Книга Мама на полное содержание, страница 26 – Ксения Фави

Золотов констатирует этот факт, как погоду за окном. Так что я уже не благодарю, только на миг замираю от щекочущего чувства. Но в конце концов, любой женщине было бы приятно! А тема, кстати, поднята интересная.

- А ты любишь спортивные авто? Или только внедорожники?

Егор складывает серебристую рамку и кидает ее на мягкую поверхность дивана. К остальным мелочам.

- Иногда разминаюсь за рулем такого в Штатах.

Достаю с верхней полки шкафа чемоданчик для ноута.

- Один или наперегонки с кем-то? - задаю еще один наводящий вопрос.

Золотов задумывается.

- У меня был период, когда я гонял. Твой муж разбился, наверное, тебе важно об этом знать. Нет, я никогда не увлекался снегоходами. А вот с тачками было дело, да.

Он присаживается на диван, я оставляю сборы и подхожу к нему. Опускаюсь рядом.Поверхность прогибается, мы оказываемся прижатыми друг к другу боком. Золотов, конечно, и не думает отодвигаться. Я на удивление тоже.

- Ты прав, мне это важно. А сейчас ты не развлекаешься гонками?

Егор качает головой.

- Нет. Мне и тогда это не особо помогало.

- Помогало? - морщу лоб. - От чего?

- Не от чего, а чему. Принять решение. Хотелось почувствовать свободу от всего - общественных норм, стереотипов. Понять, могу ли я поступить так, как хочу. Взять своё, не оглядываясь на других. И моё ли это… Не сделаю ли только хуже.

- Что же в итоге? - ухватываюсь за его откровенность.

- В итоге я все же решил не лезть туда, где, вполне возможно, все счастливы. Не рушить то, что не зря считается святым. В общем, я просто вернулся к старой жизни. И гонки остались безвозвратно позади.

Глубоко вздыхаю.

- Понятно. Нет… Я не собираюсь рулить твоими привычками, но экстремальные хобби вызывают у меня негатив. Теперь вызывают.

- Все будет хорошо, - обещает Золотов, - тем более ответ на свой вопрос я уже получил.

Что-то подсказывает, если я сейчас спрошу, какой вопрос, олигарх переведет тему. Думаю, лимит откровенности он исчерпал. Да и к чему мне лезть в душу? По факту тему вы обсудили.

- Ладно, мне нужно дособирать вещи. Возьму нужное, чтобы не мотаться сюда. Но квартиру пока отдавать не буду. Нам нужно попробовать… В конце концов, ты сам можешь передумать.

- Я не передумаю, - кто бы сомневался, - но вы разумны, Василиса Борисовна.

Улыбается. Морщусь, но язык все же не показываю. Нужно сосредоточиться на сборах.

В итоге Золотов выходит с чемоданом и большой сумкой, я с ноутом и своей дамской сумочкой. Квартиру закрываю как следует, то же самое собираюсь сделать с тамбурной дверью. Но не успеваю съехать незамеченной. Из соседней квартиры высовывается Ирка.

- Вась, привет! Ты опять что ли отдыхать?

Вздыхаю, надеюсь, не с откровенным раздражением.

- Нет. Прости, я тороплюсь, - говорю дружелюбно.

- Куда собралась-то, скажи? Не бойся, на квартиру не наведу, не по этим делам я. Да и Анну, хозяйку однушки, знаю, незачем ей вредить. Лет пять с бабулей ее в соседях прожили.

Рада, конечно, за них.

- Ир, мне нужно идти. Пока буду появляться тут пореже, но платить Анне не перестану.

- Мужика что ли нашла?

- Нашла.

Уверенная реплика принадлежит, конечно же, не мне. Просто Золотов потерял меня и заглянул в тамбур. Его голос звучит тяжеловато, Ирка сразу теряет красноречие.

- Ну удачи, Васьк! А за квартирой я пригляжу.

Заодно сольет меня хозяйке, и та начнет подыскивать других жильцов. Впрочем, ладно.

- Спасибо, Ирин. Пока.

Золотов чего-то там иронизирует, что попросил моей руки у соседей. А я вспоминаю - нашу совместную жизнь еще как-то нужно будет преподнести маме. С Машкой проще, она уже подкуплена цветным мармеладом и шоколадными наборами с коллекцией кукол.

Разговор в машине особо не вяжется, Егору еще все время кто-то звонит. Ранний вечер, но бизнес-жизнь кипит. Я прикрываю веки от нечего делать, но не засыпаю. Чувствую себя более чем непривычно.

А в квартире вообще кажется - я всегда буду здесь чужеродным элементом. Какая же она…

Начнем с того, что прихожая здесь по размеру с мою съемную студию. Теперь я вообще не представляю, как выглядела моя берложка в глазах Егора. Да и неважно. Я просто стою и озираюсь по сторонам.

Здесь все в тонах кофе с молоком, от совсем светлого молочного до оттенка коричневых зерен. Гладкая поверхность чередуется со светло-коричневым деревом - благороднее оттенка я еще не видела. Стены покрашены и ровные, как шелковый платок. В то же время никакой душащей роскоши, воздух и простор. Последнее особенно поражает.

- Проходи, Василиса, - хозяин заметил мой ступор.

Фу-ф, моргаю несколько раз. Да, не селиться же теперь в прихожей, хоть ее квадратура для меня и привычна.

- Спасибо.

Шагаю и только сейчас задаюсь вопросом - мы разместимся в одной спальне?..

- Можешь выбрать для себя любую комнату. Санузлы есть при каждой, гардеробные тоже.

Вот и ответ. Золотов не дурак и понимает неловкость момента. Хотя бы поначалу нам нужно раздельное пространство. А потом? Ух…

Квартира одноуровневая, вся на одном этаже. Так что я просто иду по коридору, огибаю гостиную. Кажется, тут пара спален. Одна в тех же кофейных оттенках с вкраплением синего, даже смотрится обжитой. Наверное, здесь останавливается сам Егор. Вторая дверь напротив - квадратная комната в светлых тонах. Кровать, диванчик, небольшой стол у окна. Мне будет здесь удобно… И вроде как недалеко от будущего мужа.

- Я бы остановилась на этой, - жму плечами.

- Хорошо. Если тебя не смутит, что я буду напротив.

Не понимаю, говорит ли он серьезно.

- Заодно проверю, как громко ты храпишь, - говорю невозмутимым тоном, - тоже, знаешь ли, важно для семейной жизни.

- Ну у тебя в этом есть опыт… - фраза мужчины обрывается. - Прости.

Не сразу догадываюсь, за что он извиняется. Это из-за темы Саши.

- Все в порядке, - кидаю сумочку на кровать, - я не жалею о прошлом и отпустила его целиком и полностью. Еще до гибели мужа… Наша жизнь тоже была неоднозначной. Еще бы прошлое меня не донимало, было бы вообще хорошо.

- Может быть, не все приветы оттуда плохие?

Золотов хочет пофилософствовать, но у меня нет настроения.

- Я предпочла бы о прошлом забыть.

Мужчина усмехается.

- Мое предложение о долгах будет в силе всегда.

Киваю.