Онлайн книга «Ах, уехал мой любимый»
А по духовности Влад, пока, ничем особым меня не зацепил. Разве что нашёл общий язык с моим сыном. Но и тут мне кажется, что это больше заслуга любопытного Вани, который легко идёт на контакт даже с малознакомым человеком, нежели рвение Влада найти подход ко мне через моего сына. - Чего молчишь? – иронизировала шёпотом Алёнка. – Засмотрелась, а теперь считаешь образовавшиеся росинки на паутине, которой за год покрылось либидо? - Замолкни, - цокнула я и снова перекатилась на спину. - Ну, правда. Вообще, ничего? - Я не хочу устраивать смотрины, Алён. Я ещё с одним не до конца разобралась, до сих голова трещит, а ты мне уже кого-то другого подсовываешь. Для чего? - Ты холостая, свободная женщина, Ань. У тебя должен быть и есть выбор в мужчинах. Или ты решила похоронить себя под большим и светлым будущим сына? Ничего, что у тебя жизнь, как бы, продолжается? И прямо сейчас, на секундочку. - Я себя не хороню. Просто, я, как любая другая мать, думаю, в первую очередь, о благополучии своего ребенка. Только и всего. Чтобы ему было комфортно. - Нет, Ань, - отрезала Алёна и нависла надо мной шатром, перекрыв солнце. – Ты думаешь совковым шаблоном. Как бабка учила. Всё ради детей, всё для детей, дети смысл жизни… Да, они смысл и очень большой, но не настолько, чтобы забыть о том, что у тебя есть и своя собственная жизнь. Сама подумай, Ваня подрастет, выпорхнет нахрен из твоего гнезда, построит своё с птичкой, одобрения которой он с тебя не спросит, потому что, повторюсь, сейчас совсем другие времена. Затем заведёт своего птенчика и будет юзать тебя как няньку. Бесплатную няньку. Потому что будет точно знать, что для сыночки мамочка всегда свободна и не имеет никаких своих дел и своей личной жизни. Вот что тебя ждёт лет через двадцать, пока ты будешь думать только о том, как хорошо было бы сыночке и как бы так прожить, чтобы бабка из соседнего подъезда или эта твоя чокнутая заведующая садика не сказали бы своё исключительное «фи» тебе, если ты вдруг позволишь себе побыть счастливой с мужчиной. С любым другим мужчиной, кроме, как оказалось, неверного мужа. - И? Мне нужно скинуть сына на кого-то и как кукушка порхать по лесу мужиков только потому, что я не должна чувствовать себя кому-то обязанной или перед кем-то виноватой? - Ты опять видишь всё в одном цвете и в одном направлении. Как сраный, прямой, бесконечный коридор из фильма ужасов, - медленно выпустила она воздух из лёгких, собираясь с очередным потоком мыслей. – Я тебя люблю, Ань. Ты знаешь, что за тебя я порву любого. И я не знаю, как ты меня, но я тебя считаю самым близким человеком, какой только у меня мог быть за всю мою жизнь. Мы с тобой вместе боялись наступления первых месячных, боялись первых поцелуев и боялись вступать во взрослую жизнь, в общем-то, до сих пор в ней так ничего и не поняв. Но сейчас лично я боюсь за твоё счастье. Потому что вижу, какую позицию ты занимаешь и какой броней обрастаешь. Очень быстро обрастаешь, лапуль, - протяжный вдох, быстрый взгляд в сторону мангала. – Не понравился Влад? Да и хрен с ним! Не нравится этот, присмотрись к другому. Просто, хотя бы присмотрись. К Козырскому, к Владу, к любому другому… Потому что реально, подруга, что у тебя останется, когда Ваня вырастет? Холодная одинокая постель и я - дура рядом? Если я сейчас такая придурочная, ты представь, что будет дальше с наступлением деменции и прочих старческих приколюх. Так что тебе просто необходимо хотя бы для отпугивания меня держать в доме под рукой хорошего мужика, чтобы я немного шугалась и отстала от тебя хотя бы к старости. В горле встал ком. Я хоть и не была согласна с каждым ее словом (всё-таки, материнство в голове женщины может занимать гораздо больше места чем всё остальное), но слушая её слова и видя искреннее беспокойство в глазах подруги, не смогла сдержать эмоций. - Только давай без соплей! – сморщила она нос и нахмурилась. – Я ничего такого не сказала… - Иди сюда, придурочная, - перебила ее и обвила руками тонкую шею, повалив подругу на себя. – Люблю тебя. - И я тебя, - обняла Алёнка меня в ответ, бессовестно на мне обмякнув. - Ай, больно! – внезапный вскрик Вани заставил нас обеих вздрогнуть. – Мама! Встрепенулась и буквально скинула с себя Алёнку. Подскочила на ноги и сразу выцепила взглядом сына, держащего на весу руку, по пальцам которой текла тонкая струйка крови. - Ваня! – подбежала к нему и упала рядом на колени. Поднесла его дрожащую руку к лицу и почувствовала, как сердце стало отстукивать бешеный ритм в ушах. – Что… Что случилось? - Я больше так не буду, - изо всех сил Ваня пытался сдерживать слёзы, но крупные капли, вопреки его желанию оставаться мужественным до самого конца, скатывались по щекам. - Что случилось? Ты порезался? – пыталась понять я природу раны на его указательном пальце, пока Алёнка бежала ко мне с аптечкой, взятой в машине. - Я хотел помочь дяде Владу, - всхлипывал сын. – Мясо нашашлыковать. - Что? – не понимала я, трясущимися руками открывая бутылочку с перекисью. – Что ты сделал? - Мясо на шампур нанизывал да палец порезал. Ничего страшного, - врезался с разъяснениями Влад и присел рядом на корточки. – Мужики не плачут, - рыкнул он «ободряюще» и мягко ткнул моего сына в плечо кулаком так, что тот пошатнулся на месте. Это знак поддержки такой? Сугубо мужской? - Мужику всего пять лет, - вскинула на мужчину, возможно, излишне злобный взгляд и потёрла плечо сына. – Вы бы ему ещё пистолет дали почистить. - Ну, правда, Влад, - неожиданно вмешался Петя. – Сами же постоянно режемся об эти шампуры. Вообще, не угадаешь, где выскочит острие. Нахрена ты ребенку дал? - Он сказал, что умеет, - выпрямился рядом с нами Влад и отошёл в сторону, словно боясь продолжение огня, который я могла на него обрушить. «Он сказал…» Боже! Нашёл кого слушать! Пятилетнего любопытного ребенка. - Я думал, что это просто, - потупился Ваня, терпеливо ожидая, когда я закончу обрабатывать ему порез на пальце. Достаточно глубокий порез. - Испугался? – спросила я уже более спокойным голосом, чувствуя, что напряжение в затылке начало спадать. Распечатала пластырь и обклеила им тонкий пальчик. - Сначала испугался, а потом стало больно, - бормотал сын виновато. – Я больше так не буду, мам. - Всё хорошо, - глубоко вдохнула, положила ладони сыну на плечи и мягко погладила, ожидая, когда он несмело посмотрит мне в глаза. – Больше не ври и будь аккуратнее. Всё-таки, это острые штуки. - Как нож? - Да, как нож, - согласно кивнула. - Значит, можно только взрослым? - Только взрослым, Ванюш, - снова кивнула и улыбнулась, чтобы сын перестал чувствовать себя загнанным в западню зверьком. Неизвестно, чего он больше мог испугаться: того, что порезался или того, что как я могу на это отреагировать. – Всё, больше не больно? |