Онлайн книга «Ах, уехал мой любимый»
- А ты помоги маме их разобрать и узнаешь, что там еще и печенье есть, - подыграла ему, скопировав мимику. - Пойдём, Матвей, поможем маме, - бодро поторопил сын и как пружинка встал с пола. - Иду, - вздохнул Козырский и ленивым сытом тигром сначала потянулся на полу, снова парализую игрой мышц под смуглой кожей, а затем неторопливо поднялся на ноги и прочесал пятерней вечно стоящие ёжиком волосы. – А для меня ты что-нибудь купила? – игриво промурлыкал он, намеренно застряв со мной в дверном проеме. - Не поверишь, - выдохнула, надеюсь, с таинственным придыханием. – Купила. Протиснулась мимо, случайно задев рукой пуговицу на джинсах, и побежала к рюкзаку, выудив из него небольшую коробочку. Заглянула в кухню, где Ваня шуршал пакетами и уже раскидывал по вазочкам печенье и конфеты, и снова повернулась к Козырскому, чтобы достать из коробочки то, отчего Аленка взвизгнула у кассы, поняв зачем я это купила. - Серьёзно? – рассмеялся Матвей. - Ну, да. Мне кажется, они тебе необходимы. Ну, знаешь, чтобы не возникло конфуза. Или плохие парни нынче должны выглядеть как американские заключенные, готовые к соитию? – повела вопросительно бровью. - Эй! – возмутился мужчина. – Ты так не говори. А то ж мне гуглить сейчас придется, что ты имела в виду. Но, судя по выражению твоего лица, мне лучше об этом не знать. Ладно, - вздохнул он и повернулся ко мне спиной. – Лепи. - А сам? Никак? - Ты придумала купить эту штуку, ты ее и надевай, - ответил, не оборачиваясь. Инициатива имеет инициатора. Могла бы и предположить такой исход. Внутренне теряя сознания и сгорая от стыда от неловких прикосновений, подтянула Матвею джинсы. Расправила подтяжки и закрепила единичный ремешок над задней шлевкой его джинсов. Два оставшихся конца подтяжек закинула на его плечи и в несколько шагов оказалась лицом к лицу с Козырским. Шумно глотнула и постаралась избежать зрительного контакта, пристегивая подтяжки рядом с передними шлевками. - Не нравится красный цвет? – спросил он насмешливо, обдувая теплым дыханием лоб, пока я регулировала длину подтяжек. – А я так старался. - Напрасно, - напустила на себя невозмутимый видок. – А еще это пошло и неприлично. О том, какое на тебе белье, должен знать только ты и максимально близкий человек. - Ну, значит, всё правильно, - лениво повел широкими плечами. – Мы двое об этом и знаем. - Ну, да, - хохотнула я. – А еще Ваня, Аленка и благодаря ей - полгорода. - Согласен, перестарался, - скуксился он, веселясь. – Думаешь, так лучше? - показательно оттянул одну из лямок, почти сняв ее с плеча. – Поиграем в сантехника и хозяйку квартиры? - Иди ты, - шлепнула его по руке и вернула лямку на место. Отрегулировала подтяжки так, чтобы ни одна из лямок не слетела с плеч, а джинсы не сползли вниз. - Надеюсь, с таким натяжением мои джинсы к концу дня не разрежут меня пополам, начиная от задницы? - продолжал веселится Матвей над моим ноухау. - Зависит от того, как интенсивно ты ей будешь крутить. - Суровая женщина, - проговорил он почти восхищенно, и между нами намертво установился зрительный контакт. Я почти прижата к стене в прихожей, Матвей нависает надо мной большой и сильной горой, от которой веет невероятным теплом. А еще… я до сих пор держу его за подтяжки, словно боясь отпустить. Словно готова вот-вот притянуть его к себе и ещё раз попробовать на вкус губы, изломленные в легкой улыбке. Как тогда, двенадцать лет назад. Правда, вместо подтяжек на нем была джинсовая куртка, за которую я и цеплялась, когда подкосились колени от первого в жизни поцелуя. Но протяжный звонок в дверь прервал маленькую магию, искрящую между нами. Скинула с себя сладкий морок и отпустила подтяжки. - Я открою, - произнесла чуть сипло и, расправив плечи, приоткрыла дверь. - Привет, - от улыбки стоящего за порогом мужчины бабочки, порхающие в животе в подгузниках, дружно вскрикнули: «Опять ты?!». - Привет, Лёш, - откашлялась я и открыла дверь шире. - О, папа пришёл! – счастливый возглас сына за спиной, вынудил отойти чуть в сторону, чтобы он мог обнять отца. - Смотрю, я помешал? – спросил Лёша несколько надменно, бросив недовольный взгляд за спину, где стоял Матвей. - А ты пришёл чтобы чему-то помешать? – спросила я, всеми силами стараясь, чтобы тон вышел шутливым. В присутствии Вани приходилось сохранять видимость дружеских отношений с Лёшей. Ведь для сына мы расстались «добрыми друзьями», которые просто перестали любить друг друга, но никогда не перестанут любить своего сына. - Я пришёл чтобы побыть с сыном, - деловито заявил бывший муж и поставил Ваню на ноги рядом с собой. – Воскресенье – мой день, если ты забыла. Вроде, он сказал это ртом и словами, но по ощущениям казалось, что он только что прямо при всех поднял ногу и пометил стену, и сына под замах. Глядя мне за спину, где всё ещё стоял Матвей, Лёша стянул с плеч пиджак и повесил его на крючок прихожки. - Ну, привет, Лёша, - с некоторой иронией выговорил его имя Матвей и встал слишком близко к моей спине, почти прижавшись к ней. Протянул распахнутую ладонь для приветствия и завис в ожидании, когда мой бывший ответ взаимностью и перестанет сверлить его взглядом застывших синих глаз. - Ну, привет… как там тебя? – с некоторой брезгливостью в тоне пожал Козырскому руку. Хороший мальчик. Как взрослый себя повёл. Оставлю для него на полке пирожок, чтобы заткнул им рот при необходимости. Моей необходимости. - Матвей, - спокойно проговорил Козырский и отнял руку, когда их рукопожатие стало больше походить на армрестлинг. Серьёзно? Игнатьев решил помериться тестостероном? Ну, удачи… - А мы с Матвеем вот так здороваемся, - бодро произнес Ваня и сжал маленький кулачок. – Сделай кулак, папа. - Кулак? – едкая усмешка. – С радостью. - А теперь вот так стукнемся, - Ваня резко, но мягко ударил кулачком в кулак отца, но затем опомнился. – Но так я только с Матвеем делаю. Это наша… Что это такое, Матвей? – вскинул он взгляд на мужчину за моей спиной. - Это только наша фишечка, старичок, - с теплотой в голосе ответил Матвей. Неожиданно на плечо легла увесистая ладонь и мягко сжала его. - Фишечка, значит, - кивнул каким-то своим мыслям Игнатьев, впившись взглядом в руку на моем плече. – Ну-ну. - Слушай, старичок, - обратился Козырский к Ване. – Пойдём-ка в кухню, чайник поставим, папку чаем напоим. - Пойдём, - Ваня последовал за ним вприпрыжку. – И франшизу надо тоже из чайника горячей водой залить. Я уже в тарелку ее положил. - Ого! – искренне удивился Матвей, чей голос становился всё дальше. – Научишь меня… |