Книга Моё сердце в тебе бьётся, страница 42 – Даша Коэн

Увы, но в то время я совершенно себя не понимал. Пытался сотни раз разобраться, копался в своей черной, гнилой душе, но не видел дальше собственного носа. Пока перспектива потерять мою Алёну не замаячила на небосводе жизни.

Вот тогда-то до меня наконец и дошло, а потом и оглушило. Только было уже катастрофически поздно…

25.1

POV Никита

Я знал, что работа отца двадцать четыре на семь, рано или поздно, но даст свои плоды. Но не ожидал, что это случится так быстро. Что купится новая квартира в центре, а за городом, у залива, начнет строиться огромный дом в два этажа. Но все случилось так стремительно, а потом отец поставил меня перед фактом: следующий учебный год я буду грызть гранит науки в новой школе, поближе к новому дому.

Сказать, что я труханул, ничего не сказать.

Метался как раненый зверь в клетке, скулил, выл. Все не мог разобрать, где именно у меня болит, свербит и ноет. А потом седьмой класс подошел к концу, и мы с отцом переехали.

Вот тут и началось самое веселье. Я лаялся с родителем почти каждый божий день. Меня бесило всё! Просто всё вокруг! Спустя неделю я подрался с местной шпаной. Спустя еще одну затеял драку уже в хоккейной коробке. Затем чуть не разбил лицо лучшему другу. Благо Решетов уже тогда понимал, что я слегка двинулся головой из-за своей Алёны, а потому просто молча смотрел как я все больше и больше тону в панике, из-за того, что теряю возможность держать девчонку в поле зрения.

- Ты не переживай, Соболь, присмотрю я за твоей Княжиной.

Короче. Зря он это сказал. Чуть все зубы ему не повыносил к чертям собачьим. А этот придурок только ржал как конь и пытался меня успокоить.

Вот только бесполезно!

Мысли нон-стопом закрутились в моей голове. Черные. Смрадные. Ядовитые.

Алёна! Моя Алёна и рядом с ней кто-то, подобный Решетову. Уверенный в себе. Пробивной. Бесстрашный. И Княжина посмотрит на него, а потом и пойдет за ним, пока я буду протирать штаны в другой школе, вдали от нее.

Вашу ж мать! От этой перспективы мне хотелось крушить все вокруг или сломать кому-нибудь челюсть.

Или сдохнуть…

В конце июля отец поведал, что на нашу старую квартиру нашелся покупатель. И вдруг выдал, что решил сам поехать на показ. А я будто бы воздуха свежего глотнул.

Нервы зазвенели, в голове поплыл туман, и я весь аж затрясся от мощного выброса адреналина в кровь.

- Я с тобой поеду, – не своим голосом прокаркал я тогда.

Но отец только пожал плечами и согласился.

А там уж я как коршун кружил вокруг дома, смотрел на Алёнкиных дворовых подружек, видел, как ее мать моет крыльцо соседнего подъезда. Но ее самой не застал. И чуть не сдох от острого, прошившего все тело, разочарования.

В тачку к отцу сел, злой как сам демон преисподней. Бурлил минут двадцать на обратной дороге, а затем слова сами вырвались из меня:

- Пап, ты меня не переводи в другую школу, ладно?

- Не понял, – покосился он в мою сторону, – Никита, я насчет тебя уже с элитной частной гимназией договорился.

- Да срать я на нее хотел! – и со всей силы впечатал кулак в раскрытую ладонь.

- И на свою жизнь тоже? Что тебе даст это общеобразовательная помойка, м-м?

- Не беспокойся, поступлю я в твой МГУ, – пробурчал и зло уставился в бескрайнее голубое небо.

- Никита, в себя приди! Что за гоны вообще?

- Я сказал, не переводи. Ясно? Я не стану ходить никуда больше, кроме старой школы. Все! Точка!

И если вы думаете, что мой папаша так быстро сдался, то ошибаетесь. Но и я был не лыком шит. Мы воевали с ним до конца лета, но все же пошли на сделку. С меня стопроцентная успеваемость и дополнительные платные факультативы, которые я обязуюсь посещать. С него обещание не забирать мои документы и позволить доучиться вместе с Ней.

И только тогда, я выдохнул. А потом лег на кровать в своей комнате, блаженно прикрыл глаза и улыбнулся, впервые в жизни понимая, что счастлив просто от того, что смогу снова видеть Княжину. И может быть однажды добиться от нее улыбки в свой адрес.

Зачем? Потому что, это было единственное, чего я так отчаянно хотел в своей жизни – Алёну, и чтобы она мне улыбалась.

И любила меня.

И это мысль размазала меня в одночасье. Я даже с места подскочил, нахмурился и тупо уставился на свое отражение в огромном зеркале от пола до потолка. Но только от правды уже было не отвертеться.

Я любил ее. Все эти годы. Изо дня в день, черт возьми!

Вот только любовь моя была больной. Неправильной. Уродливой.

И ревность, что застилала мои глаза, крыла неимоверно. Все парни теперь глазели на нее с интересом, привлеченные округлившимися формами и плавными изгибами. Еще и новенький хлыщ посмел крутиться рядом с девчонкой на парадной линейке. И я поставил себе за цель, что, либо рядом с ней буду я, либо там не будет никого.

Но если донести суть до мужской половины класса у меня получилось весьма быстро, то новенький Антошка все никак не хотел понимать простой истины – Княжина моя и не надо тянуть к ней свои грабарки!

Но когда он пригласил ее на свидание, меня окончательно бомбануло. В театр, мать-перемать! И она согласилась. И это обстоятельство придавило меня железобетонной плитой отчаяния. Я хватался за волосы, рычал и крутил в голове самую жуткую на свете мысль – все пропало.

И знаете, я тогда впервые в жизни постарался все сделать правильно. Выцепил этого недобитыша Карташова у его дома, даже попытался ему по-человечески донести, что Княжина занята до конца дней своих. Все, досвидос! Но парень понимать очевидных вещей не хотел и ударил первым. Ну, а я как бы от мордобоя никогда не отказывался, если того требовали обстоятельства.

Сложно сказать, чтобы я с ним сделал, если бы нас не растащили прохожие.

Но уже на следующий день я наступил себе на горло и решил, что приглашу Алёну в театр тоже, а потом и признаюсь ей, что люблю ее, что одержим и готов на что угодно, только бы хоть как-то уже начать с ней общаться.

Пусть не пара. Хрен с ним! Но, хотя бы не топиться ежедневно в ее ненависти.

Вот только все мои планы пошли прахом. Ведь несмотря на то, что она была моим жизненным ориентиром, я для нее навсегда остался жалким куском дерьма, что вечно третирует ее. Но даже не это растоптало меня, а вид Алены и Антона, которые сидели в кафе, ели пиццу и мило беседовали.

Страшная картинка. Просто на хрен хоррор какой-то.

Не знаю, чтобы я тогда накуролесил, если бы рядом не было Решетова и всей мой хоккейной команды. И да, ребята немного осадили мой пыл, спасибо им за это. Но только немного. Как итог, Карташова я все равно скрутил и запер в мужском туалете, утрамбовывая в его голову правильные мысли: