Онлайн книга «Ты снова станешь моей»
|
- Случилось утреннее кормление, - говорю я, - только сначала я его переодену. - Я тебе помогу, - говорит Демьян, садится на кровати, а потом начинает подниматься. - Правда? Я точно знаю, что Демьян, также, как и я, с трудом функционирует по утрам, и до зубовного скрежета ненавидит это время суток. Но вот он самоотверженно поднимается, и, слегка пошатываясь, все еще пребывая в полудреме, подходит к нам. - Если хочешь, можешь переодеть ему памперс, - на троечку шучу я. Но Демьян не воспринимает это высказывание как шутку. - Окей. Как это делается? - говорит он, и вопросительно смотрит на меня. - Памперсы здесь, салфетки вот, а вон в ту корзину кидаем грязные памперсы, - инструктирую я, приглядываясь к его лицу. Серьезный, почти уже не заспанный, собранный. Инородный в нашей тесной комнатушке. Даже не верится. Жду, на каком месте он решит соскочить, но он и правда слушает внимательно. - Я пойду пока в туалет, и налью себе воды, в горле пересохло, - говорю я. Когда возвращаюсь, Игорек, переодетый в новый памперс, сидит у Демьяна на руках. Точнее полулежит. В общем, папа не забыл, и держит сына так, как я его учила. - Спасибо, Демьян, - говорю я. - Теперь давай его мне, и пойдем в кровать. Ты у стены спишь, так что залезай первым. - Ты разве не в кресле кормишь? - Ночью нет. Пыталась, но тяжело, начинаю засыпать. Ляжем, Игорька посерединке положим. Давай. Подталкиваю его в грудь обратно к кровати. Голова кружится от мыслей, что мы будет лежать вот так, все втроем. Потесниться, правда, придется. Это только у Демьяна в особняке кровать размером с футбольное поле, здесь все скромнее. И… - Мне, пиздец, как стремно, Ви….То есть…сильно волнуюсь, - говорит Демьян, а я ему улыбаюсь. - Не бойся. Только вначале страшно, но потом привыкаешь. - Вдруг я случайно повернусь, и… - Я чутко сплю и буду контролировать. Мне приятно, что он волнуется, и не скрывает этого. И даже пытается не выражаться. Прежде чем-то что-то сказать, взвешивает, слова подбирает. Укладываемся, и пока наш малыш не разорался на весь дом, и не выдернул окончательно из сна, прикладываю его к груди. Демьян лежит, буквально замерев, я прикрываю глаза и расслабляюсь. … Утром мы по очереди принимаем душ. Пока один приводит себя в порядок, другой развлекает непоседу Игорька. - И так каждый день, - бормочет Демьян, и ерошит волосы ладонью. - Вначале, действительно, сложно, потом...легче, - пожимаю я плечами. Приглашаю его завтракать, и ставлю перед ним тарелку с овсянкой на воде. - Что это? Брови Демьяна сходятся на переносице, а меня разбирает смех. - Это завтрак. Овсянка. - Вижу, что овсянка. Но… - Извини, ничего другого в утреннем меню не предусмотрено. - Я же давал деньги на продукты. - Не воспользовалась. Мне снова извиниться? - Ладно, сейчас сделаю заказ. Демьян хватается за телефон, но тут же недовольно чертыхается. - Совсем забыл, что в этой вашей дыре не ловит интернет. Вай-фай есть? Какой пароль? - Проще сгонять в магазин, чем ждать доставку, он в десяти минутах ходьбы. Заодно туалетную бумагу прихвати, и сухой корм. Тут к нам кошечки заглядывают иногда. - Хорошо. Демьян вскакивает, и убегает из дома. Уверена, про туалетную бумагу он уже забыл. Да и...есть она, я просто так попросила, чтобы его проверить. Я мурлычу под нос песенку, неспешно собираю Игорька на прогулку. ... Мы с Демьяном сталкиваемся у калитки. Про бумагу не забыл. Я сообщаю, что мы с сыночком пройдемся до рощи и обратно, он кивает. - Гуляйте, а на вечерней прогулке я к вам присоединюсь. Пока приготовлю пожрать, - говорит Демьян, чем несказанно меня удивляет. - А ты умеешь разве готовить? – поднимаю я брови. Он закатывает глаза, и идет по направлению к дому. Я смотрю на его удаляющуюся фигуру, и не могу отвести глаз. Стильный, шикарный, жутко привлекательный не только на внешность, но и на движения, и на голос. Все в нем возбуждает. Достаточно одного его присутствия, его разжигающей животной энергетики, чтобы внутри все отозвалось и затрепетало. Лишь его характер был тем сдерживающим барьером, что не давал утонуть, раствориться в нем снова без остатка. Увязнуть в новой, и я отчего-то уверена, более дикой и необузданной, пучине сладострастия и безумия. Когда он хороший и покладистый, это пугает меня, кажется, даже сильнее. Ведь может сорваться, в любую минуту, лишь только надоест, и снова станет прежним. Надменным, не терпящим, чтобы ему указывали, желающим только подчинять. Хорошо, что, по крайней мере, не наседает с интимом. Вот только... Когда он не пристает, я волнуюсь совсем не меньше, даже больше, если подумать. Меня пугают мои реакции. Переживаю, что, если так пойдет и дальше, они меня подведут. … - Демьян, а ты не мог бы на время стать самим собой, - прошу я, когда он усаживает меня за стол, и ставит передо мной салат, и, выглядящую максимально аппетитно, картошку с овощами и тушеным мясом. Запах обалденный, хоть я понятия не имею, что это за кухня. Пришли с прогулки, я переодела Игорька, покормила, и теперь он лежит в кроватке на животике, и увлеченно играет в одну из погремушек. Демьян же снова проверяет мою психику на прочность. - Что ты имеешь в виду? – спрашивает он, накладывая на тарелку еду. - Ты…не в меру заботливый. И даже готовить умеешь. И даже приготовил. Я тебя не узнаю. - Хочу трахнуть тебя побыстрее, вот и стараюсь, - говорит Демьян, и пододвигает тарелку мне. – Желательно на постоянной основе, и так, как я захочу. Без сопротивления. Много раз. Думаю, если будешь сытая, дашь мне охотнее. - Теперь узнаю, спасибо, - говорю я, и принимаюсь за еду. Очень проголодалась после прогулки и кормления. Овсянка спасла от голода до обеда, но ее действие давно закончилось. Да еще слова Демьяна. Когда я нервничаю, у меня просыпается просто-таки зверский аппетит. Демьян усаживается напротив меня. Но тут Игорек кашляет, и Демьян вскакивает со стула раньше, чем я успеваю подумать. |