Онлайн книга «Причина его одержимости»
|
Кир валит меня на заправленную кровать. Нависая надо мной, тянется к вазе на тумбочке, выуживает один цветок – ярко-фиолетовый анемон, и, удерживая мой взгляд, принимается ласкать мое лицо нежными душистыми лепестками. – Чем? – переспрашиваю, поплыв. – Конкретно сейчас я имею в виду декор. А вообще мне бы хотелось, чтобы ты полностью взяла на себя вопросы, касающиеся нашего повседневного быта. Занялась составлением меню или подобрала дизайнера, если захочешь тут что-нибудь поменять. Понятно. Кирилл хочет, чтобы я стала хозяйкой в его доме. – Не отказывайся сразу. – Что ты. Разве я могу? – фонтанируя желчью, парирую я. С некоторых пор это моя тактика – нападать в любой непонятной ситуации. Кирилл откладывает цветок в сторону и заменяет его ласку нежным поглаживанием пальцев: – Ты можешь все, Аня. Иногда мне кажется, я весь в твоей власти. Язычки пламени зажженных свечей отражаются на дне нереальных в своей черноте глаз мальчишки, как ничто другое дополняя образ демона, что рисуется в моей голове. – Пока складывается другое ощущение. – Просто ты подо мной, и создается такая иллюзия. Будто это тоже все для него слишком, Кирилл зажмуривается и со стоном толкается пахом в мою промежность. Нас все еще разделяют несколько слоев одежды, но это так остро, что я стону. Опасный… опасный мальчик. Я же никогда так. Я ни с кем! – Кир… – Да, – выдыхает он, сцепив зубы и запрокинув голову к потолку. – Повтори еще. Это всего лишь просьба, которую я могу проигнорировать. Вот только зачем? Какой в этом смысл, если всё – ничего уже не воротишь? Облизав пересохшие губы, послушно повторяю за парнем: – Кир. – Ммм, – дергает бедрами. – Что? Что ты хочешь? Скажи! Я… – Кирилл резко открывает глаза, позволяя мне увидеть нереальное – свою ранимость. – Не надо через не хочу. Просто скажи, как надо. Так я и сделаю. Я все сделаю. Нужно, чтобы тебе понравилось. Понимаешь? Звучит как бред, да? Но я его действительно понимаю. Приходит мой черед зажмуриться. – Мне понравилось, – признаюсь шелестящим шепотом. – Твой грязный рот – это нечто, – смеюсь, чувствуя, как сопляк немного расслабляется. – Хочешь еще? Мой рот не только для разговоров годится, – заявляет, возвращая голосу уже ставшую для меня привычной дерзость. Вот бы я еще могла с той же дерзостью ему отвечать! – Хм… Да? – Хочешь убедиться? Нет. Я ужасно стесняюсь. Это Кир еще не успел обзавестись комплексами. Я же обросла ими, как дно старого баркаса – ракушками. Он ведь про оральный секс, да? Знаете, когда у меня он был в последний раз? Нет? Правильный ответ – у меня его не было в принципе. Виктор не считал нужным так утруждаться, а других мужчин у меня не было. – Просто поцелуй меня. Потому что все остальное пока – перебор, к которому я не готова. Кирилл медлит, поглаживая мою щеку. Вероятно, со временем я смогу научиться смотреть ему в глаза прямо, пока же для этого приходится прикладывать массу усилий. – Об этом я мечтал едва ли не больше всего, прикинь? – Выходит, я осуществляю твои мечты. Прямо как Дед Мороз. – Тогда уж Снегурочка. – О Снегурочке ты тоже мечтал, извращенец? – силюсь я усмехнуться. – Нет. Только о тебе. Всегда. Вот знает этот пацан, как меня пробить. Знает. В момент, когда его губы касаются моих, я ничего другого не хочу больше. И ни в чем уже не сомневаюсь. Кирилл всего-навсего целует меня дрожащими от переполняющих его эмоций губами, а у меня в душе тают вековые ледяные торосы. Я не целовалась тысячу лет, а чтобы так – наверное, никогда. Мы полностью отдаемся процессу. Смакуем каждое движение языка. Каждый несдержанный вздох, стон, вкус друг друга. Сколько это длится? Неважно. Я хочу еще. И еще. С каждым разом все больше его поцелуев. Рубашку с Кира я стаскиваю уже по собственной инициативе. С наслаждением веду ладонями по безволосой рельефной груди. Жмурюсь – настолько это кайфово. Кирилл отрывается от моих губ и, вжавшись в мой лоб своим, пьяными глазами наблюдает за тем, что я делаю. А когда моя рука проникает под резинку его свободных штанов, с шумом всасывает через зубы воздух, грязно матерится, закатывая от кайфа глаза, и тут же снова опускает их вниз, не желая пропустить ни секунды устроенного мною шоу. – Черт! Кажется, я сейчас опозорюсь, – скалится, на самом деле ничуть не смущаясь. – Мне прекратить? Вот что он со мной сделал? Кто эта томно глядящая на мальчишку шлюха? – Шутишь? У меня сейчас не упадет, даже если я обкончаюсь, – смеется. Интересно, я когда-нибудь перестану так остро реагировать на его шокирующую прямоту? Закусив губу, чуть впиваюсь ноготками в нежную бархатистую кожу. Слишком? Да! Но с ним все так – на разрыв. Кирилл шипит, активней толкаясь в кулак. – Сумасшедший мальчишка! Больно же… – Больно без тебя. Дай! Черт… – трясущейся рукой резко задирает подол, а потом ей же, накрыв мою ладонь у себя на члене, в два рывка доводит себя до финиша. Обжигающе горячие капли пачкают кружево моих трусиков. Тяжелое дыхание рывками вздымает грудь. – И об этом мечтал? – шепчу я. – Даже не сомневайся. Еще на лицо очень хотел кончить. И на сиськи, – усмехается. – Они у тебя отпадные. Я подглядывал за тем, как ты кормила Ари. – Какой кошмар. Помолчи. Не уверена, что я готова к твоим признаниям. Прячу горящее лицо у Кирилла на плече. Он усмехается, но все же ни слова больше не добавляет к сказанному. Лежим недвижимые в тишине. Лишь его пальцы скользят по моему венериному холмику, растирая густую сперму. Происходящее кружит голову. Затуманивает мысли искрящейся переливчатой взвесью. Я наверняка себя сожру после. – Отдохнула? – А ты? – не веря глазам, смотрю на полностью эрегированный член сопляка. Идеально ровный. Красивый, гладкий. С темнеющими под тонкой кожей толстыми венами. Он ничуть не уступает… – Сравниваешь меня с отцом? Вот как?! Как ему удается так тонко улавливать мои мысли? Наверное, дело в природной наблюдательности, без которой Кир не смог бы адаптироваться в обществе. Он подмечает чужие эмоции, изучает их природу и то, как реагируют обычные люди в той или иной ситуации, чтобы, когда это потребуется от него самого, выдать приемлемую реакцию. Если, конечно, ему это будет нужно. В большинстве же случаев Кирилл не считает нужным так напрягаться. Помню, как меня порою бесило его абсолютное равнодушие. – Боже, нет! – Да перестань. Это нормально. И что? В чью пользу сравнение? Вот чего я ни за что не стану обсуждать. Дергаюсь, чтобы скинуть с себя мальчишку, но тому мои тычки – до одного места. |