Книга Прелестная наставница, страница 68 – Сюзанна Энок

— Перед тем как я объявлю о твоей помолвке. Надеюсь, до этого Фиона меня не отравит и не успеет навредить Александре своим злым языком.

— Удачи!

Люсьен вышел из кабинета, окликнул дворецкого и, передав ему письмо, попросил отправить немедленно.

— Удача мне ни к чему. Такой изумительный план просто не может не сработать, — одеваясь, сказал он приятелю, вышедшему его проводить. — Но все равно спасибо за пожелание.

По дороге домой Люсьен заехал к мадам Шарбон, чтобы проверить, как продвигается работа над последней необходимой деталью «изумительного плана». Оставалось только напиться, чтобы хоть немного снять напряжение, и успеть протрезветь до начала празднества.

Дверь, что вела из главного погреба в сад, была заперта. Александра подергала замок. В нем оказалось не меньше десяти фунтов весу. Геракл и тот не сорвал бы его с могучих петель. Где-то поблизости отворилась дверь, прозвучали шаги.

— Александра! — Последовало витиеватое проклятие. — Александра! Где ты, черт возьми?

Подобрав юбки, она осторожно спустилась по крутой лестнице и вбежала в свою темницу как раз в тот момент, когда Люсьен на четвереньках заглядывал под кровать. В этой позе он выглядел по-своему притягательно. Стук каблучков заставил его вскочить.

— Где ты была?

Его явное облегчение озадачило Александру. Неужели он настолько опасается побега?

— Томкинсон забыл задвинуть засов, и я вышла посмотреть, что и как.

Он приподнял ее лицо за подбородок и снял со лба паутинку. Александра потянулась поцеловать его. Ей все еще казалось странным, что простое прикосновение губ к губам может воспламенить все тело до последней клеточки.

— А ты где был? — осведомилась она, отстраняясь. — Не заглядывал сюда со вчерашнего дня.

— Ревнуешь?

— Ничуть.

— Я готов искупить свою вину подарком.

— Не получится, если только это не ключ и не пилка для железа.

— Ты прекрасно обходишься без того и без другого, — заметил он сухо. — Вот, взгляни.

На кровати лежала большая коробка, которую Шекспир с любопытством обнюхивал, пытаясь носом приподнять крышку. На мордочке пса было написано возмущение столь бесцеремонным посягательством на его территорию.

Александра открыла коробку и достала бальное платье, цвета бургунди с серым, богато отделанное кружевами и расшитое жемчугом.

— Что это?

— Нравится?

— Как оно может не нравиться! — Она ближе поднесла подсвечник. — Боже, что за чудо!

— Тебе вскоре предстоит его надеть.

— Где? В подвале? Именно здесь и состоится ужин в честь помолвки Розы и виконта Белтона?

Люсьен одарил Александру не слишком любезным взглядом. Она мысленно усмехнулась: ничего, пусть немного посердится, в конце концов, не ему пришлось провести целую неделю в заточении!

— Приглашаю тебя на этот ужин от имени Розы… и меня лично.

— А как ты объяснишь мое появление своей тете? — спросила Александра тихо, не в силах скрыть дрожь.

— Что-нибудь придумаю.

Люсьен произнес это таким небрежным тоном, словно на нем не лежала ответственность за исход вечера, куда должны были съехаться самые знатные люди города.

— Ты отдаешь себе отчет в том, что, снова отведав свободы, я не вернусь в свою одиночную камеру?

— Возвращаться и не понадобится. По крайней мере я очень на это надеюсь.

Их поцелуй был долгим и самозабвенным, но как Александра ни старалась, ей не приходило в голову ни единого варианта, при котором все могло разрешиться к лучшему для них обоих. И все же он готов был предоставить ей свободу, дать ей возможность самой решить, бежать прочь или остаться. Остаться хотелось безмерно, но сама мысль о жизни в Лондоне ее пугала и отталкивала: слишком многие не желали ее здесь видеть. Укрывшись за богатством и титулом Люсьена, она могла вести лишь жалкую жизнь затворницы, которую вряд ли впустят хоть в один приличный дом.

— Хочешь угадаю, о чем ты думаешь? — мягко спросил Люсьен.

— Это не трудно, — вздохнула Александра, — Тебе не пора? Подготовка к балу — дело серьезное.

— Прости, любовь моя, но мне придется удвоить… нет, утроить охрану. Никаких сюрпризов, кроме тех, которые подготовил я сам!

У него был настолько озабоченный вид, что Александра засмеялась.

— Не считаешь же ты, что я сбегу за пару часов до освобождения! Знаешь, как бы все ни обернулось, ты правильно поступил по отношению к своей кузине. Она так счастлива!

— И не скрывает этого. Все уши мне прожужжала, что я рыцарь без страха и упрека.

— А разве рыцарство тебе не по вкусу?

— Очень даже по вкусу, но поклянись пока никому об этом не рассказывать, иначе моя репутация негодяя погибнет окончательно. Лучше будет подготовить общество постепенно, чтобы не слишком его шокировать. — Люсьен подмигнул с видом мальчишки, задумавшего отменную проделку. — Итак, я спущусь за тобой через пару часов.

— Я буду готова.

Хотя Александра не имела ни малейшего представления о том, когда начнут прибывать гости, Шекспир залаял в первый раз в самом начале восьмого. Она шикнула на него и погрузилась в приготовления. Руки ее так сильно дрожали от нервного возбуждения, что прическу пришлось переделывать дважды. Интуиция подсказывала ей, что Люсьен затеял нечто грандиозное, однако в то, что Фиону можно обвести вокруг пальца, верилось с трудом. Люсьен наверняка переоценил свои силы, и очень скоро ему предстояло это понять. Единственный способ покончить с угрозой в виде Фионы и леди Уилкинс, подумала она, — заключить их в темницу, которая как раз освобождалась, на всю оставшуюся жизнь.

В животе у Александры начинало бурчать от голода, когда явился Томкинсон и с ловкостью, обретенной в течение последней недели, понес Шекспира под полой на вечернюю прогулку. Он был так озабочен, что даже не глянул в сторону Александры, а когда на пороге все-таки обернулся, то застыл на месте.

— В чем дело? — испугалась она.

— Нет, ничего, мисс Галлант… я только… вы сегодня такая… такая…

— Спасибо на добром слове.

Александра присела в реверансе, потом отвернулась от двери — и почти сразу ощутила совсем иной взгляд, от которого по ее телу побежали мурашки. Так смотреть мог только Люсьен.

Александра медленно повернулась, зная, что прочтет в его глазах откровенное желание. Если бы не Томкинсон за его спиной, она бы отреагировала более смело.

— Я с самого начала говорил, что бургунди тебе к лицу.

— Да, но в этом наряде мне не удастся ненавязчиво влиться в толпу.