Книга Асфоделия. Суженая смерти, страница 138 – Серина Гэлбрэйт

Себя я тоже видела настоящую.

Наверное, в последний раз.

– Вряд ли родственник Кили рассчитывал найти… именно жезл.

– И не побоялся же схватить действующий артефакт, – Асфоделия покачала головой, удивляясь бесстрашию людей, далёких от магии.

Хотя… потому и бесстрашные, что не осознают последствий.

– Внешнее вмешательство в ход ритуала, сбивка настроек, неравномерное распределение нагрузки и в результате пострадал нижний полюс. Полагаю, оттого и принял так скоро другую хозяйку.

– Мне кажется, Кили тоже его перегружала, – заметила я. Такие куски-то ворочать!

– И перегрузила, – констатировала Асфоделия и отвернулась от жезла. Посмотрела на меня внимательно, улыбнулась с грустью. – Я всего лишь хотела оказаться подальше от императора и его суженых смерти. Хотела быть свободной, хотела решать за себя сама и делать то, что желаю я, а не кто-то другой. Я мечтала столь о многом… я нашла бы способ передать весточку родителям… а со временем, быть может, вернулась бы на Сонну.

– Ты собиралась провести обратный ритуал?

– Нет. Ни сразу, ни позже.

– Но мы… Эветьен может…

– Нет, – вновь качнула головой Асфоделия. – И мы обе это знаем. Чем дольше душа находится в теле, тем неохотней она будет его покидать при повторной замене. Ей и одного раза хватило с лихвой. Поэтому примем то, что есть, и научимся жить с этим. Я только хочу попросить тебя об одолжении.

– Каком?

– Передашь весточку моим родителям?

– Да.

Асфоделия шагнула ко мне, протянула руку, и я ухватилась за её пальцы.

И мир вокруг опять исчез.

* * *

– Лия?

И почему ощущение такое нехорошее, будто меня убили с особой жестокостью, а потом воскресили то немногое, что осталось?

Всё тело отчаянно ломило, ныло, словно его долго, методично пинали ногами. В горле пересохло, сглатывать больно, как при ангине, под веки точно песка насыпали, делать вдох и то тяжело.

– Лия? – моего лица коснулись пальцы.

Знакомые, родные пальцы.

– Эве… Эветьен… – с трудом прохрипела я и кое-как открыла глаза.

Оба брата сидели рядом, склонившись ко мне, вглядывались встревоженно.

– Алия, – Тисон наклонился ещё ниже, спросил едва слышно: – Как ты себя чувствуешь?

– Х… хе… кхе… хреново, – призналась, но попыталась встать. Да и не шибко удобно на полу лежать.

Мужчины тут же помогли, перевели меня в сидячее положение. Эветьен взял меня за руку, оценивая моё состояние, а я осмотрелась.

Рядом с нами стояли только Диана, Стефанио и Астра, поодаль мялся рыцарский отряд с Элиасом во главе. За ними маячила стража неровным кольцом, то ли государя охраняющая, то ли зевак отгоняющая. Ещё дальше люди в одеждах с императорским гербом силились организовать цивилизованную эвакуацию и без паники, суеты и шума вывести людей из зала. Придворные покидали место незапланированного происшествия с разной степенью охоты: кто-то торопился убраться подальше, кто-то, наоборот, замедлял шаг и вытягивал шеи, желая выяснить, что происходит за спинами стражников. Жезла я не заметила, Кили тоже. Молний и искр нет, и слава всем богам, потому что я по-прежнему имела весьма смутное представление, как с ними справляться. В воздухе разлита непонятная зябкая прохлада, будто кто-то дверь на мороз приоткрыл. Откуда-то доносился отчаянный женский крик, удостаивающийся весьма умеренного внимания присутствующих. Пораненная ладонь в подсыхающих тёмных разводах, но сама царапина больше не кровоточила, удивительным образом успев затянуться.

