Книга Враг Самогеты, страница 42 – Анна Пушкина

– Все на лестницу, живо-живо! Я задержу их, – кричал Мор.

Князь вскинул руки и отрезал нас от улыбавшихся монстров стеной зеленого марева. Жар преграды я ощутила, даже стоя поодаль. Чтобы не поджариться, Эфира с Сетсеем бросились к лестнице впереди. Ортос с Трантиной уже ждали нас там. Алгерда не отставала, но тревожно следила за братом. Я поняла: без него она не уйдет. Мор бежал последним и что-то начитывал, но руны зажигались медленно, словно тонули в вязком сиропе. Заклинание, которое он оставил напоследок, явно непростое. Зеленый огонь потух, и, почувствовав, что добыча ускользает, монстры яростно бросились за нами.

До лестницы мы добежали в считанные мгновения.

– Наверх! – крикнул Мор сестре, которая, словно статуя, ждала его у лестницы.

Твари не отставали, запрыгивая на лестницу и быстро карабкаясь по перилам с помощью длинных рук. Эфира оттолкнула одного, зашипела и чуть не упала: тварь успела полоснуть ее когтями по руке.

Так быстро я не перебирала ногами, кажется, никогда. Стоило добежать до последних ступеней, как Алгерда послала вспышку света размером с весь проход. Твари, что были прямо за нами, вспыхнули на глазах, как солома, но все так же совершенно беззвучно, даже писка от боли пожирающего их пламени, я не услышала.

– Будем считать это острой необходимостью, – произнес Мор, явно вспоминая предупреждения седобородого гнома, и из его рук полился свет.

Каменный проход лестницы быстро затягивался, словно рана на теле под руками целителя. Только это была не плоть, а камень, ведомый желанием сильного геоманта. Вспомнив слова старого гнома, что к камню пещер магией лучше не прикасаться, я прикрыла голову руками, опасаясь, что сейчас что-то обрушится. Но наступила лишь блаженная тишина. Поразительное умение Мора отрезало нас новой стеной от тварей. Он словно сшил края прохода, из которого теперь торчали ступени лестницы, вмурованные в стену.

– Другого входа рядом нет? Мрази не проберутся? – тревожно оглядываясь по сторонам, поинтересовался Мордау.

Трантина сосредоточила внимание на зале, пытаясь понять, куда мы попали.

– Нет, только через большой туннель, для этого нужно обогнуть другие залы, – затараторила все еще перепуганная гномиха.

Князь выдохнул с облегчением, а затем резко обернулся и схватил Алгерду за локоть:

– Если я приказываю бежать на лестницу, ты бежишь, а не ждешь меня. Тут я тебе не брат, а командир. Ты подчиняешься моим приказам беспрекословно. Не думал, что это придется уточнять.

Княжна сжала губы, и от злости по ее руке проскочил разряд белой вспышки, вынуждая князя отступить. Мне стало не по себе, ведь я повела себе так же, остановилась из-за Сетсея и не двинулась с места, пока он был в опасности. Обернулась, чтобы встретиться с ним взглядом и, скорее всего, прочитать в нем похожий укор. Но он не смотрел на меня. Сетсей стоял рядом с Эфирой и придерживал ее. Мы с Мором почти одновременно шагнули в их сторону: все плечо орка до локтя было залито кровью. Мордау прошептал какое-то ругательство и поморщился, аккуратно поднимая и рассматривая ее окровавленную руку, которая выглядела плохо. Очень плохо.

– Давай тебя заштопаем, злючка, – произнес князь почти ласково и начал закатывать рукава.

Впервые я уловила магический фон Мордау. Его защита слабее обычного, и сам собой напрашивался вывод. Прикрывая наше бегство, стараясь при этом не обрушить пещеры гномов нам на головы и замуровав целый лестничный проем, он потратил много магии.

В подтверждение своих размышлений я заметила, что руки мага слегка подрагивают.

– Просто царапина, нужен жгут, остановить кровотечение, – процедила Эфира.

Это не выглядело царапиной, похоже, когти твари достали практически до кости, кровь залила всю ее руку и уже капала на пол.

– Стой смирно, – скомандовал он. – Шрам останется, рана глубокая, а целительство – не мой конек.

– Могу я попробовать, – неожиданно произнесла шепотом Трантина, будто боясь, что кто-то ее услышит.

Все удивленно уставились на гномиху. Изумление читалось даже в глазах волка, стоявшего рядом с ней.

– Ты маг жизни? – уточнила я на всякий случай.

– Друид, – ответила она и достала какой-то мутный пузырек. – Только держи крепче, – велела она Мордау, показывая на руку Эфиры.

– Ш-што это? – косясь на мутную водицу в руках гномихи, спросил Сетсей.

– Настойка из стеблей белой крапивы. Надо промыть рану, потом я попробую ее аккуратно залатать.

– Что значит «попробуешь»? Я тебе не алмаз с дырой посередине, который нужно залатать, – возмутилась Эфира.

– То, что не алмаз, – это точно. – ухмыльнулся князь. – Не вырывайся! Если не остановить кровь, идти дальше не сможешь. – Мордау осторожно надавил на здоровое плечо Эфиры, вынуждая ее сесть. – Если малявка говорит, что залатает, значит, залатает. Да, малявка?

Трантина кивнула, и я вдруг поняла:

– Ты знал, – вслух вырвалось у меня. – Ты знал, что она не геомант, как большинство гномов, поэтому и доставал ее всю дорогу.

И про себя додумала: Трантина обладает не гномьей магией, и из-за этого изгой среди своих. Изгнание может ждать и ее саму, как однажды случилось с дворфами. Она не понимает, что гномы не принимают всех, кто отличается от них, и Мордау пытался ей на это указать.

Природник на мое предположение ничего не ответил, а Трантина воспользовалась замешательством и быстро плеснула из бутылочки на рану Эфире. Орк качнулась от неожиданности и зашипела, но князь держал ее крепко, не позволяя вырваться.

– Она друид, не целитель, – уточнил Сетсей.

– Какая разница, все одно, маг жизни же, – сдавленно ответил Мор, уворачиваясь от локтя Эфиры, который целился ему в нос.

– Пусти, – угрожающе прорычала орк.

Но Мордау не собирался отпускать и кивком велел Трантине продолжать.

Я схватила Эфиру за свободную руку, привлекая внимание и надеясь успокоить.

– Надо уходить, и чем быстрее Трантина подлечит тебя, тем скорее мы уберемся.

Кажется, сработало. Эфира перестала дергаться и грозно уставилась на Трантину:

– Оставишь меня без руки – башку тебе снесу.

Гномиха втянула голову в плечи и замерла в нерешительности.

– Ты совсем не давишь на нее, злючка. Теперь, конечно, ей будет проще не лишить тебя конечности, – процедил князь и медленно, задействовав все свое очарование, добавил:

– Если лишишь ее руки, малявка, обещаю не позволить ей снести твою драгоценную головушку, но давай постараемся этого избежать. Хорошо?

Он кивнул и вопросительно посмотрел на Трантину, явно подсказывая, что ей тоже надо кивнуть ему в ответ, но она так и осталась стоять, не шевелясь. Кровь уже заливала рукава и одежду князя. Мне надоело, и я посмотрела гномихе прямо в глаза: