Онлайн книга «Неудержимое желание»
— Вы поедете? — спросила она Милли и Эдвину. — Боже, нет, конечно. У герцога наверняка будет столпотворение. Я отдавлю всем ноги своим креслом. — А я останусь дома с Милли, — твердо заявила Эдвина. — Вы поедете, не так ли? — спросил Тристан, лицо которого утратило свое злое выражение. — Я останусь с вашими тетушками. — Глупости, Джорджиана, — вкрадчиво заметила Милли. — Мы с Эдвиной будем в постели еще до того, как начнутся танцы. Вы должны поехать. — А я поеду, — сказал Брэдшо. — Там, вероятно, будет контр-адмирал Пенроуз, и я хочу добиться, чтобы… — Чтобы он дал тебе собственный корабль, — хором закончили за него Эндрю и Эдвард. Джорджиана увидела, как дернулась щека у Тристана, но этого никто не успел заметить. Независимо от того, заслужит ли Брэдшо звание капитана или купит его, это было дорогое предприятие. Она знала, что у семьи Карроуэй большие денежные затруднения, это было известно всем. Огромное бремя забот легло на плечи Тристана. И в связи с этим она подумала о другом. Ему, вероятно, и в самом деле надо жениться на богатой женщине, такой как Амелия Джонс, однако он мог бы относиться к ней получше. Жестоко заставлять бедную девушку чувствовать себя парией, даже если он не испытывает к ней никаких чувств. — Значит, решено, — сказал Тристан. — Брэдшо, Джорджиана и я едем в Девоншир на бал. — Он взглянул на сидевшего в дальнем углу молчаливого брата, — А ты, Бит? Тебя, как ты знаешь, тоже пригласили. Не то вздрогнув, не то содрогнувшись, Роберт покачал головой: — Я занят. Он встал из-за стола и, слегка поклонившись, вышел из комнаты. — Черт, — проворчал Тристан так тихо, что Джорджиана едва расслышала его. Он все еще смотрел на дверь, за которой скрылся брат. — Что с ним произошло? — шепотом спросила Джорджиана, когда остальные увлеклись обсуждением предстоящего вечера. — Кроме того, что его едва не убили? Не знаю. Он не говорит мне. — Виконт указал на бисквит, остававшийся на ее тарелке. — Вы будете это есть? — Нет. А что… Тристан протянул руку и взял его. — Я рад, что ты едешь на бал. Он отломил кусок сдобного хлеба и положил его в рот. — Не понимаю, чему ты радуешься, — сказала она, оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит. — Я же воспользуюсь случаем помучить тебя. — Мне нравится, когда ты меня мучаешь. — Он тоже, прежде чем ответить, посмотрел на сидевших за столом. — И мне нравится, что ты здесь. Ее план начинал осуществляться. Джорджиана объясняла свое частое сердцебиение чувством удовлетворения. — Временами мне здесь тоже нравится, — помедлив, ответила она. Если она раньше времени растает перед ним, у него возникнут подозрения, и ей придется начинать все с начала. — Временами? — повторил он, продолжая есть ее бисквит. — Когда ты не делаешь глупых объявлений о моих письмах или о своей готовности сохранять тайны. — Но у нас с тобой есть тайны, не так ли? — прошептал он. Джорджиана опустила глаза. — Лучше бы тебе не напоминать мне о них. — Почему же? Это оставило незабываемые воспоминания, и ты сама не хочешь забывать об этом. Для тебя это хороший предлог не выходить замуж. Джорджиана прищурила глаза. — Нет, это ты — мой предлог не выходить замуж. Почему ты думаешь, что я захочу выйти за кого-нибудь замуж после того, как ты оказался таким неудачным примером? — резко ответила она. — Почему ты думаешь, что я захочу дать кому-то власть над собой, чтобы… — Она покраснела и умолкла. Он задумался над ее словами. Она вскочила с места: — Извини. Здесь душно. Под удивленными взглядами остальных братьев Кар-роуэй она поспешно покинула комнату. Докинз не успел подойти к входной двери, как она распахнула ее и сбежала вниз по ступеням в небольшой розовый сад у восточной стены дома. Тихонько бормоча ругательства, она села на каменную скамью, стоявшую под раскидистым вязом. «Глупая, глупая, глупая!» — твердила она про себя. — Что ты отвечаешь, когда тебя спрашивают, почему мы так сильно ненавидим друг друга? — раздался в темноте тихий голос Тристана. Он медленно подошел и остановился, прислонившись к корявому стволу дерева. — А что говоришь ты? — вопросом на вопрос ответила она. — Что я не продвинулся дальше поцелуя, когда ты узнала, что я заключил пари и мне нужен твой чулок как доказательство. Тебе не понравилось, что ты стала предметом спора. — Я говорила почти то же самое, только добавляла, что ударила тебя по лицу, когда ты попытался солгать мне. Он кивнул, глядя на залитый лунным светом сад. — Прошло шесть лет, Джорджиана. Есть ли у меня шанс, что ты когда-нибудь простишь меня? — Весьма незначительный, если ты не перестанешь упоминать шансы и пари в моем присутствии, — рассердилась она. — Я просто не понимаю, Тристан, как ты можешь быть таким… бесчувственным. Ко всем. Не только ко мне. Она посмотрела ему в глаза, темные и непроницаемые. Он выпрямился. — Пойдем в дом. Здесь холодно. Она судорожно сглотнула. Ей действительно было холодно в тонком вечернем платье, но сегодня что-то произошло. Впервые за шесть лет они с Тристаном не просто мирно побеседовали. Это «что-то» заставляло ее не сводить глаз с его чеканного профиля, когда он подошел ближе и подал ей руку. Сложив перед собой руки, чтобы не поддаться искушению и не дотронуться до него, она встала и пошла к дому. Джорджиану беспокоило, что она не испытывает гнева, и она не знала, что сказать. — А не поможет, — тихо произнес он за ее спиной, — если я еще раз попрошу прощения? Джорджиана обернулась к нему: — Прощения за что? За то, что заставил меня поверить, что любишь меня, или за то, что попался на лжи? На мгновение его глаза гневно блеснули. Отлично! Теперь с ним проще, чем в то время, когда он не был таким чувствительным и внимательным. — Я приму это как отказ, — сказал виконт, — но в ту ночь… я меньше всего желал обидеть тебя. Я не собирался делать этого и очень сожалею, что так случилось. — Хорошее начало, — сказала она дрогнувшим голосом, поднимаясь по ступеням к двери. — Или могло быть началом, если бы я тебе поверила. На следующий день прибыло еще одно письмо на имя Джорджианы. Тристан с отвращением понюхал его, но, видимо, тот, кто обливал письма одеколоном, потратил все флаконы на предыдущие. |