Книга Спорим, она будет моей, страница 32 – Агния Арро, Екатерина Аверина

Туалет отделен матовой перегородкой. Справив нужду и вздохнув с облегчением, открываю воду и позволяю себе еще немного осмотреться, параллельно умываясь.

На стеклянных полках, до которых, опять же, Ян может дотянуться, сидя в кресле, стоят различные мужские мелочи. Он, оказывается, уже бреется… Станок, пенка для бритья, лосьон после бритья, расческа, зубная щетка и паста со знакомым мне запахом.

Не прикасаясь к ним, умываюсь, вытираю лицо и руки полотенцем. Оно пахнет Яном. Вдыхаю его запах, будто, лежа с ним в его кровати, не надышалась.

Повесив полотенце на крючок, возвращаюсь к парню. Он успел перебраться в кресло и в данный момент самостоятельно заправляет кровать темным покрывалом.

— Ян, мне надо вернуться домой. Там мама…

— Ждем деда. Он обещал сделать несколько звонков своим знакомым и разузнать, возможно сможет помочь.

— Спасибо тебе, — в порыве искренней благодарности быстро обнимаю его за шею и тут же отхожу на пару шагов, спрятав руки за спину.

Моя неловкость вызывает у него улыбку. Такую редкую и такую теплую.

— И прости за истерику… — отвожу взгляд к окну. Я не привыкла плакать на людях.

— Тебе не за что извиняться. Хорошо, что тебя сорвало вчера у меня на руках, а не где-то посреди урока, например.

— Молодежь, — к нам без стука входит дедушка Яна.

Без своей белой рубашки и черных брюк он выглядит не таким строгим, как я помню. Если забыть, что этот седовласый мужчина с глубоким взглядом из-под густых бровей настоящий боевой генерал, можно принять его за обычного человека. Как сказал Ян, это просто его дедушка.

— Доброе утро, — приветствую его.

Моя неловкость возрастает в геометрической прогрессии. Я, вообще-то, в комнате его внука! Ночевала в его кровати!

— Доброе. Рад, что тебе стало лучше. Спускайтесь на завтрак, там почти все готово. Заодно поговорим.

— При Никите? — вклинивается Ян.

Генерал думает несколько секунд, кивает и, прикрыв за собой дверь, быстро объясняет нам, то ему удалось узнать.

— Детка, к сожалению, твоя мама и правда нуждается в лечении в клинике. Здесь я бессилен. Говорил с ее лечащим врачом, а потом переслал результаты ее обследования своему знакомому. Он подтвердил, что для нее стационар со всеми созданными условиями — это лучшее решение. Возможно, он даже поможет ей приостановить регресс. И еще он обещал на днях сам заехать туда и посмотреть ее. Возможно, даст свои рекомендации. Сегодня вы оба с лицей не едете, я предупредил директора. Ян и Степан будут сопровождать вас с мамой в стационар. Что касается квартиры. Такие вопросы быстро не решаются, но мне пообещали, что притормозят сегодняшнюю сделку. Несколько дней у нас точно будет. Я напишу тебе список документов, которые мне нужны. Привезешь, поговорю еще с одним своим старым знакомым. Он постарается помочь.

— Спасибо вам. И простите… Простите меня, пожалуйста.

— За что? — искренне удивляется генерал.

— Вам приходится решать чужие проблемы. Я даже не знаю, как могу отблагодарить вас за участие.

— Мой внук стал оживать рядом с тобой, — открыто говорит дедушка близнецов, тем самым смущая Яна. Парень раздраженно закатывает глаза и закусывает нижнюю губу. Залипаю на этой красивой картинке. У меня от нее дыхание в горле застревает. — Больше мне и не нужно, — заканчивает генерал. — Если бы только парни мои из-за тебе не переругались.

— Дед! — заводится Ян.

— Я не давала повода Никите… Вроде…

— Жду вас на завтрак, — спрятав улыбку в уголках губ, генерал нас покидает, а я понимаю откуда у Яна такая же манера улыбаться.

Он подъезжает ко мне близко, как может, берет за руку и подносит ее к губам. Водит носом по коже на тыльной стороне ладони, там, где остались следы от моих ногтей. Осторожно прикасается губами к костяшкам и пронзительно смотрит в глаза, отслеживая мою реакцию. А я теряюсь, непривычная к такому обращению. Я даже не знаю, нужно ли ему сейчас что-то сказать. Мне кажется — нет. Он не просит, читает меня, как открытую книгу. После вчерашней истерики я не могу все, что вылезло наружу, просто взять и спрятать обратно. Оно во меня не умещается! Это как купить идеально уложенный в коробку детский конструктор, а потом ломать голову, как упаковщики все уместили в крохотный чемоданчик. Вот и у меня так. Я тщательно сортировала, крутила детали, укладывая их в себе компактными стопочками, а вчера положила лишнюю и весь хрупкий конструктор рассыпался.

Чувствую себя голой без привычной брони. А еще уязвимой перед Яном…

Мы спускаемся в столовую. Я уже видела, как Ян ловко справляется с лестницами на своем необычном кресле, но все равно начинаю дышать, только когда он ставит кресло на ровную поверхность.

— Как ты не боишься? — решаюсь спросить.

— Я тебе потом фотографии покажу, чем мы с братом занимались до моей травмы, и ты все поймешь. Смелее, — берет меня за руку и катится рядом, провожая до неожиданно очень уютной столовой.

И не скажешь, что в этом доме из женщин только персонал и то, его немного.

— Привет, — Никита оценивающе на меня смотрит. Косится на брата, и его губы трогает довольная улыбка. — Какой послушный мальчик, — ехидничает он. — Дедушка сказал не трогать девочку, ты и не трогал. Спорим, вы даже не целовались? — щурит свои серые глаза.

— Отвали, брат, — совершенно спокойно реагирует на его выпад Ян.

— Расскажете, что стряслось? — Никита скидывает с себя маску придурка и превращается во вполне адекватного парня.

Почему нельзя быть таким всегда?! Ян смотрит на меня вопросительно. Понимаю, что ответ ждут именно от меня. А я не готова поделиться всем этим еще и с Ником, да и страшно. Он может либо проболтаться в лицее, либо как-то сыграть на этом и отрицательно качнув головой, я решаю сменить тему.

— Ты очень красиво рисуешь, — говорю совершенно искренне.

Ян просил не выдавать, но ведь можно же сделать вид, что я сама догадалась. Например, по букве «N», которую очень красивым почерком он ставит в уголке.

— Нахрена, Ян?! — злится Никита, кинув чайную ложку в чашку с кофе и расплескав напиток по скатерти.

— Я никому не расскажу, но у тебя правда талант, — отвечаю за его брата. — И Ян здесь не при чем. Я по подписи догадалась, — подтверждаю вслух только что придуманную легенду.

Ник с грохотом отодвигает стул и выходит из-за стола. Опустив голову ниже, не притрагиваюсь к еде. К нам присоединяется дедушка парней, а мне кусок в горло не лезет.

— Держи, — перед моим лицом появляется альбомный лист с… моим портретом! Обалдеть!

Беру его подрагивающими пальцами, а Никита спокойно проходит на свое место и принимается пить кофе.

— Спасибо… — продолжаю разглядывать очень красивый рисунок.