Книга Мрак под солнцем, страница 91 – Чингиз Абдуллаев

— Вы никогда не писали стихов, Габриэла? — спросил у нее Бернардо. — У вас очень поэтический язык. Девушка смутилась, покраснела.

— Море сегодня действительно великолепное, — согласилась Инес, — может, мы вместе пойдем купаться?

— Вместе — это вдвоем, ты и Габриэла? — уточнил Бернардо.

— Вместе — это вчетвером. Вы можете пойти с нами, — предложила Инес.

— Но я не смогу купаться, сидя в коляске.

— Зато ты сможешь быть рядом с нами, — улыбнулась женщина, — и мне будет приятно, что ты рядом.

— Тогда я согласен, — обрадовался Бернардо. Ему так нравилось, когда она улыбалась.

Жоакин, не сказав ни слова, пошел собирать вещи. На пляж они попали чуть раньше других, и женщины, скинув платья, побежали в море.

— Жоакин, — закричала Габриэла, — идите к нам! Марокканец пожал плечами. Как настоящее дитя пустыни, он не любил и не понимал моря, предпочитая сидеть на берегу, среди песка. Кроме того, он не умел плавать. Так во всяком случае он сам утверждал.

Бернардо радостно наблюдал за любимой женщиной. Ему было покойно и хорошо. Он достал платок, чтобы вытереть лицо, но внезапно платок упал на землю. Бернардо наклонился, чтобы его поднять, и вдруг заинтересовался боковой трубкой, висевшей справа. Как он раньше ее не замечал? Интересно, что это за трубка? Функционально она здесь не нужна. Он подергал ее. Кажется, она даже отвинчивается. Бернардо с интересом начал тянуть эту небольшую трубку из хромированной стали в свою сторону. И вдруг услышал незнакомый голос:

— На вашем месте я не стал бы этого делать. Бернардо с изумлением оглянулся. Эти слова произнес Жоакин, стоявший прямо за его спиной. Но как произнес! Это был совсем другой человек. Глаза сузились, улыбка исчезла. «Как я мог дать ему двадцать пять? Ему все сорок», — подумал испугавшийся Бернардо и почему-то шепотом спросил:

— А почему нельзя трогать? — Бернардо по-прежнему смотрел на женщин.

— Это оружие, — он говорил, не разжимая губ.

— Какое оружие? — «Может, марокканец перегрелся на солнце», — подумал Бернардо.

— Ваше оружие, — невозмутимо ответил Жоакин.

— Ничего не понимаю, — нахмурился Бернардо, — какое оружие?

И снова он испытал еще большее потрясение, когда услышал следующую фразу Жоакина:

— Вам привет от Сергея Валентиновича.

— От кого?

Если бы привет передала Габриэла, он удивился бы меньше. Но Жоакин — это воплощение скромности и спокойствия.

— Сергей Валентинович просил сказать, что надеется на ваш успех. — Жоакин, улыбнувшись, помахал Габриэле.

— Вы из СВР?

— Это не имеет значения.

— Да, да, конечно. Но как… Впрочем, об этом потом. Что я должен делать?

— Завтра вас пригласят на день рождения.

— Откуда вы знаете?

— Знаем, — уверенно ответил Жоакин, — я «Принц». Вы, может, слышали обо мне.

— Кое-что. Вас не было в группе «Чиновника».

— Как и вас. Он готовил две параллельные группы, и поэтому мы не знали друг о друге. Я слышал о вас, «Маркиз». Знаю, как вы действовали в Анголе и Румынии.

— Это вы в Египте стреляли в Анвара Саадата?

— У нас было много интересного, — усмехнулся Жоакин.

— Кажется, я догадался. Это вы убрали несчастного Альфредо.

— Верно.

— Но почему?

— Он нам мешал.

— Кому это «нам»?

— Вам и мне. Он был сотрудником кубинской разведки.

— Инес тоже с ними сотрудничает.

— Я знаю, — спокойно ответил Жоакин.

— Надеюсь, ее вы убирать не будете? — спросил Бернар-до. — Хотя бы не предупредив меня.

— Не буду, — улыбнулся Жоакин, — она ведь ваша жена, а Альфредо был всего лишь слугой.

— Вы его убили. Теперь я понимаю, почему полиция так до сих пор не может найти убийцу. Должен признаться, «Принц», что маскировка у вас отменная. Хотя подождите, вы же встречаетесь с Габриэлой. Вам не страшно? Вы убили ее отца и теперь спите с дочерью. У вас есть совесть, Жоакин?

— А у вас? Вы тоже спите с Инес.

— Я, по крайней мере, не убивал ее отца. Согласитесь, что это большая разница. Но каким образом вы смогли выйти на Инес и ее косметолога? Между моим ранением и вашим появлением прошло не более получаса.

— Мы знали, что вы будете ранены, — невозмутимо сказал Жоакин.

С моря доносились веселые крики женщин.

— Как вы это могли знать? — недоверчиво переспросил Бернардо.

— Мы знали. Поэтому меня подготовили. Операция по моему внедрению продолжалась более трех месяцев. И это все делалось, чтобы я мог встретиться с вами и приехать на Кубу.

— Значит, поездка в Сальвадор — это все лишь прикрытие?

— Да.

— И никого спасать не нужно?

Улыбка чуть тронула губы Жоакина. Бернардо поражался переменам, происшедшим с марокканцем. Словно перед ним стоял абсолютно другой человек.

— Не нужно. Это всего лишь прикрытие. Чтобы катер Эрреры мог войти в территориальные воды Кубы. Вчера вечером я получил сообщение, что вместо Эрреры сюда зайдет американская прогулочная яхта. Видимо, Эррера чем-то не устроил наших руководителей.

— Значит, главное направление это мы?

— Это вы, «Маркиз». Главный удар должны нанести вы. Завтра вы будете приглашены на день рождения. Там будет лицо, которое нас интересует. В вашем кресле вмонтирован хромированный пистолет, которым вы завтра воспользуетесь. У вас еще есть вопросы?

— Как им пользоваться? Я не знаю, как его оттуда достать.

— Я вам покажу. Это кресло делали целых три месяца по специальному заказу.

— Значит, вы специально заказали это кресло, — вздохнул Бернардо, — и столько времени валяли дурака. Хвалили мне новинку, а сами знали, что в кресло будет вмонтировано оружие. Значит, меня из-за этого оставили на Кубе?

— Все остальные действия Центра — это ваше прикрытие. Вам нужно завтра точно попасть в одного человека. К нему очень трудно подобраться, но завтра он подойдет к вам на расстояние нескольких метров. Как только вы сделаете выстрелы, вас увезут. Штурмовая группа уже готова. Ваша задача — только выстрелить.

— Откуда вы знали, что на меня будет покушение в Мадриде? — снова просил он.

— У нас была информация, — уклонился от ответа Жоакин.

— Врешь, — вдруг убежденно сказал Бернардо, — ты все врешь, сукин сын!