Книга Свидетель Мертвых, страница 9 – Сара Монетт

–Этим вы добьетесь только одного: нам придется добавлять в начале каждого документа указания, как добраться отсюда до Амал’тэйлейана.

На этом спор был окончен.

Картографы представляли собой группу энергичных молодых эльфов, страстно влюбленных в свою работу. Клерками служили эльфийские дамы среднего возраста, квалифицированные, серьезные и очень гордившиеся своими способностями. Также они гордились заслуженной репутацией всезнаек, которым было известно все, что происходит в Амало, поскольку любой, кому приходилось иметь дело с бюрократическим аппаратом города или княжества (если их вообще можно было разделить), обращался к ним за помощью. Удивительно, сказала мне как-то раз мин Таленин, как часто придворным бюрократам приходится бывать в городе, инспектировать, проводить беседы, участвовать в церемониях.

Мин Таленин и меррем Бечеваран, эльфийки-служащие, сидевшие в то утро в конторе вдвоем, были рады меня видеть. Сплетни меня не интересовали, но я просил дам о помощи, если это требовалось мне для работы. Недавно я расспрашивал их о сестре мера Урменеджа, а теперь показал им портрет Арвене’ан Шелсин.

Мин Таленин распахнула глаза.

–Это же меццо-сопрано из Алой Оперы!

Мин Таленин была порядочной женщиной средних лет из буржуазной семьи, дочерью часовщика, экономной и ответственной. Единственной роскошью, которую она себе позволяла, была опера. Если она и Атрис из Джеймелы опознали убитую как оперную певицу, они, скорее всего, были правы.

–Вы уверены?– переспросил я и еще прежде, чем женщина ответила, понял, что уточнять не было необходимости.

–Абсолютно уверена. А что с ней случилось?

–Ее сбросили в канал три дня назад,– ответил я.

–О нет…– пробормотала мин Таленин.

Я слишком поздно сообразил, что мне следовало бы выразиться более тактично.

–Но кто и зачем мог совершить такое ужасное преступление?– воскликнула меррем Бечеваран. Она была немного моложе мин Таленин и некоторое время назад овдовела.

–Именно это я и пытаюсь выяснить. Надеюсь, вы сможете мне помочь. Мне нужно попасть в Алую Оперу.

–Нет ничего проще!– просияла мин Таленин и принялась рыться в шкафу, стоявшем рядом с ее рабочим столом.

Меррем Бечеваран отошла к стене и зашуршала картами. Она вернулась с картой как раз в тот момент, когда мин Таленин извлекла из шкафа маршрутный лист, написанный изящным почерком.

Меррем Бечеваран разложила на столе карту, а мин Таленин заговорила, время от времени делая паузы, чтобы я успевал записывать.

–Итак. Отсюда вам надо двигаться по Горной улице на северо-восток до пересечения с бульваром Генерала Байджахара. Потом поверните на северо-запад и идите по бульвару Генерала Байджахара до площади Перемирия, где сходятся семь улиц. Вам нужна Индиговая улица, которая идет строго на север. Пройдете квартал до перекрестка с Алой улицей и на северо-восточном углу увидите Оперу.

Меррем Бечеваран нашла в другом шкафу рисунок с изображением Алой Оперы – массивного кирпичного здания. Его нельзя было пропустить или перепутать с другими.

–Спасибо,– поблагодарил я женщин.

–Возвращайтесь и сообщите нам, если наши указания были неточными,– попросила мин Таленин.

–Разумеется,– пообещал я, поклонился и вышел.

Пообедав в недорогом бариджанском заведении – «джо’ан»,– я отправился по маршруту, подсказанному мне мин Таленин. Как всегда, ее инструкции были четкими и ясными, и я без проблем нашел Алую Оперу.

Пятиэтажное здание Оперы занимало целый квартал. Огромная арка входа показалась мне разинутым ртом, готовым проглотить меня целиком.

Я сурово приказал себе не думать о глупостях.

Я никогда не бывал в Алой Опере – даже самые дешевые билеты были мне не по карману. Меня поразили красные, как киноварь, стены фойе, и я обрадовался тому, что вокруг никого не было и никто не видел, как я стоял с открытым ртом, словно выброшенная на берег рыба. Фойе было просторным, и цвет стен в сочетании с высоким сводчатым потолком действительно создавал впечатление, будто я нахожусь в пасти чудовища. Я направился к билетной кассе, с неприятным чувством слушая стук собственных каблуков. В окошечке внезапно появился молодой мужчина, наполовину гоблин, и обратился ко мне:

–Чем я могу вам помочь, отала?

–Меня зовут Тара Келехар,– ответил я.– Я Свидетель Мертвых. Мне необходимо поговорить с кем-нибудь из служащих относительно смерти, которую я расследую.

На лице юноши появилось выражение тревоги и неуверенности.

–Я… Я не знаю. Мера Калменеда сейчас нет, и я не знаю, кто…

Он смолк и задумчиво нахмурился. Внезапно ему в голову, видимо, пришла какая-то мысль, и он заговорил:

–Я спрошу мера Пел-Тенхиора. Прошу прощения, я сейчас вернусь.

И он скрылся.

Ждать пришлось недолго: одна из дверей в зрительный зал распахнулась, и в фойе быстрыми шагами вошел какой-то мужчина, тоже полугоблин.

Он был на несколько дюймов выше меня, но фигурой напоминал скорее эльфа, а не гоблина; кожа у него была пепельно-серой, а глаза отливали золотом. Я знал, что такой цвет глаз, как и форма родового имени, характерны для жителей Пеланры, области на западном побережье Бариджана. Мужчина был одет в красивый палевый костюм, волосы он заплел в длинные косы по бариджанской моде, в ушах покачивались золотые амулеты. Он окинул меня раздраженным взглядом.

–Я И’ана Пел-Тенхиор,– произнес он приятным баритоном.– Чем я могу быть вам полезен?

–Меня зовут Тара Келехар,– снова сказал я.– Я Свидетель Мертвых.

На лице мужчины отразилась сложная последовательность противоречивых эмоций, и наконец он произнес без вопросительной интонации:

–Это Арвене’ан.

–Да,– ответил я.

–Проклятье,– пробормотал он со странной смесью гнева и печали.– Я знал, что случилось что-то плохое. Она могла забыть о репетиции, но никогда бы не пропустила спектакля. Я ждал вашего прихода все эти два дня.

–Мы не сразу смогли опознать ее,– объяснил я.– Ее тело было обнаружено в канале.

–В канале?– Судя по положению его ушей, он был искренне удивлен.– Что, во имя всего святого, она делала у канала? Арвене’ан гордилась тем, что никогда не ступала и шагу к югу от городской стены, и хотя это было, строго говоря, не совсем так, она определенно не часто отваживалась посещать южные районы города.

–Ее вынесло на берег в Ревет’вералтамаре,– сказал я.– Если, конечно, мы не ошиблись – нам по-прежнему нужно, чтобы кто-нибудь, знавший ее при жизни, опознал тело.

–Нужно?– Он поморщился.– Тогда, наверное, придется идти мне. Минуту.