. «Перси, что за игру ты ведешь, черт возьми?» На дорожке, ведущей к особняку, Ари заметила даму неопределенного возраста в зеленом платье, машущую им рукой. – Я только из оранжереи, дорогая, – обратилась она к Персефоне, снимая защитные перчатки. – Что же ты не предупредила, что у нас гости. Это твоя подружка? – Да. Их с Перси сложно было назвать даже приятельницами. Пару раз выручали друг друга на общих лекциях, одалживая ручку или забытую зарядку для телефона. А после сегодняшней беседы Ари вообще сомневалась, что они когда-нибудь заговорят снова. Но Персефона ответила с такой непоколебимой уверенностью, что Ари и сама чуть не поверила ее словам. – Мама, это Ариадна. Ариадна, это… – Деметра, просто Деметра. – Она протянула ладонь для неожиданно крепкого рукопожатия. – Пообедайте с нами. Не откажете мне в любезности? Ари принялась вежливо отнекиваться, невольно робея перед ее глубоким голосом, королевской осанкой, красотой, от которой веяло величием и суровостью. Девушка смутно подозревала, что рядом с этим семейством она выглядит, как женщина легкого поведения после очень тяжелой ночи. – И думать забудьте, я настаиваю. Куда вы собрались? Скоро будет дождь. Ну же, девочки, давайте в дом. – Мам, на небе ни облачка… – В дом! * * * Обещанный дождь пролился ровно через пятнадцать минут, и, когда он прекратился, а Ари наконец направилась в сторону ближайшей автобусной остановки, уже стемнело. – Ты совсем притихла, Перси. – Деметра включила в доме «Весну священную» [11] и присела на ступени крыльца рядом с дочерью. – Что-то случилось? Персефона покачала головой. «Мне нужен глоток новой жизни. Поехать куда глаза глядят. Покинуть дом. Выучить новый язык. Сесть за мемуары. Завести канарейку. Я бы хотела… Хочу взять все, что жизнь мне может дать. Хочу делать. Хочу быть. Все, чтобы найти новый паттерн. И еще мне нужен звонок. Всего один звонок, который я тоже могу приравнять к новой жизни». – Мам. – Да, дорогая. – Иногда… Иногда думаешь, насколько все в жизни стало чужим. Будто на самом деле должно быть не так. У тебя было такое чувство? – Пожалуй, да. Не могу сказать, что без ума от этой жизни. Но я наполняю дни здоровой, трезвой любовью к ней. И не падаю в бездну меланхолии, как бы сильно этого ни хотелось. Нужно анализировать то, что делает тебя счастливой. Хоть на мгновение. Что-то одно. Большего, как правило, и не нужно. Персефона нахмурилась. Что же могло привести ее в чувство? «Гулять среди полок с книгами, столкнуться с Аидом лбами и дразнить его за хмурый вид». Нет, к черту такие мысли. К черту, потому что он хотел быть приоритетом, а не одним из вариантов. Потому что умел сказать все в лицо, а не за спиной. Потому что не боялся прослыть чудаком, ведь ему действительно плевать на мнение остальных. Потому что просчитывал ходы наперед, чтобы добиться желаемого. Потому что врезался в ее память. И к черту, потому что ее оттолкнула от него не фраза: «Ты что, убила Семелу?» Ее оттолкнула фраза: «Меня это не волнует. Если это правда ты, могу помочь утилизировать тело. Если понадоблюсь, скажи». Ее шокировало то, насколько легко он мог поверить в ее отравляющую, порочную сущность. С тяжелым вздохом она положила голову маме на плечо. – Позвони уже своему аутисту, дорогая. – Деметра поморщилась, как от зубной боли. Персефона не смогла скрыть изумления. Мать тихо рассмеялась: – Популярная ошибка сообразительных людей – думать, что их невозможно прочитать. – Аид ведь тебе не нравится. – Не нравится, конечно. Вместо учебы романы крутишь. К тому же с юношей, у которого эмоциональный диапазон беднее, чем у рулона туалетной бумаги. Куда это годится? Но раз уж он тебе по душе… Персефона медлила. «Хватит. – Она заставила себя подняться. – Один звонок не повредит. Я воспитала свое сердце. Оно перестанет чувствовать, когда я скажу». Вернувшись в дом, она подошла к старинному телефонному аппарату и набрала давно выученный номер. Трубку взяли после первого гудка. – Слушаю. – Не отвлекаю? – Она отлично знала, что ответ будет «нет». Не сдержала улыбку, услышав паузу, представив, как Аид выпрямляется, проводит рукой по волосам, перехватывает телефон покрепче. Интересно, он сейчас в перчатках? – Нет. – Голос привычно хрипловатый, будто от редкого использования. – Приятно снова тебя услышать. Где ты сейчас? – Дома. – Она вложила в интонацию как можно больше скуки. |