Книга Наложница огня и льда, страница 121 – Серина Гэлбрэйт

Мой вечер. Мой бал.

— Бев, старина!

Мы остановились. Мелодия затихала постепенно, рассыпаясь финальными аккордами, но все равно досадно и обидно немного.

К нам подошла пара: темноволосый мужчина во фраке и незамысловатой черной маске и невысокая девушка в костюме, наверное, какой-нибудь богини. Приятного нежно-желтого оттенка ткань волнами укутывала изящную фигурку до туфелек, спускаясь с одного плеча и позволяя рассмотреть под полупрозрачными складками нижнее платье. Более плотное, но короткое, выше округлых колен девушки. Длинные темно-каштановые волосы уложены в простую прическу, в прорезях украшенной перьями и драгоценными камнями полумаски капризные зеленые глаза.

Незнакомец смерил меня взглядом быстрым, оценивающим, равнодушным и повернулся к Бевану. Девушка изучала меня внимательнее, крепко ухватившись за руку спутника, словно хозяйка, виснущая на поводке большого пса.

— Я-то думал, где ты пропадаешь. Решил даже, что ты загулял и потому опаздываешь, а ты, оказывается, уже не один.— Голос под стать холодным серо-синим глазам — насмешливый, ледяной, балансирующий между открытой издевкой и тщательно замаскированным презрением.

Я нашла взглядом правую руку незнакомца и едва сдержала дрожь.

На указательном пальце золотой перстень со звездой.

Где один брат, там и второй.

— Норд.— Беван улыбнулся натянуто, определенно едва скрывая раздражение, досаду.— Ну вот он я. Можешь передать нашей наседке, что все цыплятки на месте, и на том разойдемся и не будем друг другу мешать. Зал и так слишком мал для нас четверых.

Норд? Тот, кого Беван назвал безумный Нордан?

Говорящее имя.

— Сам Дрэйку передашь.

— Хорошо, передам сам.

— Ты колдунья?— спросила девушка вдруг, рассматривая меня, словно крайне занятную вещицу.

— Нет,— ответила я. Чересчур пристальное внимание незнакомки начинало тревожить и раздражать. Кем бы она ни была, мои настоящие запах, аура скрыты ото всех, она не сумеет ничего почуять.

Не должна, по крайней мере.

— Я тебя здесь раньше не видела.

— Это маскарад, Регина,— заметил Нордан лениво, удостоив меня вторым взглядом, более долгим, небрежным.— Под масками и костюмами может прятаться кто угодно, вплоть до девки с соседней улицы.

— Ты бы следил за словами, Норд.— В голосе Бевана прозвучало предупреждение, переходящее в угрозу.

— Я что-то не то сказал?— И в глазах смесь невинного недоумения и откровенного вызова.

У джентльменов, знаю, в подобных случаях приняты вызовы на дуэль вопреки официальным запретам, а у братства?

Отпустив руку спутника, Регина неожиданно подалась ко мне, резко, молниеносным выпадом. Верхняя губа приподнялась, обнажая тонкие клыки-иглы, по нижней скользнул язык, длинный, гибкий, раздвоенный на конце, коснулся воздуха буквально возле самой моей шеи. Вздрогнув, я отшатнулась, едва сдержала чисто рефлекторный порыв ударить в ответ, защищаясь. Беван отодвинул меня в сторону, заслоняя собой. Девушка же отстранилась, прикрыла на мгновение глаза, будто смакуя ощущения, улыбнулась удовлетворенно, демонстрируя обычные человеческие зубы.

— По-моему, тебе пора выгуливать свою гадюку на коротком поводке и в наморднике.— Беван повернулся ко мне, положил руку на мое плечо.— Идем. Поищем место, где воздух чище и полезнее для здоровья. Здесь слишком много вредных ядовитых испарений.

— Кто бы говорил,— насмешливо парировала Регина нам в спину.

— Что это за дрянь?— спросила я, когда мы отошли от странной пары на достаточное расстояние, чтобы даже существо с хорошим слухом не могло услышать нашего разговора.

— Дрянь она и есть. Ламия. Она тебя не задела? Даже царапина, оставленная ламией, может причинить серьезный вред.

Полуженщина, полузмея. Хищная, действительно ядовитая, хладнокровная. Ох, Кадиим, верно, в ужасе, видя, в какое именно болото я залезла.

— Нет-нет, все в порядке.

— У Норда на редкость паршивый вкус на женщин. Или шлю… профессионалки, или какие-нибудь уроженки серпентария. Некоторые в прямом смысле.

— Она же хладнокровная.— Вероятно, я чего-то не понимаю. Неужели мужчинам интересно ложиться в постель с холодной скользкой женщиной, способной, к тому же, задушить их во сне? Ламии известны своей склонностью к убийству неугодных любовников. Или тут главное — роскошное тело, мастерство и острые ощущения? Надо позже уточнить у Кадиима.

— Наверное, поэтому пока старшие братья и смотрят сквозь пальцы на эту связь. Регина змея, Норд ледяной сам по себе, у обоих поганый характер и ядовитый язык. Рано или поздно они наиграются и разбегутся.

Мы покинули зал, и Беван повел меня по коридорам и галереям, переходящим друг в друга. По мере удаления от бального зала звуки музыки и голоса стихали, а людей встречалось все меньше. Наконец мы прошли в небольшую гостиную с высокими окнами и стеклянной дверью. Мужчина распахнул передо мной створку, пропуская вперед.

— Не бойся.

Я и не боюсь. Смело переступила порог и ахнула восхищенно, рассматривая маленький зимний сад, полной зелени яркой, сочной, освещенный развешенными повсюду фонариками. В глубине стол в окружении стульев, маленькая изящная скульптура на пьедестале, журчащий фонтанчик, облицованный блестящей синей плиткой. За пышным папоротником и экзотическими для здешней флоры невысокими пальмами в больших кадках виднелась стеклянная стена, выходящая на обычный сад, темный, неприветливый.

— Какая красота!— выдохнула я восторженно и приблизилась к фонтану. По двум ступенькам стекала вода, собираясь в полукруглом миниатюрном бассейне внизу. На бортиках крошечные фигурки, изображающие нимф.— Жаль, что ни в одном из мест, где я жила, не было такого сада.

Я сняла ридикюль и перчатку, положила их на край стола и коснулась кончиками пальцев водяной ленты, ниспадающей с края верхней ступеньки.

— Я знал, что тебе понравится.— Беван встал рядом со мной, но, даже не глядя на спутника, я прекрасно понимала, что в данный момент безыскусная прелесть фонтана занимала мужчину в последнюю очередь. Понимала, зачем он привел меня сюда.

И сердце замирало от предвкушения сладкого, волнующего.

Все-таки я позволю ему поцеловать меня.

— Ты меня совсем не знаешь,— возразила я, выпрямившись, стряхнув капли с пальцев.

— Мне кажется, я знаю тебя уже давно.— Беван повернулся ко мне, коснулся моей щеки.

О-о, знать не хочу, скольким женщинам он говорил эту не блещущую оригинальностью фразу. Сегодня это не важно.

Мужчина склонился ко мне, я опустила ресницы. Ощутила осторожное прикосновение к губам. Раз, другой, словно пробуя меня неспешно на вкус, обводили языком контур моих губ. Припомнив прочитанное в романах, я приоткрыла рот, почувствовала, как Беван одной рукой обнял меня за талию, прижимая к себе, а другая поднялась с моей щеки к краю маски, волосам и ленте завязки. Я отстранилась чуть, перехватила его руку за запястье.