Магия?

И остался ли шрам на ладони Асфоделии?

– Да, состояние не самое удовлетворительное, – вынес вердикт Эветьен и обернулся к монарху. – С дозволения Вашего императорского величества я хотел бы немедля отвести фрайнэ Асфоделию в свои покои и пригласить лекаря для осмотра и оказания помощи.

– Безусловно, советник Шевери, – милостиво кивнул Стефанио и добавил с намёком: – Фрайнэ Асфоделия нуждается в отдыхе и покое после этого дерзкого нападения.

Хватаясь за братьев, я поднялась, скривилась, чувствуя, как подкатила к горлу тошнота. Тисон поддержал меня, но мы не успели сделать и шага.

Вперёд выступил Элиас, коротко поклонился Стефанио. Остальные рыцари тут же подтянулись ближе.

– Прошу прощения, Ваше императорское величество, но нам должно исполнить свой долг и призвать рыцаря Шевери к ответу за нарушение устава ордена Рассвета и обетов, данных ордену, Четырём и Вашему императорскому величеству.

Пол подо мной зашатался.

Какой ещё долг, какие нарушения?!

Я вцепилась в Тисона, не желая его отпускать, хотя и понимала, что реально сделать ничего не смогу. Я и стояла-то с трудом, ослабевшее, словно опустошённое тело не желало самостоятельно держаться в вертикальном положении, норовя повиснуть на Тисоне мёртвым грузом.

– Нет… – пролепетала я, и крик стих, оборвался вдруг.

Элиас смерил Тисона выжидающим взглядом, точно поторапливая. Диана вопросительно посмотрела на Эветьена, но тот лишь головой едва заметно качнул, обозначая, что и он сделать ничего не сможет. Стефанио покосился на застывшую рядом с ним Астру, напряжённую, настороженную и несколько взлохмаченную, и тоже промолчал.

– Нет, – повторила я беспомощно.

Тисон мягко, бережно разжал мои судорожно стиснутые пальцы, фактически сгрузил меня на руки брату и, не глядя на посторонних, поцеловал в уголок губ. Улыбнулся с тихой, смиренной печалью, отступил от нас с Эветьеном, склонил голову перед императором.

– Ваше императорское величество. Фрайнэ Астра, – и повернулся к Мореллу.

Младшие рыцари посторонились, пропуская Тисона вперёд, и встали по бокам, будто охрана, конвоирующая заключённого.

Хотя почему будто?

– Ваше императорское величество, – заново раскланялся Элиас, метнув в мою сторону презрительный недовольный взгляд.

Неизвестный рыцарь последовал его примеру. Покончив с суетливыми церемониями, старшие пристроились за младшими и Тисона увели.

– Нет! – я рванулась, но рывок получился вялым, бестолковым, Эветьену даже не пришлось прикладывать усилий, чтобы удержать меня.

Императорская стража расступилась, и поток проходящих мимо нас людей как раз иссяк, и я смогла разглядеть трёх мужчин поодаль, у стены, облачённых в строгие костюмы, чёрные с вкраплением красного. Один из мужчин обернулся, и я узнала магистра Бенни. Двое других, помоложе, держали Кили, взлохмаченную, с закованными за спиной руками. Ворот форменного платья разорван, под ним поблёскивала узкая металлическая полоса наподобие ошейника, не прилегающая вплотную к коже, но болтающаяся свободно. Заметив, что я смотрю на них, магистр Бенни небрежным движением склонил голову, словно мы по-прежнему находились на светском рауте, идущим своим чередом. По тонким губам скользнула усмешка, быстрая, скупая, понимающая куда больше, чем могло показаться непосвящённому в детали. Затем магистр подал знак, и Кили потащили прочь. Девушка забилась в руках держащих её закатников, завопила так, точно её уже начали расчленять, и я сообразила, что и раньше кричала она. Дико, отчаянно, страшно.